Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы - Пыхалов Игорь Васильевич (книги онлайн .TXT) 📗
«Несомненно, самой зловещей фигурой среди руководителей Лубянки является Лаврентий Берия» [753] .
Что же такого «зловещего» натворил Берия, чтобы заслужить подобную репутацию? Для начала давайте ознакомимся с его послужным списком.
Поработав в органах ОГПУ до 3 декабря 1931 года, Лаврентий Павлович переходит на партийную работу. С 14 ноября 1931 года по 31 августа 1938 года он – 1-й секретарь ЦК Компартии Грузии.
22 августа 1938 года Берия возвращается в «органы», получив должность первого заместителя наркома внутренних дел СССР, а 25 ноября 1938 года становится наркомом, сменив на этом посту Н.И. Ежова [754] .
Как мы видим, во время «большой чистки» 1937–1938 гг. Лаврентий Павлович находился на партийной работе в Закавказье, не имея к органам госбезопасности никакого отношения.
Несоответствие мифических представлений о Берии как «главном злодее», и его реальной роли в организации пресловутых репрессий приводит к тому, что Лаврентию Павловичу то и дело приписывают чужие «заслуги». Например, вот что пишет в своей книге «Россия и Япония. История военных конфликтов» A.B. Шишов:
«Своеобразной прелюдией этих боёв на монгольско-маньчжурской границе стало подписание 12 марта 1936 года в
Улан-Баторе между СССР и МНР Протокола о взаимопомощи. В нём правительства двух дружественных государств обязывались в случае нападения на одну из договаривающихся сторон оказать друг другу всяческую, в том числе и военную, помощь. Об этом советская сторона поставила в известность посла Японии в Москве.
После этого бериевский аппарат “почистил ” руководство Монгольской Народной Республики, освободив его от людей нерешительных, не способных твёрдо отстаивать государственную границу от японского милитаризма. В конце июля 1937 года в СССР был арестован как “враг народа” премьер-министр МНР Пэлжидийн Гэндэн, который был расстрелян 26 ноября того же года. Верховным судом СССР 15 декабря 1956 года П. Гэндэн был посмертно реабилитирован.
В том же 1937 году не стало военного министра МНР, главнокомандующего её армией, Гэлэгжорижайна Дэмида, который за два года до этого приказал монгольским пограничникам не ввязываться в бой с нападавшими японо-маньчжурами. Он ушёл из жизни 22 августа на станции Тайга в Кемеровской области, куда по приглашению Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова прибыл, чтобы принять участие в качестве наблюдателя на армейских учениях. Официальной причиной его смерти стало пищевое отравление » [755] .
Всё хорошо, но о каком «бериевском аппарате» идёт речь? Остаётся лишь предположить, что на станцию Тайга были командированы личные повара первого секретаря КП(б) Грузии.
Между тем в изданной четыре года спустя книге «Разгром Японии и самурайская угроза» Алексей Васильевич слово в слово повторил процитированный выше отрывок [756] .
Ещё чаще обвиняют Лаврентия Павловича в том, что он якобы уничтожил воспитанные Дзержинским кадры «честных чекистов». Как пишет тот же В. Алексин: «Именно Берия был организатором чисток НКВД, репрессий среди дипкорпуса» [757] .
Сторонники подобной точки зрения не гнушаются и прямых подлогов. Вот, например, еженедельник «Новости разведки и контрразведки» рассказывает о судьбе советского разведчика Фёдора Карповича Парпарова:
«27 мая 1938 г. Парпаров был арестован по указанию Берии и находился под следствием до июня 1939 г. Освобождён из-за отсутствия состава преступления (шпионаж)» [758] .
Как мы только что видели, 27 мая 1938 года Берия всё ещё возглавлял Компартию Грузии, не имея никакого отношения к НКВД, и, разумеется, не мог отдавать указания об аресте сотрудников госбезопасности. А вот к освобождению Ф.К. Парпарова Берия имел самое непосредственное отношение. Более того, через 4 месяца после выхода на свободу тот был вновь зачислен в штат внешней разведки. Разумеется, рядовой обыватель может и не знать, что в мае 1938 года Берия ещё находился на партработе в Тбилиси, однако для автора статьи полковника СВР Владимира Карпова подобные «ляпы» непростительны.
Кстати, Парпаров – далеко не единственный советский разведчик, реабилитированный и восстановленный в НКВД по инициативе Берии. В этой связи можно вспомнить С.З. Апресяна, С.Т. Карина, P.P. Соболь (Ирина Гуро) и многих других.
Еще больше «анахронизмов» в изданном в 1995 году СВР биографическом справочнике «Ветераны внешней разведки России».
«По указанию Берии к середине 1938 года почти все резиденты внешней разведки были отозваны в Москву, многим из них выражено недоверие, и назад они не вернулись» [759] .
Как мы выяснили, в середине 1938 года Берия всё ещё находился в Тбилиси и никаких указаний резидентам отдавать не мог.
Своеобразный «перл» содержится в биографии разведчика Григория Сергеевича Сыроежкина:
«В 1938 году [Сыроежкин] в частной беседе высказал мнение о невиновности Тухачевского и других военачальников, дела которых были состряпаны Берией и его подручными» [760] .
Не будем здесь обсуждать, «состряпано» ли дело Тухачевского, или же военный заговор действительно имел место. Однако в любом случае Тухачевский с компанией были осуждены и расстреляны ещё в июне 1937 года, то есть опять-таки без участия Берии.
Менее очевиден подлог в биографии Павла Михайловича Фитина, возглавлявшего внешнюю разведку накануне Великой Отечественной войны:
«После войны Берия рассчитался со строптивым начальником разведки, который оказался прав в отношении сроков нападения Германии на СССР. В конце июня 1946 года по его распоряжению генерал-лейтенант Фитин был освобождён от занимаемой должности, на которой блестяще зарекомендовал себя в годы войны. До конца того же года он находился в распоряжении Управления кадров МГБ СССР.
В декабре 1946 года П.М. Фитина направляют заместителем уполномоченного МГБ в Германию, где он находился до 1947 года.
В 1947 году его вновь понижают в должности: П.М. Фитин назначается на пост заместителя начальника Управления госбезопасности по Свердловской области. Затем Берия перебрасывает его в Алма-Ату.
Однако Берия не решился на прямую физическую расправу с П.М. Фитиным, очевидно помня, что Сталину известен его вклад в информационное обеспечение победы над врагом. В 1951 году Берия распорядился уволить его из органов госбезопасности “по неполному служебному соответствию ” без военной пенсии, так как опальный генерал-лейтенант не имел соответствующей выслуги лет.
Лишь после ареста и суда над Берией и его подручными в 1953 году П. М. Фитину удалось устроиться директором фотокомбината Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами, где он работал до конца жизни» [761] .
Опять-таки, не будем здесь выяснять, насколько «блестяще» зарекомендовали себя Фитин и его подчинённые [762] . Лучше посмотрим, как выглядит его послевоенная биография согласно архивным документам:
с 12 мая 1943 г. – начальник 1-го управления НКГБ (позднее – МГБ) СССР;
с 15 июня 1946 г. – в распоряжении управления кадров МГБ;
с сентября 1946 г. – зам. уполномоченного МГБ в Германии;
с 1 апреля 1947 г. – зам. начальника УМГБ Свердловской области;
с 27 сентября 1951 г. – министр госбезопасности Казахстана;
с 16 марта по 16 июля 1953 г. – начальник УМВД Свердловской области;
29 ноября 1953 г. – уволен из МВД по служебному несоответствию [763] .
Итак, во-первых, к 15 июня 1946 года Лаврентий Павлович уже не руководил органами госбезопасности [764] . Следовательно, он не имел отношения ни к снятию Фитина с поста руководителя разведки, ни к его последующим перемещениям. Во-вторых, именно после ареста Берии «опальный генерал-лейтенант» был сперва снят с должности, а затем и уволен по служебному несоответствию. Впрочем, Фитину, можно сказать, повезло. Похоже, Берия действительно его недолюбливал и поэтому, став в марте 1953 года министром МВД, к себе не приблизил. А то быть бы Павлу Михайловичу расстрелянным по приказу Хрущёва.
