Генштаб без тайн - Баранец Виктор Николаевич (читать полную версию книги TXT) 📗
В то время шли бои между отрядами Гамсахурдиа и правительственными войсками. Из каких-то источников (нельзя исключать — провокационных) грузинам стало известно, что на погранзаставе скрываются «враги режима». Было решено нанести внезапный удар.
Вскоре к Гладышеву прибыл командир погранотряда полковник Сергей Шаншин, стал просить у комдива несколько зенитных установок:
— Грузинам оружие передаете, а свои люди от грузинских самолетов будут гибнуть? У меня обученные стрелки-зенитчики есть.
Гладышев ответил, что без приказа из штаба Группы сделать это не может. К тому же над заставой проходила авиационная трасса, не дай Бог, пограничники по ошибке пальнут по пассажирскому самолету.
Через некоторое время Шаншин снова заявился с той же просьбой. Гладышев позвонил Реуту, объяснил ситуацию.
— Разрешите я выделю несколько «Шилок».
— Ты что, в тюрьму хочешь? Запрещаю!
Шаншин снова ушел ни с чем.
А через две недели еще одну его заставу грузины разнесли теми же штурмовиками в пух и прах.
Вообще во время вооруженной борьбы с отрядами Гамсахурдиа у грузинских военных некоторое время была своего рода мода атаковать российские заставы под предлогом того, что там скрываются боевики. Однажды к генералу Реуту обратился министр безопасности Грузии Игорь Георгадзе с просьбой выделить два военно-транспортных вертолета для проведения спецоперации против «незаконных вооруженных формирований». Реут в то время лежал в госпитале. Георгадзе «достал» его и там.
Командующий выделить вертолеты разрешил, поручив проконтролировать этот вопрос начальнику штаба ГРВЗ генералу Юрию Балуевскому. Тот, понимая серьезность затеи, приказал вместе с грузинскими спецназовцами посадить в каждый вертолет по четыре автоматчика ГРВЗ «для обеспечения охраны боевых машин» во время операции. Цель ее была прежней — атака погранзаставы, где якобы прячутся боевики. Лихая атака закончилась тем, что четыре российских пограничника были тяжело ранены, но при этом и командир отряда спецназовцев получил пулю в грудь.
«Боевиков» на заставе не оказалось.
Некоторую экзотичность этим смертельным играм придавало то, что против российских пограничников вместе с грузинами участвовала российская боевая техника и восемь российских мотострелков…
В конце декабря 1994 года в Тбилиси состоялся военный совет ГРВЗ. Гладышев вместе со своим адъютантом старшим лейтенантом Муратом Мамаладзе остановился в гостинице в Вазиани. На другой день к комдиву заглянул давний сослуживец. Как водится, по такому поводу — по пять капель. На столе уже стояла початая бутылка водки — Гладышев потом сто раз жалел, что не придал этому значения…
Слишком нагружаться было нельзя: утром совещание, беседы с начальниками.
Потому ограничились тем, что было.
Когда сослуживец ушел, Гладышев почувствовал, что ему становится плохо. Пошел озноб, появились красные пятна на лице, стал задыхаться. К утру потерял сознание.
Пришел в себя уже в госпитале. Колят какие-то уколы, дают таблетки. Гладышев спросил у врача о диагнозе. Тот ответил:
— Кто-то напоил вас клофелином.
Комдив тогда и вспомнил о бутылке, которую оставил в его номере бывший сослуживец…
Втайне от врача заглянув в историю болезни, Гладышев прочел совсем иной диагноз — алкогольное отравление.
После этого, оставшись с подполковником-медиком с глазу на глаз, спросил у него в лоб, как все это понимать? Тот ответил что-то невнятное.
Невнятного было много: вместо терапевтического Гладышев оказался в психоневрологическом отделении, где и узнал, что на него заведено две истории болезни с разными диагнозами.
Дальше — больше: возле его палаты появилась охрана из подразделения «Летучие мыши» (что-то вроде спецназа штаба ГРВЗ). Среди охранников был давно знакомый Гладышеву майор Зубчук, его бывший комбат. Однажды Гладышев вызволил его из грузинского плена, обменяв на партию боеприпасов. Генерал напомнил майору об этом эпизоде:
— И ты теперь меня сторожишь?
Зубчук раскололся и рассказал, что вокруг комдива «затевается что-то темное».
Гладышев понял, что надо смываться из госпиталя. Но тогда достанется людям, которые приставлены к нему надсмотрщиками. Пока продумывал план побега, прилетела в слезах из Батуми жена, так запаниковала, что Абашидзе даже дал свой самолет.
Было это 31 декабря 1995 года. Гладышев решил отпроситься у врачей на праздник домой. Те наотрез отказали. Тогда он позвонил генералу Реуту и попросил разрешения. Сказал, что чувствует себя нормально, что за ним прилетела жена. Реут запретил ему уезжать из госпиталя. Опять пошел разговор на высоких тонах. Командующий бросил трубку. А Гладышев собрал вещи и рванул на такси в аэропорт.
От госпиталя до самолета его сопровождал «хвост»: две машины, в которых сидели люди в форме спецназовцев. «Очень похоже, что это подчиненные Георгадзе», — сказал Гладышеву сопровождавший его офицер. В тот день генерал понял, что против него открыли «второй фронт».
Прилетев в Батуми, узнал, что приказом командующего ГРВЗ он отстранен от должности…
После встречи Нового года он собрал штаб дивизии и рассказал офицерам все, что с ним произошло в Тбилиси. Было решено, что комдиву необходимо срочно доложить об этом министру, начальнику Генштаба и Главкому Сухопутных войск генералу Владимиру Семенову. Гладышев надиктовал на магнитофонную ленту почти часовую исповедь и с офицером, улетающим в Москву, передал три кассеты. В них рассказал обо всем: как его втягивали в войну, как заставляли передавать стрелковое оружие и боевую технику, как распродается имущество…
Первым откликнулся Семенов и сообщил, что отменяет приказ Реута об отстранении Гладышева от должности. Владимир Петрович оказался в идиотском положении: штаб Группы отдавал приказы заместителю Гладышева, а штаб Сухопутных войск слал директивные телеграммы на имя штатного комдива.
Когда в дивизию заглянул корреспондент московской газеты, комдив пригласил его к себе и излил душу.
Министр и начальник Генштаба продолжали молчать.
У Грачева долго не доходили руки до кассеты Гладышева, зимой 1995 года он с головой ушел в чеченскую войну и долгое время почти безвылазно находился в Моздоке, в штабе Оперативной группы. По той же причине молчал и НГШ генерал Колесников.
Как только начальник аппарата министра обороны генерал Валерий Лапшов доложил Грачеву о содержании кассеты, тот приказал немедленно вызвать комдива в Москву.
Обрадованный таким поворотом дела, Гладышев позвонил столичному журналисту, которому давал интервью, и попросил подождать с публикацией материала — дескать, посмотрим, как отреагирует Грачев…
Прибыв в Москву, Гладышев остановился в военной гостинице. До поздней ночи смотрел в номере телевизор. Шел обзор прессы. Вдруг — на весь экран огромный заголовок: «Генерал Гладышев обвиняет…» И голос диктора: «Очередной громкий скандал в армии. Командир 145-й мотострелковой дивизии ГРВЗ генерал-майор Владимир Гладышев обвиняет в коррупции свое начальство и рассказывает о действиях „вооруженческой мафии“ на Кавказе…»
И тут же — телефонный звонок. Взволнованный голос Главкома Семенова:
— Чего ты раньше времени высунулся, мудак!
Утром Гладышев был «на ковре» у Грачева. Тот был усталым и раздраженным:
— Еще один «писатель» нашелся! Мне Лебедь уже в печенках сидит!. А теперь еще и ты туда же…
Был долгий разговор. Гладышев рассказал министру все, как на духу. Грачев несколько раз вскакивал из-за стола, чертыхался и грозил со своих «тбилисских» генералов содрать шкуру.
В конце беседы Гладышев спросил у Павла Сергеевича, как ему теперь быть — Реут отстранил от должности, грозил вообще снять.
— Поезжай на место и продолжай командовать дивизией, — заключил Грачев, — я тебя назначал, я тебя, когда надо будет, и сниму.
Самолет до Батуми, в котором улетал из Внуково Гладышев, уже подруливал к взлетно-посадочной полосе, когда командиру корабля приказали остановиться и ждать. Гладышев спросил у штурмана, в чем дело. Тот ответил:
