Медведев - Гладков Теодор Кириллович (книги бесплатно txt) 📗
В первые дни стачки младшие Медведевы и Саша Виноградов распространяли в городе листовки. В последующие — Митя и Алеша собирали среди гимназистов и других учащихся деньги, табак и продовольствие в фонд стачечного комитета.
Директор завода Буховцев обещал рабочим удовлетворить все их требования. На самом деле он обманывал забастовщиков, тянул время, чтобы к городу подошли войска. В мае генерал Чердынцев, которому было поручено подавить забастовку на заводе, имевшем немалое военное значение, подкатил как-то на пролетке к группе рабочих, среди которых было и несколько гимназистов, в том числе и братья Медведевы, одетые в домашнюю одежду.
Генерал попытался завести с пикетчиками доверительный разговор, из которого, разумеется, ничего не вышло. Тогда он выругался, показав в сторону березовой рощи:
— Вы что, дожидаетесь, когда мы вас на этих березах вешать начнем?!
Молодой рабочий, в котором Митя узнал Баска, крикнул генералу в ответ:
— А ну, попробуй! Не оглянешься, как сам на березе болтаться будешь!
После этих слов в генеральских рысаков дружно полетели камни и комья земли.
Только 23 мая забастовка была подавлена. Пятьсот рабочих уволили без права обратного поступления на завод. Две тысячи лишили отсрочки от призыва и отправили на фронт.
В стране сложилась революционная ситуация. Царизм был обречен. Династия Романовых была сметена волей восставшего народа со сцены русской и мировой истории всего за восемь дней — 23 февраля — 2 марта 1917 года во старому стилю.
Дело каждого из нас…
Конец февраля был заполнен важнейшими событиями. В газетах по-прежнему печатались длинные списки убитых, раненых и пропавших без вести на фронте. В Брянск поступали вести о бурных событиях в Петрограде.
28 февраля здесь уже знали, что накануне почти вся столица находилась в руках восставших солдат и рабочих. Прошло несколько томительно долгих дней, и 3 марта в конце последнего урока гимназия словно взорвалась криками, оглушительным грохотом крышек парт, пронзительным свистом… Это кто-то принес в классы весть, что накануне ночью в Пскове император Николай II отрекся от престола.
Братья Медведевы и еще несколько старшеклассников сняли со стены актового зала гимназии громадный, во весь рост, портрет императора Николая II в золоченой раме.
Того же 3 марта в цехах Брянского завода прошли первые выборы в состав Временного Совета рабочих депутатов. А на следующий день в здании театра пожарного общества Бежицкий Совет принял обращение к населению об оказании содействия в его деятельности. В обращении, в частности, говорилось: «Старая власть, веками мешавшая России свободно развиваться, более не существует. Рождается новая, свободная Россия. Дело каждого из нас напрячь все свои силы, чтобы помочь России наиболее безболезненно, наиболее правильно выйти на новый путь».
Занятия в гимназии стали чистой формальностью. По многолетней привычке гимназисты и преподаватели аккуратно являлись в классы. Уроки, однако, теперь более походили на митинги. Гимназисты с горящими глазами шумно, перебивая друг друга, дискутировали, горячо обсуждая бурные события. Впрочем, азартные споры в стенах класса очень быстро надоели Дмитрию, тем более что он уже испытал радость сопричастия к настоящему делу, когда вместе с Алексеем принимал участие в разоружении жандармов и полицейских. Вчетвером (с ними было еще двое рабочих) братья Медведевы пробились под огнем на чердак здания, где засели с пулеметом несколько жандармов, обезоружили и арестовали их. Полицейские участки в обоих городах были разгромлены еще раньше.
Перебивая друг друга, размахивая руками, Митя и Алеша вечером живописали Александру, как полыхал ненавистный участок, как выволакивали на улицу и разбивали шкафы и письменные столы, раздирали руками серо-желтые папки с жирными черными надписями «Дело» и «Секретно», как взвивались с дымом и развеивались по ветру полицейские бумаги, фотографии «государственных преступников», протоколы допросов…
К крайнему изумлению братьев, Александр рассердился:
— Что же вы наделали, дурьи головы!
— Но почему?! — Митя ничего не понимал, более того, он чувствовал себя глубоко оскорбленным. — Спалить все, чтобы и следа не осталось от этого оплота царского режима! — с искренним пафосом заявил он, даже не замечая, что говорит словно на митинге в классе.
— Да большей услуги этому самому старому режиму, чем поджоги и уничтожение архивов охранки и полиции, вы и нарочно придумать бы не могли!
— Но почему?! — снова повторили братья свой вопрос.
Александр взял себя в руки. Он видел, что Дмитрий и Алексей, как, впрочем, и большинство рабочих, громивших участки, искренне не понимают, в чем, собственно, заключается их ошибка.
— Запомните, ребята, — растолковывал Саша, — государственные бумаги любой власти — это достояние народа, а не толпы, и не меньшей ценности, чем золото и музейные сокровища. Вот ты, — он обратился к Мите, — восторгался, как красиво горели бумаги в участке. А там ведь были списки полицейских шпиков и провокаторов, с тайными кличками, расписками в получении денег за свои подлости, и тому подобное. А теперь эти мерзавцы могут спать спокойно и благодарить твой революционный гнев. Тоже мне герой, стулья ломать!
Дмитрий опустил голову.
— Знаешь, Саша, — выговорил он, — я теперь припоминаю, что когда мы ворвались в участок, несколько мужчин сразу стали орать, что надо все немедленно спалить. У них, похоже, уже заранее были приготовлены и тряпки промасленные, и спички.
— Должно быть, ты прав, — согласился Александр. — Скорее всего это были либо переодетые полицейские, либо шпики и доносчики.
Этот урок Дмитрий Медведев усвоил на всю жизнь.
…Меж тем в стране развернулась ожесточенная борьба за власть. Первое время народ искренне верил, что вот-вот будут воплощены в жизнь лозунги февраля: мир, хлеб, свобода. Буржуазное Временное правительство, однако, и не думало осуществлять эти чаяния измученного войной и голодом народа. Кровопролитная бойня продолжалась под лозунгом «Война до победного конца!». Не получили трудящиеся и хлеба, фабрики и заводы по-прежнему принадлежали капиталистам, земля — помещикам.
Первое собрание большевиков Бежицы прошло в марте. В нем участвовало одиннадцать человек. Большевики собрались не тайком за знаменитой «второй трубой» в двух верстах от города, а легально, в приподнятом настроении.
Через несколько дней Дмитрий Медведев познакомился с человеком замечательным, сыгравшим в революционных событиях в Брянске центральную роль…
Им оказался Игнат Иванович Фокин. Он родился в 1889 году в Киеве в семье рабочего, машиниста. Когда ему было пять лет, семья переехала в большое село (впоследствии город) Людиново Калужской губернии. На Людиновском паровозостроительном заводе Игнат начал работать чертежником, здесь же включился в революционную деятельность. Уже в семнадцатилетнем возрасте Фокин входил в состав Брянского комитета РСДРП.
В 1907 году Фокин был приговорен к трем годам заключения в крепости. Впоследствии он входил в Петербургский комитет РСДРП, бил членом Русского бюро ЦК партии. Февральская революция застала Игната в Новониколаевске [2] по пути в туруханскую ссылку. По возвращении оттуда Фокин был введен в Московское областное бюро РСДРП, которое в апреле и направило его в Брянск.
Сохранилась групповая фотография делегатов Брянского уездного съезда Советов. Среди делегатов худой, с напряженным лицом и горящими глазами Александр Медведев и, чуть постарше на вид, но тоже очень молодой Игнат Фокин. В точно таких же, как Александр, очках в тонкой металлической оправе. Лицо спокойного, уверенного в своей правоте и внутренней силе человека. Среди рабочих косовороток, суконных рубашек, солдатских гимнастерок выделяется его аккуратный костюм, белая сорочка с пуговками в углах воротничка, галстук… Внешность сельского интеллигента, скорее земского врача или учителя, нежели несгибаемого профессионального революционера, каковым Игнат Фокин был на самом деле.
