Карл Великий - Левандовский Анатолий Петрович (книга регистрации txt) 📗

По существу Пипиниды давно уже были верховными властителями королевства. Их тяжелую руку ощущали на себе не только жители страны, но и ближайшие соседи. И римские папы, как мы видели, относились к этому с полным пониманием. Так, в упомянутом выше письме к Карлу Мартеллу Григорий III величает его «почти королем». Чтобы из «почти короля» превратиться в короля, нужно было сделать всего лишь шаг. И Пипин сделал его. Решив в компромиссном духе проблему бенефициев, он вернул симпатии духовенства, а усмирив непокорных магнатов, подготовил страну к спокойному восприятию своего демарша. Дело было за папой, которому надлежало выступить в роли верховного арбитра, и теперь можно было не сомневаться, на чьей он окажется стороне. Пипин отправил к папе Захарию послов, поставивших перед ним риторический вопрос: как относится святой отец «к королям, которые во Франции не имеют власти, и одобряет ли он подобное положение вещей?» Папа, разумеется, понял вопрос и дал на него не менее риторический ответ, заявив, что «лучше называть королем того, кто имеет власть, нежели того, кто ее не имеет». Но, в отличие от майордома, папа не ограничился риторикой. Вслед за этим он добавил прямо и недвусмысленно, что Пипин должен быть провозглашен королем, «дабы не нарушать существующего порядка». Какого порядка? Очевидно, речь идет о провиденциальном порядке: согласно формуле святого Августина, Бог, рассматривая мир людской как подготовительную фазу к миру вечному, небесному, желал видеть в нем «Град Божий» на земле.

Заручившись высочайшей и столь серьезно аргументированной поддержкой, Пипин созвал в ноябре 751 года собрание в Суассоне и с согласия «всех франков» был провозглашен королем. Хильдерика тотчас возвратили в монастырь, откуда он был недавно извлечен, а галльские епископы торжественно помазали Пипина на царство.

Первый акт действа успешно закончился. Наступило время второго акта. Теперь Рим вполне мог рассчитывать, что полноценный король франков окажет ему ту военную помощь, от которой некогда уклонился «почти король». Новый папа Стефан II, сменивший Захария в 752 году, совершил поездку во Францию, где был торжественно принят Пипином, и в январе 752 года состоялись переговоры, в ходе которых король пообещал «вернуть» все захваченное лангобардами, а сверх того и Равеннский экзархат, ранее никогда не принадлежавший папе. В благодарность папа лично той же зимой совершил вторичное помазание на царство Пипина и его сыновей, присвоив им при этом титул «римских патрициев», иначе говоря, защитников римского престола.

Пипин сдержал свои обещания, хотя для этого после провала переговоров с королем лангобардов ему пришлось дважды водить войска в Италию (754 и 756). Результат был налицо: после второго похода уполномоченный Пипина смог положить на алтарь святого Петра дарственную и ключи от двадцати двух городов, отобранных у лангобардов. Так начал свое существование «патримоний святого Петра», так возникло светское государство пап. В его состав вошли область Рима («Римский дукат»), Равеннский экзархат и узкая полоса земли, соединяющая оба комплекса. Разумеется, свершившийся факт погрузил Византию в состояние шока. Но константинопольские императоры могли протестовать и возмущаться сколько угодно — изменить ситуацию они были бессильны. Полная переориентация Рима с Востока на Запад получила свое логическое завершение.

Что же касается короля Пипина, то оставшиеся годы своего царствования он провел в отвоевывании городов Септимании и в жестокой девятилетней войне в Аквитании, успешно завершившейся лишь в год его смерти (768).

Наследие отца и деда

Тот краткий очерк истории франков, который лег на предшествующие страницы, преследует лишь одну цель: показать, что получил Карл Великий в наследство от своих предшественников. Подводя общий итог, отбросив различного рода промежуточные звенья, видишь перед собой три главные фигуры, определившие ход истории V—VIII веков и подготовившие великое царствование, — Хлодвиг, Карл Мартелл и Пипин Короткий. Хлодвиг заложил первый камень в фундамент государства и церкви, Карл Мартелл наметил социальную основу нового общества, Пипин Короткий проложил путь к «Граду Божию». Впрочем, образ Хлодвига очень далек, его плотно заслоняют многочисленные междоусобия VI—VII веков, оставляя для потомства лишь некий символ. Зато дело майордома Карла и короля Пипина — прямое наследие, без правильной оценки которого время и дело другого Карла, прозванного Великим, никогда не могут быть понятыми до конца.

Известно, что в основе всей истории средневековья вплоть до XV века лежал феодализм. Эта социально-экономическая категория, являющаяся синонимом понятия «средние века» и выраженная в условном землевладении и системе вассалитета, полностью сложилась в IX—X веках, в годы Карла Великого и его преемников. Но понять и осмыслить ее абсолютно невозможно, сбросив со счетов бенефициальную реформу Карла Мартелла. Именно он заложил юридический фундамент всей системы, развившейся и укрепившейся затем повсюду на Западе. И еще одно важное для будущего дело совершил майордом Карл. Он остановил ислам в его устремлении на Европу. Мы лишь мельком упомянули о битве при Пуатье, но это была победа глобального масштаба, во многом определившая восточную политику Карла Великого. В целом дед Карла вполне заслужил свое прозвище «Молот» как символ боевого оружия, быстро и целенаправленно обрушивающегося на головы врагов. И разве можно простой случайностью объяснить тот упомянутый выше факт, что некоторые позднейшие хронисты называли Мартеллом и внука прославленного майордома?

Не меньше, чем дед, поработал для грядущего и отец; некоторые историки даже считают, что его вклад был много большим. Вряд ли, однако, стоит заниматься сравнениями подобного рода с весами в руках: каждый сделал свое. Представляется лишь, что некоторое разграничение можно было бы провести не в количественном, а в качественном смысле. Карл Мартелл более трудился в плане материальном, закладывая социально-экономические основы; Пипину же был более свойствен духовный аспект в августиновском смысле. Конечно, речь идет только о нюансах, ибо, например, в принятии королевского титула в равной мере просматривалось как материальное, так и духовное; но нельзя не отметить, что в конце царствования Пипин опять принялся за прерванную было церковную реформу. Его активным помощником стал епископ Мецкий Хродеганг, сменивший на этом поприще Бонифация, и дело пошло довольно успешно. Таким образом, союз с Римом и франкским духовенством, увенчивающий принятие королевского титула и упорядочение церковно-административной проблемы, открывал широкую дорогу будущему — наследник Карла Мартелла и Пипина Короткого получал государство, в котором царил мир под эгидой закона и церкви.

И еще один факт, бросающий луч света в будущее, должен быть отмечен. Последний год жизни и царствования Пипина был ознаменован необычным явлением: прибытием посольства с мусульманского Востока от халифа Багдадского Аль-Мансура. К сожалению, подробности неизвестны. Но сам факт настораживает; он еще будет иметь последствия.

Глава вторая. На пути к Империи

Первые шаги

2 апреля 742 года у короля франков Пипина родился сын.

Впрочем, неизвестно, точно ли произошло это событие 2 апреля. Неизвестно также и место рождения ребенка. Известно лишь, что нарекли его — быть может, в честь воителя-деда — Карлом.

Так писал Эйнгард, современник и биограф Карла.

Но, видимо, искал он все же плохо, поскольку историку, живущему тысячу двести лет спустя, удается к этому кое-что добавить.

Сохранились сведения, показывающие, что король Пипин рано начал приобщать своего старшего сына к государственным делам. Одиннадцатилетний Карл был послан встречать папу Стефана II. Мальчиком и юношей участвовал он в придворных совещаниях и генеральных сеймах. В 761 и 762 годах ему довелось сопровождать отца в аквитанских походах. Впрочем, во всех перечисленных случаях подлинная роль его для историка остается неясной; скорее всего, она была чисто пассивной. А шесть лет спустя, 24 сентября 768 года, успешно закончив войну в Аквитании, король Пипин скончался. Карлу тогда исполнилось 26 лет.