Рокоссовский - Кардашов Владислав Иванович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Трудно было драгунам, даже и таким грамотным и зачитанным, каким был Рокоссовский, разбираться в сложных политических вопросах, трудно им было уяснить империалистический характер войны. Приходя постепенно к убеждению, что так продолжаться не может, они весьма смутно представляли себе, что же надо делать. Рокоссовский уже давно вел долгие беседы с Юшкевичем. От Юшкевича он снова услышал о большевиках. И это слово, запретное, опасное, впервые услышанное еще в Варшаве, все чаще стало повторяться в разговорах друзей.
На фронте между тем изредка, то на одном, то на другом участке, вспыхивала пулеметная и ружейная стрельба. Иногда появлялся аэроплан, русский или немецкий, и по нему открывала огонь артиллерия, всегда безуспешно. Зима 1916/17 года в Прибалтике выдалась холодная, морозы сменялись метелями. Чтобы не обморозиться, часовые на постах должны были чередоваться каждые один-два часа. Треть эскадрона сидела в окопах, остальные, ожидая своей очереди, грелись в землянках. В феврале 1917 года полк переформировали — теперь в нем осталось только четыре эскадрона. Рокоссовский, Юшкевич и Странкевич попали в 4-й эскадрон.
Монотонность окопной жизни нарушали только вылазки разведчиков. По крепкому в эту зиму льду Западной Двины переходили они на неприятельскую сторону, подбираясь к немецким окопам, забрасывали вражеские караулы гранатами. Иногда подобные вылазки предпринимали и немцы. По возвращении из учебной команды в поисках стал участвовать и Рокоссовский. 29 марта командир полка Дараган произвел его за боевые отличия в младшие унтер-офицеры.
Март 1917 года, однако, памятен для солдат фронта, как и для всей страны, другими событиями. Уже давно, с конца 1916 года, среди солдат ходили слухи об убийстве Распутина, о бунте матросов на Балтике, толком же никто ничего не знал — солдаты были отрезаны от политической жизни страны, офицеры старались всемерно поддерживать эту изоляцию, поэтому не мудрено, что известие о происшедшей в России революции достигло драгун с опозданием (полк в то время находился в тылу). В канцелярии полка первые сведения о событиях в столице были получены уже 2 марта, а 4 марта пришел и текст отречения Николая II от престола, но лишь во второй половине дня 5 марта полк в конном строю был созван, и полковник Дараган прочел акт об отречении, добавив от себя лишь несколько слов. Видно было, что полковник не знает, что и говорить по такому необыкновенному случаю.
Зато солдаты рассуждали на эту взволновавшую всех тему очень много: что же будет теперь, раз в России не стало царя? И скоро ли кончится война?
Через день полк сменил на позиции по берегу Двины александрийских гусар. По-прежнему на фронте — лишь редкая ружейная перестрелка, но в окопах теперь оживление. Солдаты целыми днями спорили, пытаясь разобраться в событиях, а сделать им это было очень нелегко, как потому, что многое они в силу своей политической неграмотности не понимали, так и потому, что газеты попадали в окопы с опозданием и перерывами. Нередко за разъяснениями они обращались к Константину Рокоссовскому, как грамотному и начитанному человеку. Однако и ему разобраться во всем было очень трудно. В ту пору его знакомство с требованиями политических партий ограничивалось сведениями, почерпнутыми во время пребывания в тюрьме Павиак. Лишь постепенно Рокоссовский и большинство драгун научились ориентироваться в политической ситуации, понадобилось время, чтобы имя Ленина стало знакомо всем драгунам полка.
В бурные месяцы 1917 года у Рокоссовского зрело окончательное решение. Все то, что он. рабочий парень, видел в довоенной жизни, все то, что он, солдат, пережил за годы, проведенные в окопах империалистической войны, все то, что он узнал в это нелегкое для него и его товарищей время, все это помогло ему принять окончательное решение. В сознании Рокоссовского медленно, но неуклонно происходил тот же процесс, что и в сознании большинства трудового народа страны, процесс, заставивший сделать вывод: существующий порядок вещей нужно изменить, причем изменения эти должны быть коренными и всеобъемлющими. О таких изменениях, о такой перестройке говорили представители только одной партии — партии Ленина, партии большевиков. И в конце 1917 года Рокоссовский сделал выбор — он пошел за большевиками.
События следовали между тем одно за другим. 8 марта был получен приказ об отмене звания «нижний чин» и необходимости титулования офицеров. 9 марта в полку выбирали делегатов (по четыре человека от эскадрона) для беседы с членами Государственной думы. 10 марта думцы беседовали с делегатами полка в Якобштадте, убеждая солдат вести войну до победного конца и поддержать Временное правительство. 11 марта полк присягнул этому Временному правительству, 12-го прибыл приказ о выборах солдатских комитетов и т. д.
С середины марта наступила сильная оттепель, в окопах появилась вода, она поднялась и поверх льда на Двине. 21 марта каргопольцев сменили гусары, и уже на следующий день состоялись выборы солдатских комитетов в эскадронах. 4-й эскадрон избрал подпрапорщика Василия Малова и драгуна Михаила Шилкина, известных своей опытностью и рассудительностью. В эскадронах и командах полка постоянно шли митинги, на которых страстно обсуждались вопросы, ранее подспудно волновавшие солдат и теперь прорвавшиеся: «Что делать с землей? Как быть с войной?»
Офицеры стремились убедить драгун в неизбежности продолжения войны, в необходимости драться до победы. Этой теме, к примеру, был посвящен «день объединения драгун и улан», состоявшийся на пасху, 3 апреля. В полдень драгуны под звуки хора трубачей, игравших «Марсельезу», во главе с офицерами и чинами полкового комитета с красными плакатами двинулись к месту расположения улан. Около штаба уланского полка состоялось собрание, говорилось много речей как офицерами, так и солдатами. Основными их темами были «война до победного конца» и «демократическая республика». Затем совместно с уланами манифестация возвратилась в расположение драгун, где снова произносились речи и здравницы.
21 апреля перед каргопольцами с речью выступил вновь назначенный командир дивизии генерал Велико-польский, убеждавший солдат вести войну до победного конца, «чтобы не погубить народившуюся в России свободу». Генерал призывал солдат и офицеров уважать друг друга, правильно понимать свои права и обязанности и так далее.
Желание выяснить для себя насущные вопросы политической жизни было характерным вообще для всех фронтовиков весной 1917 года, и солдаты могли часами слушать представителей различных политических партий, принимая, например, резолюции, подобные следующей, одобренной эскадронным комитетом 19 мая 1917 года: «В целях ознакомления с программами партий к выяснения многих интересующих ныне вопросов, па основании инструкции комитету ходатайствовать о присылке в полк представителей главнейших, но различных партий, для всестороннего освещения политической жизни страны и идей, этими партиями проповедуемых. Представители партии анархистов-коммунистов бесполезны и нежелательны».
Постепенно драгуны учились определять свои политические симпатии, в полку появились убежденные сторонники партии большевиков. Среди них самым энергичным был унтер-офицер Иван Тюленев (в будущем видный советский военачальник, генерал армии). В эскадронах стали появляться признаки грядущего столкновения офицеров и рядовых драгун.
Еще в конце апреля 4-й эскадрон подал в полковой комитет заявление на своего командира подполковника Занковича, требуя его удаления с поста командира эскадрона. Причиной конфликта был следующий инцидент. По приказанию командира эскадрона в 9 часов утра драгуны выстроились для того, чтобы следовать на смотр, устроенный командиром полка. Занкович подъехал к выстроившемуся эскадрону, поздоровался. Драгуны ответили на приветствие. Вдруг Занковичу бросилось в глаза, что над 1-м взводом несколько солдат держат красный флаг с надписью «Да здравствует свобода». Это вызвало гнев офицера.
— Кто приказал взять флаг? По чьему приказанию его взяли с собой? — стал кричать он. — Я не поведу, эскадрон, если этот флаг не будет убран!
