Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне - Бреннеке Йохан
Сборон, офицер дизельного отсека, сладко подрёмывал на своей койке, когда старшина дизелистов Херрш, растолкал его.
– Пора вставать. В любую минуту птичка вылетит.
Сборон взглянул на лицо своего помощника – мрачное, но без признаков страха. Чтобы Херрш – и такой серьёзный? Вечно он со своими проклятыми дурацкими шутками – а тут вдруг без тени улыбки на лице… Ход мыслей Сборона был прерван пронзительным звуком шумового буя, который тащил на буксире один из эсминцев. Ах вот в чём дело! Группа охотников!
Сборон соскочил с койки и тут же отпрянул назад, потому что нос лодки резко пошёл вниз: это Альтмайер решил как можно скорее уйти на предельную глубину в 180 метров. Посыпались глубинные бомбы, раскаты гремели, как оркестр в тысячу литавр.
Дрожь корабля передавалась людам.
Бах! Бабах!!
Новый взрыв – прямо над кораблём. Жуткий гром. Словно извержение тысячи вулканов. Точно небеса упали на землю. Потом, за взрывами, – пронзительное шипение.
Сборон увидел, как некоторые моряки хватаются за свои легководолазные комплекты.
«Абсолютно бесполезная штука на такой глубине», – промелькнуло у него в голове. Затем он отметил про себя, что некоторые парни втягивают голову при взрыве, даже далёком. Тоже бесполезное занятие. Понятно, конечно, что это чистый рефлекс. Как солдаты на поле боя прячут лицо в грязь при взрыве снаряда. Разница в том, что если солдат реагирует молниеносно, то это может дать ему шанс спасти свою жизнь. У подводника же нервы должны быть крепкими, как скала. Здесь нет расщелины, где можно было бы укрыться. Здесь он ничего сам по себе не может сделать для собственного спасения. Здесь, под водой, он член команды, звено в цепи. И если звено рвётся, то с ним рвётся вся цепь.
По внутренней связи послышался спокойный, звучный голос командира:
– Господа! Господа, причин для беспокойства нет. А теперь доложите мне о повреждениях в отсеках.
Повреждений хватало, но Альтмайер привёл лодку домой в целости и сохранности.
Примерно в то же самое время вернулась на базу подводная лодка «U-1228». Нойманн, офицер-дизелист, был награждён Крестом в золоте.
Он и ещё один дизелист остались стоять на ногах, в то время как другие попадали от дыма, проникшего в лодку, когда шнорхель схватил воды. Сохранив самообладание, он перевёл рычаг и остановил дизели.
Он спас лодку и команду.
ГЛАВА XXXV
Подводные лодки сдаются
Оперативная сводка.
Давайте ускорим события последних нескольких недель войны и послушаем, что Дениц, которого Гитлер назначил своим наследником, сказал относительно последней фазы:
«С военной точки зрения, война была безнадёжно проиграна к началу 1945 года. Но тогда капитуляция наверняка привела бы к полному разрушению германского государства и уничтожению германского народа и воплощение Ялтинских соглашений. Продолжение борьбы было важно для того, чтобы дать германскому народу как можно лучшие шансы для выживания. Если бы мы капитулировали в начале 1945 года, то: а) примерно на два миллиона больше германских солдат оказались бы в руках русских, чем в мае; б) примерно на шесть-семь миллионов больше немцев оказались бы в руках русских.
С другой стороны баланса мы имели бы: а) никаких больше потерь на фронте; б) никаких больше потерь от воздушных налётов; в) никаких больше разрушений имущества.
Ради спасения солдат и гражданского населения на Востоке важно было продолжать борьбу на Западе, ибо англо-саксонские державы наверняка не пошли бы на сепаратный мир, а за прекращением военных действий на Западном фронте быстро последовало бы обрушение фронта на Востоке. И тот факт, что нам пришлось терпеть дальнейшие потери человеческих жизней, было мучительной необходимостью.
Мои указания прекратить боевые действия на Западе и продолжать их на Востоке стали осуществимыми благодаря тому, что к этому времени Западный и Восточный фронты приблизились друг к другу настолько, что через несколько дней стало бы возможно добиться цели, которая скрывалась за моими указаниями, а именно – перебросить солдат из Восточной в Западную зону. В любом случае сдача в начале 1945 года была невозможной, потому что Гитлер не захотел бы и слышать об этом».
Эти факты, решения и аргументы будут тщательно взвешены историками будущего.
Без ответа остаётся вопрос, в какой степени введение в действие новых лодок в последние месяцы войны повлияло бы на ход войны. А вопрос о том, имело ли смысл посылать старые лодки на боевые позиции и верную гибель, не является предметом этой книги.
В эти чёрные, роковые дни рейха Дениц организовал морские бригады с целью поддержать отчаянные усилия армий, сражавшихся в Восточной Пруссии и Вартегау, сдержать лавину красной ярости и разрушений. С большим искусством, решимостью и энергией он провёл эвакуацию Восточной Пруссии и Курляндии. Бросив в пекло верные военно-морские команды и стойких и бесстрашных моряков торгового флота, он спас сотни тысяч окружённых германских солдат и гражданских лиц от русского плена.
Дениц также направил в боевые действия последние надводные корабли, которые обстреливали русские позиции в районах осаждённых портов Восточной Пруссии, Данцига и Курляндии. Под прикрытием их беспрерывного и точного огня проходила величайшая спасательная операция в истории.
Для гросс-адмирала Деница весть о том, что Гитлер назначил его своим наследником, оказалась полнейшей неожиданностью. Позднее он заявил: «Мне сразу стало ясно, что моим первейшим долгом является как можно скорее окончить войну и спасти сколько могу немецких жизней. И я поэтому решил попытаться выиграть время на Востоке, чтобы как можно более людей эвакуировать с Востока на Запад».
С этой целью Дениц направил адмирала фон Фридебурга, командующего ВМФ, вечером 2 мая к фельдмаршалу Монтгомери. Подвергаясь налётам самолётов, попав в автомобильную аварию, фон Фридебург добрался до штаб-квартиры Монтгомери только утром 3 мая.
Фон Фридебург предложил Монтгомери немедленную капитуляцию всех войск в Восточном Фрисланде и Гольштейне. Монтгомери сказал: «Я требую, чтобы она была распространена на войска в Голландии и Дании».
Фон Фридебурга связался с Деницем, который сразу согласился, и эта частичная капитуляция вошла в силу 5 мая. Подводным лодкам было приказано прекратить боевые операции за некоторое время до этого.
Факт, характеризующий честность фельдмаршала Монтгомери: он приказал сразу же прекратить бомбардировки районов, о которых зашла речь на переговорах.
Более сложными были переговоры с генералом Эйзенхауэром, к которому Дениц 6 мая направил адмирала фон Фридебурга и генерала Йодля, чтобы вести дальнейшие переговоры о капитуляции. Эйзенхауэр упорно настаивал на полной капитуляции, но потом позволил убедить себя сделать отсрочку в сорок восемь часов и согласился, чтобы в течение этого периода войска и мирные жители перешли из восточной в западную зону.
7 мая произошла капитуляция на всех фронтах. Она была подписана 8 мая и вошла в силу в 00.00 часов 9 мая.
«U-826» была среди тех подводных лодок, которые сдались. Она вышла со своей базы в Норвегии 6 марта, чтобы впервые принять участие в боевых действиях. Позднее, уже после окончания войны, её механик, лейтенант Ройтер, писал:
Когда мы были уже в плену, то с изумлением услышали, что американцы объявили шестинедельный подводный переход на оборудованной шнорхелем захваченной лодке чем-то уникальным, из ряда вон выходящим событием. Американцы отмечали это событие как триумф американской техники и науки! Я могу лишь сказать, что мы погрузились 6 марта и не всплывали на поверхность до того момента, когда мы сдались 9 мая. По моим подсчётам, это составляет 64 дня, или 9 недель! Но и на тот момент мы израсходовали лишь половину топлива и спокойно могли бы провести под водой ещё восемь недель! Расход топлива при использовании шнорхеля удивительно мал.
