Июнь-декабрь сорок первого - Ортенберг Давид Иосифович (читать книги регистрация txt) 📗
"...У аппарата корреспондент "Красной звезды".
Харитонов. У аппарата генерал-майор Харитонов.
Корреспондент. Здравствуйте, товарищ Харитонов. Немцы распространили сообщение, будто они захватили ваш штаб, а вы лично бежали на самолете...
Харитонов. Наш разговор с вами по прямому проводу из штаба моей армии сам по себе является достаточно убедительным ответом на брехню немецкого штаба. Мы никогда не были и не будем в плену у фашистов. Весь мой штаб и управления армии - со мной и продолжают руководить нашими частями. Фашисты обозлены против нашей армии за мелитопольское мордобитие, когда они не досчитались двух кавалерийских бригад и 72-й немецкой пехотной дивизии. Они желали бы расправиться прежде всего с нами. Действительно, немцам удалось бросить в тыл нашей армии свои части. Но этим они никого не испугали. Наши войска сражались мужественно, отважно, нанесли врагу большие потери и не дали себя окружить. В боях фашистам нанесен большой урон. Те, кто не дрогнул под ураганным минометным огнем и бросался в лихую атаку против презренных фашистов, всегда будут драться до последней возможности. А таких героев у нас тысячи.
Насчет себя скажу так. Конечно, фашистам лестно было бы захватить в плен командарма, но это им не удастся никогда. Люди у меня боевые, и с ними я могу смело противостоять врагу, вдвойне и втройне превосходящему нас силами. Из того пункта, где был атакован наш штаб, я выехал тогда, когда увезли из-под носа фашистов последний телеграфный аппарат. Не на самолете, а на машинах выехал со всем своим штабом. Так обстояло дело вопреки желанию фашистов. Вот и все.
Корреспондент. Каково положение в данное время?
Харитонов. Сегодня части армии вели сдерживающие упорные бои с мотомехчастями противника и нанесли врагу большие потери.
Корреспондент. Спасибо за информацию, желаем успеха. До свиданья.
Харитонов. До свиданья".
Могу добавить от себя, что именно армия Харитонова через месяц с небольшим перешла в наступление и во взаимодействии с другими армиями Южного фронта освободила Ростов-на-Дону!
Ожесточенное сражение полыхает от верховьев Волги до Льгова. Враг захватил Гжатск, вышел на подступы к Калуге. Продолжаются упорные бои севернее Орла... В Генштабе на рабочих картах появились направления с новыми названиями: можайское, волоколамское, нарофоминское, малоярославецкое, калужское, калининское. Тяжело мне было переставлять флажки на моей карте. Мысленно соединил их одной сплошной линией образовалось полукружье, охватывающее Москву. А в газете пока фигурируют брянское и вяземское, хотя и Брянск и Вязьма уже далеко за линией фронта.
"Угрожающим продолжает оставаться положение на центральном участке вяземского направления" - это сообщение Михаила Зотова из-под Можайска. "Неприятель терпит большие потери, но это не остановило его", - сообщает Павел Трояновский из-под Мценска. "Продолжаются упорные бои. Поскольку у немцев было тройное превосходство в танках, командование отдало приказ об отходе на новые рубежи" - это из корреспонденции Ивана Хитрова с волоколамского направления.
Центральный Комитет партии провозгласил лозунг - не пропустить врага к Москве. Но газеты об этом пока молчали. Даже в нашей передовой от 10 октября с таким боевым заголовком "Преградим путь врагу!" о Москве - ни звука. Там говорится, что враг "любой ценой пытается пробиться к нашим важнейшим жизненным промышленным центрам". Надо ли объяснять, что одно дело, когда на страницах газеты звучит призыв самоотверженно сражаться за столицу нашей Родины, иное - за безымянные "жизненные центры".
Уже завязались бои на Бородинском поле. Так и просятся на страницы газеты лермонтовские строки:
Но об угрозе Москве мы не могли писать, поскольку об этом еще ничего не говорилось в сообщениях Информбюро. А сказать уже пора было во весь голос.
Собрались у меня в полдень Шифрин, Карпов, Вистинецкий, Гатовский. Задумались. Снова газета отстает от событий! Что делать? Зашел Илья Эренбург. Уселся в кресло, прислушался к нашему разговору. Прервал его:
- То, что нельзя сказать в передовой, позволено писателю. Я попробую написать, а вы напечатайте...
К вечеру он принес свою знаменитую статью "Выстоять!". В ней впервые было сказано во всеуслышание:
"Враг грозит Москве. У нас должна быть одна только мысль выстоять. Они наступают потому, что им хочется грабить и разорять. Мы обороняемся потому, что хотим жить. Жить, как люди, а не как немецкие скоты. С востока идут подкрепления... Мы должны выстоять. Октябрь сорок первого года наши потомки вспомнят как месяц борьбы и гордости. Гитлеру не уничтожить России! Россия была, есть и будет".
После этого мы уже прямо писали о начавшейся ожесточенной битве за Москву. Появились одна за другой передовые - "Отстоять нашу Москву!", "Закрыть врагу путь в Москву", известная статья Алексея Толстого "Москве угрожает враг!". Корреспонденции с разных направлений под заголовками: "Враг продолжает рваться к Москве", "Ожесточенные бои в подмосковных районах", "Преградить фашистам путь к Москве!.."
С этого номера, можно сказать, газета опять зашагала в ногу с событиями. Материалы, напечатанные в "Красной звезде" 14 октября, вполне отражают обстановку, сложившуюся на фронтах, в первую очередь - на Западном и Южном. Корреспонденты рассказывают о том, что произошло за два дня на главных направлениях: о непрерывных и яростных атаках немецких танков и пехоты, о контратаках наших войск, их бесстрашии и доблести; приводят много ярких примеров умелой организации оборонительного боя.
Вновь на страницах "Красной звезды" появились имена командира 4-й танковой бригады полковника М. Катукова, командира танковой роты старшего лейтенанта А. Бурды. О новых подвигах танкистов рассказал Павел Трояновский.
Сильное впечатление оставляет очерк писателя Хаджи Мурата Мугуева "Два дня боев на вяземском направлении". Вчера он заскочил на часик в редакцию. С волнением рассказывал о встречном бое нашей стрелковой дивизии с немецкими танками. Мугуев видел этот бой своими глазами от начала и до конца. Наша дивизия его выиграла. В очерке Мугуева оптимистическая концовка: "Темнеет. Ленивые, одиночные выстрелы смолкают. У села С. немцы вторые сутки не двигаются дальше на восток, встретив здесь упорное сопротивление".
Это были те слова, которых все мы больше всего ждали тогда, в которых так нуждались! Они ободряли нас, но не заглушали и не должны были заглушать тогдашней всеобщей тревоги. Тут же рядом, со страниц того же номера газеты, звучали иные слова, вставали иные картины.
Зотов сообщает из района Можайска о численном превосходстве немецко-фашистских войск в людях и танках. Трояновский отмечает: "Сегодня, после того как неподалеку от пункта М. был подготовлен выгодный рубеж для обороны, танкисты Катукова организованно перешли на новое место". "М" - это Мценск. В таком переходе, даже "организованном", мало радости, это новые километры в направлении Тулы, на пути гитлеровцев к Москве. Теодор Лильин пишет о продвижении врага на мелитопольском направлении: "Немцы вышли на левобережье Днепра и пытаются пробиться дальше... им удается иногда нащупать недостаточно укрепленные места и вклиниться в нашу оборону".
Осторожно сказано, но смысл ясен: враг наступает, а мы отступаем. К Москве, к Донбассу. Настали дни великих испытаний. Об этом напоминают лозунги, которые мы печатаем теперь из номера в номер. Сегодняшний лозунг гласит: "Судьба Родины - в твоих руках, воин Красной Армии! Твой долг сдержать врага чего бы это ни стоило!"
О том же речь идет и в статье Ильи Эренбурга. Она так и озаглавлена "Дни испытаний".
