Любовь и Смерть. Убийство Курта Кобэйна (ЛП) - Уоллес Макс (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Майкл «Кэли» Дьюитт некоторое время работал в «Geffen Records», но, по-прежнему донимаемый проблемами с наркотиками, он, кажется, теперь исчез из вида.
Товарищи Курта по группе никогда публично не комментировали теории убийства. В 1998 году Говард Стерн в интервью спросил Дэйва Грола об этих теориях, но он отказался это комментировать. Однако наши собственные источники говорят нам, что ни он, ни Крист не очень-то доверяют теории Гранта. Хэнк Харрисон утверждает, что у него есть письмо, которое Крист послал ему по электронной почте в 1994 году, заявив, что «Курт умер, как Троцкий», намекая на русского революционера, который был убит в Мексике в 1940 году сталинистским агентом. «Я понял, что он имел в виду», — говорит Харрисон.
Неясно, продолжает ли Розмэри Кэрролл, теперь возглавляющая новую юридическую фирму в Нью-Йорке, официально представлять Кортни в каком-либо качестве. В 1995 году, вскоре после того, как Том Грант публично признался в сомнениях Кэрролл относительно самоубийства, Кортни лишила её статуса крёстной Фрэнсис Бин и заменила её Дрю Бэрримор.
Дилан Карлсон по-прежнему живёт в Сиэтле, где продолжает играть в своей группе «Earth». Он не считает, что Курт был убит.
Аллен Ренч отказался от нашей просьбы пройти проверку на детекторе лжи.
Кейтлин Мур уехала из Сиэтла и исчезла из вида вскоре после смерти Курта.
Хэнк Харрисон в настоящее время ищет издателя для своей биографии Курта.
Когда мы были не в состоянии назвать Кортни убийцей Курта в нашей первой книге, некоторые теоретики убийства думали, что это из-за того, что мы боялись, что на нас подадут в суд. Дело в том, что мы просто не могли найти явных улик, непосредственно связывающих Кортни Лав с преступлением. Кортни никогда не предъявляла иск Тому Гранту или кому-либо ещё за её публичное обвинение в убийстве. Также она никогда не предъявляла иск ни к одному информационному агентству за распространение обвинений. Вряд ли она когда-нибудь это сделает. Грант верит данным о том, что тот факт, что ей придётся давать показания под присягой, не позволяет ей обращаться в суд. Он говорит, что с одобрением отнёсся бы к судебному процессу. Мы, в свою очередь, если отыщем доказательства, свидетельствующие о том, что она сделала так, что её мужа убили, никакая угроза судом не помешает нам придать это огласке.
Теперь, когда мы слушаем несколько часов записей Гранта, документально подтверждающие события апреля 1994 года, Кортни с этим справилась не очень хорошо. В ходе нашего прослушивания она то плетёт интриги, то сознаётся во лжи и тщательно продуманных уловках, то обращается с непонятными просьбами и обсуждает все детали искажения той или иной истины согласно своим потребностям. Она, кажется, отчаянно пытается отыскать своего мужа, но всегда тщательно просчитывает то, как обстоятельства могли бы повлиять на продажи её альбома. Она — рыдающая, в одиночку борющаяся с наркотиками женщина в один момент и явная наркоманка в другой; то надоедливо заботлива, говоря о своём пропавшем муже, то в ярости клянётся отобрать у него всё до последнего гроша; временами самоуверенная, а затем раздражающе благочестивая. Однако на этих плёнках мы не услышали ни малейшего доказательства того, что она непосредственно причастна к смерти Курта или передозировке Кристен.
По словам заслуживающих доверия медицинских и полицейских экспертов, судебных доказательств в этом деле больше чем достаточно, чтобы, по крайней мере, изменить заключение с «самоубийство» на «не установлено». Это было бы первым шагом к возобновлению расследования, того, которое, кажется, характеризовалось безразличием с самого начала. Кроме того, без всяких сомнений, косвенные доказательства являются компрометирующими. Почему Кортни сделала два отдельных ложных сообщения в полицию, и почему она явно ждала более двух часов, прежде чем вызвать «скорую» после передозировки Курта в Риме? Эти действия, по меньшей мере, вызывают подозрения. Кажется ясным, что на момент своей смерти Курт решил начать новую жизнь без Кортни. Возможно, мы никогда не узнаем, для кого он купил тот второй билет на самолёт, предназначался ли он для его новой возлюбленной, как думала Кортни, или нет. Но ясно, что Курт хотел уйти, буквально и легально. Их предсвадебное соглашение, которое гарантировало, что она не будет иметь доступа к его миллионам, в случае его развода с ней, конечно, предусматривает мотив для преступления. По крайней мере, Кортни должна ответить на некоторые вопросы — вопросы, которые так и не были заданы на момент смерти Курта.
Однако наличие большого количества людей, которые верят, что Кортни сделала так, чтобы её мужа убили, не доказывают, что это так. Возможно она — просто жертва нескольких неудачных совпадений. И всё же только один человек имеет такую власть, чтобы восстановить свою репутацию, и этот человек — Кортни Лав.
В начале 1995 года Кортни сделала укоризненный телефонный звонок Тому Гранту во время тура по Новой Зеландии со своей группой. Он последовал сразу после того, как Грант обвинил её в причастности к смерти её мужа на национально синдицированном радиошоу Тома Лейкиса. По мнению Гранта, правда скрывается в отчёте судебно-медицинского эксперта, доступном исключительно вдове Курта. Только фактический отчёт может отклонить сомнительное токсикологическое доказательство, которое уже просочилось в СМИ. Кроме того, фотографии, которые находились в нём, могли исключить возможность убийства. Предоставление этого отчёта, сказал Грант Кортни по телефону, положило бы конец его сомнениям.
«Вот что сможет очень быстро разрешить это и решить все твои проблемы — если у меня будет копия отчёта коронера, и если Кэли приедет, чтобы пройти проверку на детекторе лжи, — говорит ей Грант. — Это же так просто. Ты должна просто сделать телефонный звонок, и это будет сделано».
«Тогда дай мне разобраться с этим, — отзывается Кортни. — Ты хочешь, чтобы я позвонила Николасу [Хартшорну] и получила отчёт коронера? Я имею на это право?».
«Конечно, — отвечает Грант. — Это твоё право. Ты просто должна его попросить».
«Хорошо. Шестнадцатого я вернусь и получу его у Николаса, — уверяет она его. — Я передам его тебе из рук в руки. Я обещаю. Ты должен будешь принести мне большое грёбаное извинение, когда это кончится».
«Ты его получишь, — отвечает он. — Поверь мне».
Больше Грант не получал от неё известий.
Ради Курта и ради многих фэнов, которые могут по-прежнему подвергаться искушению последовать тому, что, как они верят, было его путём, Кортни Лав пора сдержать своё обещание.
ПРИМЕЧАНИЕ ОБ ИСТОЧНИКАХ
В этой книге используется широкий круг первоисточников, включая сотни личных интервью с друзьями и знакомыми Курта и Кортни, проводившихся между 1994 и 2003 годами; отчёты Полицейского Управления Сиэтла, полученные согласно законодательству о Свободе Информации штата Вашингтон; полицейские отчёты штата Калифорния; и личные плёнки и архивы Тома Гранта по этому делу.
Эссе Роджера Льюиса «Мертвецы Не Спускают Курки», и его исчерпывающее медицинское и судебное исследование — на большей части которого мы подробно остановились в этой книге — были ценным источником информации для четвёртой главы, как и судебные данные, предоставленные нам помощником коронера Колорадо Дениз Маршалл.
Книга «Кобэйн» редакторов «Rolling Stone» была ценным источником интервью с Куртом и Кортни за эти годы.
Мы особенно признательны биографии Чарлза Кросса, «Тяжелее Небес». Поскольку подразумевается, что его книга авторизирована Кортни Лав, Кросс смог взять интервью у некоторых из ключевых лиц, которые отказались говорить с нами, и мы задействовали несколько его интервью в нашем собственном исследовании.
ВЫРАЖАЕМ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ
В течение этих девяти лет, когда мы занимались этим делом, нам оказывали содействие очень многие люди, решившие помочь нам докопаться до истины. Среди них — многие, кто по понятным причинам попросил не называть их имена, включая членов Полицейского Управления Сиэтла, друзей Курта и Кортни и других, ратующих за правосудие ради Курта Кобэйна и Кристен Пфафф.
