Сент-Экзюпери - Мижо Марсель (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
За глаза командир с большим уважением отзывался о Сент-Эксе: «Он не увиливает ни от какого риска. Всегда впереди! Всегда готов на все! — и с сожалением добавлял: — Не могу поручить ему командовать эскадрильей. Представляете, что бы он потом писал в рапорте!»
Майор, видимо, намекал на то, что Сент-Экс вряд ли постеснялся бы отметить в рапорте неоправданный риск, которому без всякой пользы подвергались люди. А изменить что-либо командир был не в силах. С тем большим интересом он следил за попытками Сент-Экса хоть как-нибудь облегчить и обезопасить труд своих товарищей.
В период «Странной войны» в части установился такой порядок: вернувшийся с задания экипаж получал обычно двухдневный отдых. Вне вылетов Антуану предоставлялась полная свобода ездить куда он хочет. А так как до Парижа недалеко, то Сент-Экс очень часто бывал там и мог говорить:
«В современной войне все шиворот-навыворот: днем рискуешь жизнью, а вечером обедаешь в хорошем ресторане!»
И он, любивший хорошо поесть, никогда не отказывал себе в этом, когда наезжал в столицу, чтобы посоветоваться с каким-нибудь ученым, произвести опыты, побывать в учреждениях и повидать влиятельных друзей. У него создалось впечатление, что никто не отдает себе отчета в истинном положении вещей, в том, что страна идет к небывалой катастрофе.
Иногда во второй половине дня он наезжал в Витри-ле-Франсуа, заходил в книжную лавку Рюе, где просматривал последние новинки. Книжная лавка стала местом встреч некоторых офицеров части. Они знали, что найдут здесь Сент-Экса, и заходили поболтать с ним, прежде чем отправиться пить аперитив. Иногда мадам Рюе сама угощала летчиков перно и присоединялась к их беседе. Сент-Экс и в их обществе не скрывал своей озабоченности положением в стране.
— Это что! — говорил Сент-Экс. — Вот когда начнется!..
В той суматошной, но содержательной и полной опасностей жизни, которую он вел, Антуан продолжал духовно расти. Для него жить, по его выражению,-это было «медленно рождаться. Чересчур просто было бы приобрести сразу готовую душу».
Частые отлучки не мешали Антуану ревностно следить, чтобы его не обошли при распределении очередных заданий. В связи с этим произошел даже забавный случай.
Когда соединению выделяют первые три «Блока-174», принять их майор Алиас посылает трех капитанов: Желе, Ло и Сент-Экзюпери. 18 марта, по возвращений в Орконт, должен состояться первый вылет на задание. Между тремя капитанами завязывается довольно бурный спор: Ло заявляет, что он ветеран соединения 2/33; Желе ~ что он заместитель командира части, а Сент-Экс — что он в прошлом летчик-испытатель. Каждый настаивает на своем праве первым совершить вылет. Майор Алиас выносит соломоново решение — «очередность назначается в соответствии с порядком прибытия в часть: Ло будет лететь первым, за ним — Сент-Экзюпери, третьим — Желе» Испытание должно быть произведено на обычном маршруте: Сен-Дизье — Аахен — Кельн — Кобленц — Орконт. На взлетную дорожку выводят самолет Ло. Один из моторов стреляет. Проклиная механиков, Ло приказывает срочно устранить неполадку. Но на это уходит много времени, и час, назначенный для вылета, приближается. Сент-Экс тотчас же выводит свой самолет из ангара, экипаж занимает места, а Антуан, забираясь в кабину, торжествующе бросает:
— Я ведь знал, что первому положено лететь мне!
На следующий день «Блок» капитана Ло подготовлен к вылету. Он подымается в воздух и несколько минут спустя возвращается: подача кислорода отказала. Ло снова вынужден перенести свой вылет на следующий день. Желе выводит свой самолет. Однако Сент-Экс с трогательной недобросовестностью утверждает, что это его очередь: вчера-де он попросту заменил товарища, а на сегодня назначен его вылет, вторая очередь его, и ни за что на свете он ее никому не уступит. Между Желе и Антуаном разгорается спор. Наконец решают лететь вместе. Тогда Сент-Экс совсем по-ребячески клянчит;
— Управлять буду я.
— Почему вы, а не я?
— Вы ведь знаете, в плохую погоду я просто болен, если не за штурвалом. Вспомните, однажды мы уже летели вместе, и нас здорово крутило. Я чувствовал себя отвратительно. Мне приходилось несколько раз, летать с Мермозом вторым пилотом. Когда мы попадали в болтанку, мы ссорились, как тряпичники. Он тоже не переносил, чтобы другой управляли это время. Прошу вас, Желе, дайте мне управлять!
— Ладно, но командиром на борту буду я, и подам команду выдвинуть при посадке шасси и закрылки тоже я.
Это был намек на ставшую легендарной рассеянность Сент-Экса. И Антуан покорно ответил:
— Идет, при условии, что вы подадите команду образно, например: «Откройте после грозы ставни в вашем деревенском домике».
Друзья, которым известно, какой опасности он непрестанно себя подвергает — ведь ему уже сорок лет и он не полностью владеет левой рукой, — предпринимают всяческие шаги, чтобы добиться отзыва Антуана из действующей армии. Да это и не так трудно, принимая во внимание его физическое состояние. Потихоньку от Сент-Экзюпери Дидье Дора, возглавляющий отдел воздушной связи, добивается от генерала Вьюймена, начальника штаба военно-воздушных сил, приказа о переводе Сент-Экса в подчиненные ему части. Гийоме с начала войны находится в этих частях, и Дора думает, что уже по одной этой причине, да и как его старый начальник, он не встретит сопротивления со стороны Антуана. Не тут-то было! Сент-Экзюпери категорически отказывается от этого назначения, и майор Алиас поддерживает его. Заметим, что, как показало дальнейшее, когда война молниеносно перекинулась в небо Франции, летчик в частях связи, хотя и не носивших военного характера подвергался не меньшей, а иногда и большей опасности. Однако не в этом дело. Не опасностей искал Антуан. Он просто хотел разделить участь бойцов. Леону Верту, настаивавшему перед другом, чтобы он не подвергал опасности свою жизнь, говоря — «Вы стоите большего, чем смерти», Сент-Экс отвечает: «В отношении товарищей это было бы невежливо...»
Любопытно сопоставить эти слова Антуана с подобным же высказыванием Шарля Пеги, сделанным в аналогичных обстоятельствах в 1914 году: «Я нахожу, что требовать победы и не проявлять желания самому сражаться — невоспитанно».
К этому времени у Антуана складываются уже весьма близкие отношения с товарищами по оружию. В их среде он уже свой. Все чаще и чаще после трудных и опасных полетов он погружается в теплую атмосферу клуба-столовой летного состава. Он ближе присматривается к людям и начинает лучше понимать, чем они дышат, что их одухотворяет и воодушевляет на каждодневный подвиг. С некоторыми из них он уже завязывает по-настоящему дружеские отношения. Конечно, это уже не та жизнь, что на Линии. Там при случайных встречах с товарищами во время какой-нибудь промежуточной посадки каждый спешил выложить накопившийся запас новостей. Встречались не часто. Иногда месяцами не виделись. Было о чем поговорить. Клуб же — столовая части — это повседневная будничная жизнь. Еда, шахматы, домино, бесхитростные ребяческие забавы. Но иногда и тягостное ожидание какого-нибудь экипажа, который запаздывает с возвращением.
И все же обстановка эта действовала на Антуана успокаивающе. Он участвовал во всех забавах, веселился от души, и лицо его расплывалось в широкую детскую улыбку. Любил он и петь, в особенности старинные французские песни. Правда, Леон Верт уверяет, что он невозможно фальшивил. Но подруга Сент-Экса утверждает обратное. По ее словам, сам Верт полностью был лишен слуха — и не ему судить! Думается, эта версия точнее. Верт изобрел свою для красного словца. Трудно представить себе дружбу Антуана с композитором Оннегером, будь он лишен слуха. Наоборот, надо полагать, он обладал очень тонким слухом и пониманием музыки. Вот что касается голоса, тут дело сомнительное. Но он так увлекался и умел увлекать, что вряд ли кто-либо обращал на это внимание.
Вечера, когда часть стояла в Орконте, он любил проводить на ферме. Дом, в котором он жил, стоял на площади против церкви. Толкнув с улицы большую дверь, он попадал в довольно просторный крытый вход, служивший в теплое время года столовой для семьи фермера. Справа от этого помещения находилась кухня, слева — его комната.
