За океаном и на острове. Записки разведчика - Феклисов Александр (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Сорокин утверждал, что большая часть эмигрантов в США тосковала по Родине. Если бы советские представители проявили разумную инициативу, установили с ними контакты, пригласили в Советский Союз, то они не только стали бы друзьями СССР, но некоторые наверняка возвратились бы жить и работать в свою страну
Позже я не раз обдумывал этот разговор с П. Сорокиным и пришел к твердому убеждению, что он не держит зла на Советский Союз, желает ему процветания, является патриотом Родины и превыше всего хочет, чтобы США и СССР никогда не вступали в военный конфликт. Исходя из этого, у меня родилась идея при очередной встрече с именитым профессором предложить ему написать книгу-исследование о Советском Союзе.
В июле 1963 года я снова по служебным делам выезжал в Бостон и заблаговременно договорился по телефону с встрече с Сорокиным. Супруги встретили меня тепло. Вместе с хозяином мы поднялись к нему в кабинет. Тихо звучала приятная мелодия из стереоустановки. Разговор зашел о современной музыке. Профессор пренебрежительно махнул рукой и сказал:
— Твисты, роки — это собачья брехня, а не музыка. Я люблю классическую. Постоянно любимого композитора у меня нет. Все зависит от настроения. Сейчас, например, Моцарт властвует надо мною.
От музыки перешли к литературе. На стеллажах — тома сочинений Гегеля, Маркса, Энгельса, Ленина, Соловьева, Ключевского, современных историков, философов, экономистов.
— Вы читаете наши журналы? — спросил я.
— Читаю только интересные материалы и статьи, где ругают меня или заимствуют мои идеи.
Сорокин выбрал один советский журнал и открыл его, где лежала закладка:
— Вот этот товарищ целые страницы списал с моей работы двадцатилетней давности и выдает за свои исследования.
Профессор взял с полки свой труд на английском языке, раскрыл на нужной странице, положил на стол рядом со статьей из нашего журнала и пригласил меня сесть и прочитать отчеркнутые места и сравнить их. Я прочитал и убедился: он был прав.
Анализируя ход социалистического строительства в нашей стране, Сорокин высказал убеждение: для построения социализма потребуется мирный труд еще двух-трех поколений. Советский Союз сейчас стал могущественной великой державой, на которую едва ли рискнет напасть какая-либо страна. Поэтому не нужно пороть горячку. Все необходимо делать продуманно, качественно, прочно. Главное — пусть медленно, но неуклонно развивать экономику, улучшать жизнь народа, совершенствовать его образование, трудовое и нравственное воспитание и всю систему его социального обеспечения. Особенно нужно повышать продуктивность сельского хозяйства, чтобы хорошо кормить, одевать, обеспечить жильем людей, тогда народ будет удовлетворен своей жизнью, будет доволен властью, будет верить ей и поддерживать ее.
Касаясь утверждения Хрущева на XXII съезде, что к 1970 году СССР превзойдет США по производству продукции на душу населения, а к 1980-му в основном построит коммунизм, ученый сказал, что это чистое бахвальство, которое не к лицу главе великого государства.
Подытоживая обсуждение этого вопроса, Питирим Сорокин задумался и тихо, с затаенной грустью произнес:
— К советским людям социализм придет не скоро. Когда — это определить нельзя, это зависит от многих факторов и в немалой степени от того, будут ли в руководстве Советского Союза находиться умные, дальновидные люди.
Мы подробно обсудили политику мирного сосуществования, проводившуюся Советским Союзом, Сорокин в целом одобрял ее, но высказал ряд замечании.
Во-первых, по его мнению, наши ученые-обществоведы, пропагандисты не должны без конца подчеркивать, что мирное сосуществование является формой классовой борьбы между социализмом и капитализмом. Это воспринимается правящими кругами на Западе как подстрекательство Советским Союзом трудящихся в капиталистических странах на борьбу против их правительств, то есть как вмешательство во внутренние дела других стран. А ведь классовая борьба в странах капитала всегда происходила и дальше будет происходить без подсказки советских теоретиков и практиков.
Во-вторых, советские ученые и пропагандисты так преподносят мирное сосуществование, что капиталистические страны будто бы вынуждены заимствовать у стран социализма научные методы управления государством, планирование, организацию образования, различных систем социального обеспечения и, таким образом, придут к социализму. Советский Союз же и другие социалистические страны мало чего могут позаимствовать у капиталистических стран и всего могут достичь путем саморазвития. Мой собеседник считал, что это неверно. Советский Союз должен перенимать у развитых стран Запада все передовое и полезное во всех областях человеческой деятельности.
— Не пойму, почему ваши теоретики ополчились на мою теорию конвергенции? Ведь это же мой вариант вашей политики мирного сосуществования, — недоумевал ученый.
Я заметил, что теория конвергенции увековечивает капитализм, а это не укладывается в рамки учения о коммунизме.
— Какая чушь! — воскликнул профессор. — Ничего нет вечного. Никто не знает, какими будут СССР и США через пятьдесят — сто лет. Ваши ученые-обществоведы — схоласты, догматики, они не владеют тактикой политической борьбы. Они не понимают, что иногда целесообразно идти на компромиссы. Прежде всего нужно заботиться об улучшении жизни нынешнего поколения, а не только о том, что будет через сотню лет. Неужели они не видят, что постепенно, медленно конвергенция уже идет во всех областях науки, экономики, политического устройства, культуры, искусства, образования, социальных отношений, спорта, развлечений… Капитализм полезное перенимает у социализма и, наоборот, социализм все лучшее берет у капитализма. Это идет на пользу как советскому, так и американскому народам, да и всему человечеству. Вот по этой причине я ратую за мирное, спокойное, дружеское сотрудничество между СССР и США.
Сорокин взял со стола небольшую книжку с его докладом о конвергенции, сделанным в 1960 году на международном конгрессе социологов в Мехико. Передав ее мне, профессор сказал, что это подарок и он надеется, что я внимательно прочитаю доклад дома.
Мы еще некоторое время обсуждали различные аспекты теории конвергенции, впервые предложенной Сорокиным. В то время его приоритет почему-то советскими учеными не признавался. Видимо, они считали всемирно известного социолога просто «белым эмигрантом».
В дверях появилась Елена Петровна. Она улыбнулась и сказала:
— Мужчины, вы, наверное, уже устали от своих дискуссий. Пойдемте к столу.
Мы сели за обед. Хозяйка предложила нам красного грузинского вина.
— Что ты, — сказал профессор, — давай-ка нам лучше русскую водку, а красным причащайся сама.
И, обращаясь ко мне, добавил:
— Вообще я не пью, но в таких случаях, как сейчас, я предпочитаю водку. Вспоминается молодость, Родина.
Поначалу за обедом шел светский разговор, в котором доминировала Елена Петровна. Затем вернулись к политике. Отметили, что в результате победы в войне, выдающихся достижений в области экономики, науки и культуры авторитет Советского Союза в мире неизмеримо вырос, по социалистическому пути пошли многие страны.
— Да, авторитет Советской России высок, как никогда, — согласился Сорокин. — Но вы не обольщайтесь, что на социалистический путь вступили бывшие колонии. Не нужно гнаться за дешевыми, эфемерными политическими победами в Африке и Азии. Оказание большой экономической помощи этим странам ослабляет Советский Союз — ядро новой цивилизации.
Глубоко вздохнув, профессор продолжил:
— Не надо разжижать социализм. В Советском Союзе социализм должен возвышаться, как гранитная скала, сверкать всеми своими гранями, как хорошо отшлифованный огромный бриллиант.
— Питирим Александрович, когда же вы, всемирно известный ученый, напишете книгу о своей Родине? — спросил я.
Сорокин медленно поднялся со стула, молча прошелся вокруг стола. Остановился около меня и, потрясая руками, почти закричал:
