Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Документальная литература » Биографии и мемуары » Плен в своём Отечестве - Разгон Лев Эммануилович (читать книги онлайн полные версии txt) 📗

Плен в своём Отечестве - Разгон Лев Эммануилович (читать книги онлайн полные версии txt) 📗

Тут можно читать бесплатно Плен в своём Отечестве - Разгон Лев Эммануилович (читать книги онлайн полные версии txt) 📗. Жанр: Биографии и мемуары. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Главный прокурор в малопонятном для нас мундире с малопонятными нашивками смело пошел вперед, сопровождаемый начальством.

– Пойдем! – вдруг сказал мне Намятов… И я двинулся в этой начальственной толпе. Сначала все шло тихо, и речь шла о предъявлении полномочий. Антонио спокойно сказал, что они ждут Главного прокурора из Москвы или же его заместителя и разговаривать они будут только с ним, потому что речь идет вовсе не о внутрилагерных делах.

– Я помощник Генерального прокурора Советского Союза, – важно произнес прокурорский чин. Он был в меру толстый, в меру важный, но мундир на нем был совершенно новенький, ещё не помятый. В таком в далекую командировку не едут. И вообще, печать провинциализма лежала на этом «помощнике Генерального прокурора».

– Где вы работаете? -тихо спросил Антонио.

– То есть как где? В генеральной прокуратуре.

– А где она находится в Москве?

– Смешно спрашивать! На Пушкинской улице, на улице имени поэта Александра Сергеевича Пушкина. А прямо напротив-подвальчик с холодным пивом. (Почти все присутствующие мечтательно облизнулись.)

– А живете вы где, гражданин помощник Генерального прокурора?

Помощник немного замялся от неожиданного вопроса.

– И живу совсем неподалеку – на улице Максима Горького. Это главная московская улица, там все главные магазины. И вообще, что вы меня об этом спрашиваете! Я – коренной москвич, родился в ней, всю жизнь прожил, знаю в Москве каждый переулок, не только улицу Горького!

Мы все стояли вокруг прокурора и Антонио, предъявлявших друг другу верительные грамоты. Я присутствовал при очередной наглой попытке хоть в чем-то, да обмануть заключенных. Мне было совершенно ясно, что этот тип знает только улицы Соликамска, а в Москве лишь здание прокуратуры да подвальчик с холодным пивом.

Как бы почувствовав мое состояние, Антонио ко мне слегка повернулся, и я ему тихо сказал:

– Спроси, где в Москве Хоромный тупик…

– А где, гражданин помощник Генерального прокурора, в Москве находится Хоромный тупик?

– Тупик Хоромный? Да нет в Москве такого. И вообще, нет в Москве никаких тупиков – ни хоромных, ни бесхоромных, ты мне брось тут экзамены устраивать!

И вдруг всем – от Антонио до самого последнего солдата – стало очевидно, что прокурор этот вовсе не из Москвы, что приезд его – липа…

Антонио, до того оживленный, вдруг напрягся как струна, побелел и, подойдя, вплотную к прокурору, спокойно сказал:

– Ихо дэ пута… Врешь, не из Москвы ты, и разговаривать с вами не будем!

Он резко повернулся и через мгновение вместе с товарищами был за воротами. Мы услышали скрип запираемых ворот зоны, с вышек испанцы кричали по-русски и по-испански почти одинаково звучащие слова, растерянный прокурор пошел к казарме – главному штабу осады мятежной командировки.

И в это время ко мне подбежал нарядчик:

– Разгон, быстро, немедленно мотай в зону, прямо в УРЧ.

…Они что – слышали? И кто доложил? И почему в УРЧ? Но когда вызывают в УРЧ, то не задают вопросов и не задерживаются. Я запыхавшись, вбежал в контору и открыл дверь в УРЧ.

Начальника не было, он находился в зоне военных действий у мятежной командировки, но лицо старшего нарядчика было совершенно расплывшееся.

– Разгон, тебе что сегодня снилось?

– Да ладно тебе, некогда мне с тобой шутками заниматься!

– Ничего себе шуточки! Свобода тебе! Понимаешь – сво-бо-да!

Из писем я знал, что мои близкие подали во все инстанции заявления, даже наняли адвоката, чтобы он поехал в Ставрополь, где меня в последний раз судили. Но чтобы так, сразу! И неужто можно этим шутить!

– Ну, давай быстро в КВЧ к одноногому! – Значит, серьезно! Одноногий инспектор КВЧ делал фотографии для тех, кто шел на освобождение.

Признаюсь, эта новость выбила у меня из головы все на свете, включая даже взбунтовавшуюся командировку. И спать не мог, и даже не расспрашивал о том, как идут дела там, у бунтовщиков.

Утром 2 июля меня вызвал Намятов. Он сидел за столом, набрякший от бессонной ночи, помятый, без своей обычной уверенности. На столе у него лежали мои документы, и среди них я узнал заветную «Справку об освобождении», к углу которой была приклеена маленькая фотография с моей недоумевающей и абсолютной уголовной физиономией.

– Освобождаетесь за прекращением дела. Можете ехать куда хотите. А зачем вам ехать? И тут люди живут!

В каком-то другом рассказе я говорил, что я ему ответил.

– А как там на командировке, гражданин капитан? (Сказать ему «товарищ капитан» я бы не смог даже под дулом пистолета!)

– Ничего, обротаем! Они думают, что из Москвы им свободу привезут! Вот приедет из Москвы прокурор, он им всем дополнительные срока навешает. Срока им, Хуанам проклятым, а не зачеты! Через час моторка в Бондюг уходит. Собирайтесь, поедете с ней.

Через час несколько человек бесконвойных и вольных усаживали меня в лодку.

– Ну, как там у испанцев? – очнулся я.

– По-прежнему, – ответил начальник плановой части. – Сидят в осаде, потребовали, чтобы им сухой паек дали. Ждут из Москвы настоящего прокурора.

– А тот был липовый?

– Ну конечно. Это ж наш был, из Соликамска. Как они его так быстро раскололи! Ну, теперь с ними будет москвич мучиться. Оказывается, тут целый международный вопрос!

Лодка была загружена до самого уреза воды. Кроме меня ещё два окончивших срока блатника, почтальонша, завхоз, ещё кто-то. Как бы мотор не заело.

Мотор не заело, и мы пустились вниз по Каме. Был солнечный, прекрасный день 2-е июля. Я сидел и все не мог себе представить, что буду в Москве. Буду в Москве проходить мимо милиционера и не бояться его.

Не доезжая до Бондюга, нам навстречу взревел, разрезая воду, полуглиссер самого начальника лагеря.

– Прокурор из Москвы едет, – сказал всезнающий завхоз. – Ночью из Москвы на самолете прилетел. Его-то они, эти испанцы, добились. Да чего другого добьются?

Так я тогда этого и не узнал.

Теперь-то я знаю, что они все же – во всяком случае, большинство из них – добились своего. Добились родины. И живут в городах или деревнях своей Испании и иногда по вечерам в прохладной таверне – или как ещё там называется забегаловка – рассказывают о том, как бунтовали они в далекой тайге в верховьях русской реки Камы.

Да я иногда об этом вспоминаю. Никого бы из них, конечно, не узнал. Кроме Антонио. Вот его бы узнал! Даже постаревшего, почти неузнаваемого – но узнал бы, встретившись с ним на какой-нибудь испанской улице.

Так ведь не встретимся…

КОНЦЕРТМЕЙСТЕР ПЕРВЫХ СКРИПОК

Сколько лет прошло, а до сих пор бешусь, когда встречаю в газетах заголовки «Этапы большого пути», «Этап новой жизни», «Счастливый этап…» и прочее в этом роде. Сейчас-то этих больших и счастливых этапов стало поменьше, а несколько лет назад нельзя было раскрыть любую газету, чтобы не наткнуться на это противоестественное словосочетание. И чего они привязались к этому слову, что они нашли в нем этакого радостного? В Академическом Словаре русского языка сказано совершенно ясно: «Отрезок пути… или весь путь следования лиц, направляемых под конвоем до места заключения, ссылки». А дальше идут производные от этого слова, без которых не мыслится история ни старой России, ни Союза Советских Социалистических Республик, в любом «обновленном» виде: «по этапу», «этапный начальник», «этапным порядком» и пр. и пр.

Но эти философские размышления приходят мне в голову только сейчас, а тогда, осенью 1953 года, когда нас выводили на этап из Соликамской пересылки, я об этом думал со смешанным чувством досады и интереса. Досады, потому что этап – один из самых отвратительных отрезков арестантской жизни. В Устьвымлаге мне везло: за 8 с лишним лет пребывания в нем был всего лишь на двух лагпунктах. А за два с половиной года отбывания срока в Усольлаге я уже успел побывать в Усть-Сурмоге, два раза в Соликамской пересылке, и в Мошеве, и в Кушмангорте… А любой этап – это двойной шмон-обыск, это расставание с людьми, это вынужденный отказ от всех мелочей, без которых труден арестантский быт. И неизвестность, которая тебя ждет, и понимание, что может быть, придется на новом месте начинать с нуля, от общих работ, медленно и без всякой гарантии на успех, карабкаясь к какой-нибудь «придурочной» работе.

Перейти на страницу:

Разгон Лев Эммануилович читать все книги автора по порядку

Разгон Лев Эммануилович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Плен в своём Отечестве отзывы

Отзывы читателей о книге Плен в своём Отечестве, автор: Разгон Лев Эммануилович. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*