Виктор Цой - Калгин Виталий Николаевич (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗

Рашид Нугманов: «Я вел проект для него со знаменитым американским продюсером Эдом Пресс — маном, которому глянулась “Игла” и мы с Цоем персонально. Сценарий писал вместе с Биллом Гибсоном и Джеком Уомаком. Параллельно работали над советским проектом… Готовили сценарий “Дети Солнца” для всей группы “КИНО”…» [371]

По словам Рашида Нугманова, Цой и Наташа очень торопили его с началом съемок, и Рашид в тот день приехал рассказать им, что направляется в Алма-Ату для завершения юридических дел с новой независимой студией, а также чтобы открыть счет и подписать договор о финансировании, который был уже подготовлен казахской стороной. Планировалось, что к сопроизводству подключится студия Соловьева «Круг». На 21 августа была назначена встреча с Соловьевым на «Мосфильме».

Этот проект, как известно, впоследствии стал «Диким Востоком», уже без «КИНО» и без Цоя — и изменил тон с иронического триллера на глумливый вестерн. Место действия его тоже было перенесено с улиц и окраин Питера на южный берег Иссык-Куля, с ребятами, которые чуть позже стали группой «Текиладжаз».

Рашид Нугманов: «В последний раз я виделся с Виктором и Наташей летом 1990-го в Москве, перед их отъездом в Прибалтику… После встречи они подвезли меня на своей машине в гостиницу Каз-предства на Чистопрудном бульваре и напоследок еще раз сказали, что надо снимать поскорее. Я говорю — без проблем, этой же осенью и снимем. На том и расстались. Последняя память о Викторе — его машина, уезжающая в дождь по Чистопрудному в сторону метро…» [372]

ПЛИНКА

Переждав дождливые дни, Виктор с Наташей на машине отправились в Латвию, в Плиеньциемс, где их уже давно ждал сын Наташи — Женя.

Водительский стаж у Цоя был всего несколько месяцев. И, как утверждают многочисленные свидетели, водить он толком не умел. Поездка в Латвию была первой поездкой Цоя на большое расстояние. Виктор понимал, что навыков вождения у него мало, и старался быть осторожным. По словам Марьяны, он всегда «ходил на мягких кошачьих лапах», что, однако, не мешало ему разгоняться на пустых трассах.

Олег Толмачев: «Помню, когда мы ехали после покупки машины — Цой за рулем моей “восьмерки” был, я тогда не водил толком, только купил машину. Так вот Витя как втопил по окружной Москвы — я еле его уговорил медленнее ехать… Я спросил у него: почему так быстро едешь? Он сказал: в Америке учился. Вот это я хорошо запомнил — потому что по тем временам по московскому кольцу вообще трудно и опасно было ездить. Эту дорогу еще кольцом смерти называли — разделительной полосы не было…» [373]

Алексей Макушинский: «Я ездил с Витей на этом “москвиче”. Я живу в Германии, и здесь считается, что водитель становится опытным через семь лет. В этом смысле Цой опытным водителем, конечно, не был…» [374]

Рашид Нугманов: «Нужно учитывать, что привычки вождения, как таковой, Виктор еще по-настоящему не выработал, он же меньше года водил. Вообще это самый опасный период для любого водителя — когда ему кажется, что навык уже появился, но впечатление это обманчиво и способно снизить внимательность, с которой ездишь, пока учишься…» [375]

Осторожность, однако, не помешала Цою при въезде в Латвию попасть в небольшое ДТП. Виктор резко затормозил и слегка стукнул стоящий на развилке дорог автомобиль (водитель которого не был уверен, куда ехать — указателей не было). Инцидент был настолько мелким (Цой задел заднюю фару), что был улажен без ГАИ, и Цой с Наташей продолжили путь в Тукумский район, в Плиеньциемс, а конкретно в «Зелтини» — обыкновенный сельский дом с печным отоплением и небольшим земельным участком. В одной из его комнат (с отдельным входом) Наталия Разлогова и Виктор на протяжении трех лет проводили летний отпуск. По словам хозяйки дома — Бируты Луге, Виктор признавался, что нигде ему так хорошо не отдыхалось, как в «Зелтини». Что неудивительно — дом отделяла от моря только поросшая соснами и черникой дюна. И там было необыкновенно тихо, а Виктор и Наташа, уставшие от городской и концертной суеты, очень ценили покой…

Оставив Наталию с сыном в Плиеньциемсе, Виктор поехал в Ригу, откуда вылетел в Ленинград за маленьким Сашей, которого брал на август два последних года. Виктор очень баловал мальчика, всегда старался привезти ему что-то новое и красивое, будь то игрушка или вещь. Ведь сам Цой был очень недоволен своим детством, и с родителями у него тоже отношения были довольно непростые, поэтому он старался хоть как-то сделать сына счастливым…

Марьяна Цой: «Последний раз мы виделись, когда Витя забирал Саню на два месяца. Мы собрали вещи и ждали его. Саня перед приездом отца обычно нервничал. Однако Цой, пунктуальный, как всегда, не опоздал. Он взял сына за руку, и они пошли из дома.

— Ну пока. Наслаждайтесь, — говорю им вслед.

У лифта он оборачивается.

— Пока. Буду звонить…» [376]

Начались походы за грибами, игры в бадминтон, постройка на пляже замков из песка, катания на скейтах и мопедах, конечно же, рыбалка, словом, всё то, чего так не хватает городским жителям. В Плиеньциемсе Цой, уставший от назойливого внимания поклонников, мог совершенно спокойно общаться с людьми, жившими на дачах по соседству с «Зелтини». Ему было приятно, что местные жители далеки от русского рока, не слышали о группе «КИНО», не узнавали в Викторе звезду, не требовали автографов и не льстили. Словом, в тихом, спокойном Плиеньциемсе можно было совершенно не бояться, что кто-то нарушит воцарившийся покой, и его действительно никто не нарушал, разве что иногда на имя Цоя приходили телеграммы, являвшиеся в то время, по сути, единственной связью с внешним миром…

В Плиеньциемсе в те годы собиралась московская филологическая тусовка и весело проводила там время.

Алексей Макушинский: «Жизнь была скорее скромная, “созерцательная”. В Юрмалу в рестораны если и ездили, то редко. Это был вопрос денег и транспорта. Машин ведь ни у кого тогда не было, у Цоя и Наташи машина появилась только в 1990 году. Значит, надо было ехать на автобусе и электричке, а возвратиться можно было на такси (если были деньги на это). Значит — пляж, прогулки, грибы, велосипед (на велосипеде Виктор не любил ездить, а другие, я сам, например, были тогда завзятые велосипедисты). Ведь изначально многие приезжали туда ради детей. Что до меня самого, то я приезжал писать… ну и отдыхать, конечно. Хотя это были тогда не курорты, а довольно дикие деревни, без всяких удобств…» [377]

На отдыхе Виктор, хорошо знавший корейскую кухню, часто готовил блюда из мяса, баклажанов, перцев и помидоров, подававшиеся с вареным рисом. Выезжали Виктор с Наталией в основном в Ту-кумс, где посещали только продуктовый рынок.

По словам Алексея Макушинского, Цой был домосед. В Юрмалу выбирался редко.

Алексей Макушинский: «Ездили в Юрмалу пить кофе на улице Иомас или обедать… Не помню где. Ничего такого особенного во всём этом не было, всё было очень скромно. Ну, однажды Виктор купил в комиссионке телевизор со встроенным видео — вещь по тем временам неслыханная. Никто другой себе такого не мог бы позволить. Мы его потом иногда смотрели…» [378]

Андрей Хорев: «Днем мы ходили на мечтательнопустынный пляж (я там даже спал часами под солнцем на песке, а ночью, наоборот, плавал в море по лунной дорожке). Или в перелеске над дюнами собирали чернику, а если отправлялись за шоссе в серьезный лес, была и малина, и забитое заборами заброшенное роскошное озеро… У Цоя с грибами проблем не было: в то время как другие, бродя по окрестности, с трудом находили сыроежку или две, Виктор спокойно садился на уютный бугорок и смотрел вокруг… потом негромко говорил: “Наташа, Дрюля (это один из моих ников), идите сюда…” — и вокруг можно было собирать, и не сыроежки, а “благородные” грибы — белые, подосиновики, подберезовики. Впечатление было, что грибы за пару минут просто произрастали вокруг него» [379].