Покрышкин - Тимофеев Алексей Викторович (читать книги без регистрации полные txt) 📗

— Благодарю, товарищ генерал!

Затем, как вспоминает Александр Иванович, «очень хотелось добавить, что воюю не за ордена, а за Родину, но решил не портить хорошее настроение себе и комдиву».

На следующий день летчики уже наблюдали, как колонны 1-й танковой армии без маскировки двинулись на Ростов. Южный фронт в свою очередь начал наступление в тыл и во фланг немцам. 21 ноября Клейст все же занял город, достиг цели, которую поставили перед ним на 1941 год. Но тяжелые потери и угроза окружения заставили его отступить. 29 ноября Ростов-на-Дону был освобожден. Немцы отошли на рубеж реки Миус и там закрепились. Положение на Южном фронте стабилизировалось.

Действия авиации в этих боях были крайне ограничены. Люфтваффе практически отказались от вылетов. Покрышкин же многократно вел разведку, попадая в снежные заряды, летая вслепую в облаках, пилотируя по примитивным в то время приборам. «Осипенко, хотя и с неприязненностью относился ко мне за мою принципиальность в боевом применении истребителей, — пишет Александр Иванович, — не мог не признать мои высокие летные качества и не забывал использовать меня в самых сложных метеоусловиях».

Ростовская операция — первое крупное поражение, отступление немцев — стала прелюдией великого наступления под Москвой. «Наши беды начались с Ростова, — признавал Г. Гудериан. — Это было зловещее предзнаменование». Фельдмаршал Г. фон Рундштедт был снят с поста командующего группой армий «Юг». Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 29 ноября направил С. К. Тимошенко и командующему Южным фронтом Я. Т. Черевиченко первое в истории Великой Отечественной войны поздравление: «...Приветствую доблестные войска 9-й и 56-й армий во главе с генералами Харитоновым и Ремизовым, водрузившие над Ростовом наше славное советское знамя».

В канун нового, 1942 года в Ровеньках в штабе дивизии А. И. Покрышкину был вручен орден Ленина — высший по статуту орден Советского Союза. В наградном листе, подписанном 19 декабря, указывалось: «...пользуется исключительным авторитетом и уважением среди подчиненных и всего летного состава полка. Мужественно выполняет боевые задания по уничтожению немецких захватчиков. В борьбе с этими извергами тов. Покрышкин в неравных воздушных боях был дважды сбит... Имеет 190 боевых вылетов... Один из лучших разведчиков в полку и дивизии...»

В документах 20-й смешанной авиадивизии пишется:

О сбитых в 1941 году А. И. Покрышкиным самолетах судить сложно. Не сохранилась часть документов полка (об этом писал Александр Иванович). Действовало жесткое правило, по которому в итоги боевой работы «самолеты противника, которые падали на территории противника, не включены» (ЦАМО. Ф. 20076. On. 1. Д. 41. Л. 10).

В документах дивизии, во всяком случае, Покрышкин числится в списке из семи летчиков, сбивших на 22 декабря пять и более самолетов противника и имеющих более 150 боевых вылетов (ЦАМО. Ф. 20076. On. 1. Д. 41. Л. 10). После смерти мужа М. К. Покрышкина нашла в личном архиве летчика записи, в которых он в последний год жизни по памяти записал успешные воздушные бои первого года. Итог: «Сбито в воздухе — 11 самолетов (Me-109–7, Хш-126–2, Ю-88–2); подбито в воздухе 8 самолетов (4 Me-109, 2 — Ю-88, 2 — Хш-126); уничтожен на аэродроме — 1 Ю-87; подбито на аэродроме 2 Ю-87! Всего самолетов сбито и подбито — 21».

По документам 20-й смешанной авиадивизии с 22.06.41 по 01.01.42 летчиками 55-го истребительного авиаполка совершено 3583 боевых вылета, уничтожено 33 танка и 56 орудий, 379 автомобилей, сбито 56 самолетов и 25 уничтожено на земле. Потери полка — 17 самолетов сбито в воздушных боях, 10 — зенитной артиллерией, 10 сгорели на земле, 16 утрачено в катастрофах и авариях, 29 не вернулись с боевых заданий... Как видим, сопоставляя эти данные со сводкой на 1 августа, на цифре сбитых отразилась утрата штабных документов, о которой говорилось выше.

Для сравнения — в братском 4-м истребительном авиаполку потеряно 60 самолетов. Летчики этого полка сбили 29 самолетов и пять уничтожили на земле (ЦАМО. Ф. 20079. On. 1. Д. 41. Л. 10 об.).

...Начальник штаба полка Александр Никандрович Матвеев (в полку его любили, звали за глаза Никандрычем), высказывал сомнения в том, что награждение Покрышкина состоится. Летчик опять «отметился». Штаб дивизии потребовал после одной из декабрьских штурмовок его группы доложить, какова цифра убитых солдат противника. Александра Ивановича раздражала эта глупость, поскольку всем было понятно, что с воздуха можно пересчитать подожженные автомашины, но никак не их водителей и персонал. «О точных данных придется запросить немецкое командование», — ответил Покрышкин в телефонную трубку, сразу получив вместе с Матвеевым по выговору.

Не стал Покрышкин кривить душой и на технической конференции после награждения. Дивизионный инженер вопреки реальности твердил о превосходстве И-16, И-153 и МиГ-3 над Me-109. Летчики отмалчивались... Только Покрышкин, отметив преимущество МиГа в скорости и вертикальном маневре, прямо сказал о недостаточном его вооружении и отсутствии радиосвязи. За это правдолюбец опять подвергся критике — «недооценка» советской боевой техники!... Спорить с нелетавшими и невоевавшими в небе «специалистами», как вспоминал Александр Иванович, «было просто лишено какого-либо смысла».

Тенденция преувеличивать собственные достоинства и не принимать в расчет сильные стороны врага была свойственна, увы, не только штабу 20-й смешанной авиадивизии. И в самых высоких штабах планировали наступать и наступать...

Главный предвоенный просчет И. В. Сталина был, наверно, даже не в его уверенности в том, что начало войны удастся отсрочить. Информация поступала противоречивая. Начальник Главного разведуправления генерал Ф. Голиков уверял в марте, что план войны против СССР — дезинформация, которую распространяет английская или даже германская разведка. Гитлер многократно в последний момент переносил назначаемые им сроки нападения на различные страны. Адмирал Э. Редер отзывался о фюрере:

Ошеломляющим оказалось качественное отличие армии военного времени, какой располагала к июню 1941 года Германия, и армии мирного времени — Рабоче-Крестьянской Красной армии... В дни мира и в дни войны по службе продвигаются часто совершенно разные люди. Самостоятельностъ и независимость в суждениях, масштабность личности, волевой характер далеко не всегда приветствуются начальством, которое раздражают возражения, стремление проверить свои силы в экстремальном пилотировании и другое новаторство.

К. К. Рокоссовский ныне многими признается первым по таланту среди советских полководцев. Война сразу показала его способности. В августе 1941-го он уже командует армией, с июня 1942-го — рядом фронтов, проводит блестящие операции. Но начал войну лишь командиром механизированного корпуса в Киевском особом военном округе. С августа 1937-го по март 1940 года будущий знаменитый полководец находился в заключении (освобожден благодаря С. К. Тимошенко). Из книги мемуаров Рокоссовского «Солдатский долг» цензура вычеркнула его оценку военачальников, которые 22 июня командовали главными округами — Западным и Киевским. Лишь спустя десятилетия была опубликована оценка генерала М. П. Кирпоноса, особенностей его командования в начале войны: «Меня крайне удивила его резко бросающаяся в глаза растерянность. Заметив, видимо, мое удивление, он пытался напустить на себя спокойствие, но это ему не удалось. Мою сжатую информацию об обстановке на участке 5-й армии и корпуса он то рассеянно слушал, то часто прерывал, подбегая к окну с возгласами: «Что же делает ПВО?.. Самолеты летают, и никто их не сбивает... Безобразие!» Тут же приказывает дать распоряжение об усилении активности ПВО и о вызове к нему ее начальника. Да, это была растерянность, поскольку в сложившейся на то время обстановке другому командующему фронтом, на мой взгляд, было бы не до ПВО.