Фенимор Купер - Иванько Сергей Сергеевич (мир книг txt) 📗
Столкнувшись неожиданно для себя с неприхотливостью и невозмутимостью Зверобоя, с его благородством и правдолюбием, Непоседа пытается оправдать свое поведение известной поговоркой: с волками жить – по-волчьи выть. Но Зверобой твердо уверен, что приспособленчество и коварство до добра не доведут: волки неизбежно распознают чужака и растерзают его. Многие читатели смотрели на подобные высказывания Зверобоя как на экстравагантные рассуждения хорошо знакомого и любимого героя и никак не задумывались над ними, не переносили их на свой образ жизни, не примеряли к себе.
Характерно, что во всех романах пенталогии Кожаный Чулок фактически единственный среди белых колонистов, кто всегда и безоговорочно ратует за правду и справедливость. Ему как бы противостоят Ишмаэл Буш и судья Темпл, Гарри Непоседа и Том Хаттер. В этом смысле романы Купера точно отражают исторический ход событий по завоеванию Америки, показывают те поистине варварские методы, которыми насаждалась цивилизация на Северо-Американском континенте.
«Зверобой» завершается сценой объяснения влюбленной Джудит с Натти. Она без обиняков предлагает ему жениться на ней, но Зверобой отвечает отказом. Некоторые американские критики объясняют этот поступок молодого охотника стремлением его создателя следовать неумирающей американской легенде о человеке, сумевшем сбросить с себя узы требований цивилизации и остаться навсегда наедине с природой. Действительно, Натти не принимает буржуазную цивилизацию, он живет по своим собственным законам, следует своим правилам, никогда и ни при каких обстоятельствах не отступая от них. В «Зверобое» он молод, и вся его жизнь впереди. Но читатели хорошо знали, что он сумеет сохранить ясность и цельность души до самого конца дней своих.
Американская критика встретила новый роман Купера неоднозначно. «Сатзерн литерари мэссенджер» объявил, что «Зверобой» находится «ниже достоинства любого критика», так как его автор «исписался». После такого заявления этот литературный журнал до конца жизни писателя ни разу не упомянул даже его имени.
Другие органы печати хвалили писателя за то, что он воздерживается от «омерзительного самонавязывания своих двух-трех последних трудов» и снова возвратился в свою родную стихию – в романы о лесных приключениях. Как видим, и эти органы печати отвергали социальные романы писателя и не стеснялись в выражениях по их адресу. Другое дело – приключенческий роман. В этот период американский книжный рынок был перенасыщен дешевыми романами ужасов, герои которых оказывали отрицательное влияние на молодежь. Создавшееся положение так описывает критик журнала «Нью-Йорк ревью».
«После картин порока и ужасов, к которым обычно приобщают читателей большинство современных романов, мы испытываем чувства благодарности к г-ну Куперу за те черты подлинного благородства, которыми преисполнено его последнее творение. И хотя наш общественный вкус испорчен мишурой, лжемудрствованиями и непристойностями многих незаслуженно популярных романов, мы глубоко уверены в том, что наши чувства разделят все те, кто последует за Зверобоем по его первой военной тропе».
Характерна и анонимная рецензия на «Зверобоя», опубликованная в сентябре 1841 года в газете «Нью-Йорк миррор». «Г-н Купер является исключением из общего правила, гласящего, что последние произведения писателя обычно уступают его первым творениям. Находящаяся перед нами книга, безусловно, лучшая из того, что выходило из-под его пера за многие годы… Он – наиболее оригинальный мыслитель среди всех американских романистов; наиболее мужественный, энергичный и независимый среди них, не имеющий себе равных по силе изобразительности и неповторимый в искренности своих патриотических чувств… Поистине в этом труде проявляется больше знания человеческой натуры и дается более глубокое описание характеров, чем обычно принято признавать за г-ном Купером… Он проявил подлинные американские чувства, что, к сожалению, такая редкость среди американских писателей… Конечно, его собственная страна будет последней, которая оценит его по достоинству. Но когда его слава прогремит в Англии и Германии, ее признают и здесь. И так как доказано, что он – гений, будем надеяться, что его признание – не за горами».
«Зверобоем» Купер завершил пенталогию о Кожаном Чулке. Он возник на страницах романа «Пионеры», как неприкаянный чудак, вызывающий тем не менее всеобщую симпатию своей детской непосредственностью, простотой и необычайной смелостью. Живущий на окраине поселка Темплтон вместе со своим другом индейцем Джоном, или, как он сам называл себя Чингачгук, что на языке делаверов означало Великий Змей, Кожаный Чулок как бы олицетворял собой неразрешимый конфликт между отдельной личностью и обществом. По своей сути, это был конфликт между буржуазной цивилизацией с ее законами и уложениями и правами отдельной независимой личности. Все дело в том, что личные желания и помыслы независимого охотника Кожаного Чулка приходят в непримиримое столкновение с окружающей действительностью, которую в «Пионерах» олицетворяет судья Темпл, а в «Прерии» – скваттер Ишмаэл Буш и его семейство.
С Америкой Темплов и Бушей Купер столкнулся по возвращению из Европы. И, подобно своему герою Кожаному Чулку, он так же уходит от действительности в глубь лет и лесов, в те далекие времена, когда «были заселены только четыре графства колонии Нью-Йорк». И его новые романы показывают юные и зрелые годы Натти Бампо, рассказывают о том, как Натти влюбляется. Сущность этого могучего образа раскрыл В.Г. Белинский в своей статье «Разделение поэзии на роды и виды» (1841): «Человек с глубокою натурою и мощным духом, проведший лучшие годы своей жизни с охотничьим ружьем за плечами в девственных, неисходных лесах Америки, добровольно отказавшийся от удобств и приманок цивилизованной жизни для широкого раздолья величавой природы, для возвышенной беседы с богом в торжественном безмолвии его великого творения; человек, только что вполне расцветший всеми силами тела и духа, в ту эпоху жизни, когда другие уже отцветают, и в сорок лет сохранивший свежесть и пламень чувства, девственную чистоту младенчески незлобивого сердца; человек, возмужавший под открытым небом, в вечной борьбе с опасностями, в вечной войне с хищными зверями и злыми мингами; человек с железными мышцами и стальными мускулами в сухощавом теле, с голубиным сердцем в львиной груди, – этот человек встречает на дороге жизни прекрасное, грациозное явление женственного мира – и тихо и незаметно любовь овладевает всем существом его».
Мы знаем, что его любовь к Мэйбл Данхэм не встретила взаимности, и он отрекается от нее, чтобы не лишить ее счастья совместной жизни с влюбленным в нее и любимым ею Джаспером Уэстерном. В юности Зверобоя полюбила красавица Джудит Хаттер, но ее «веселое прошлое» стоит между нею и юным, чистым охотником. Любовь Джудит не находит ответа, затем не находит ответа и любовь Натти. Так Кожаный Чулок лишается счастья семейной и женской любви, его сердце навсегда принадлежит друзьям, лесам, рекам и озерам.
Одиночество Натти как бы подчеркивает его самобытность и незаурядность, приподнимает его над окружающими людьми, придает особое значение его близости к силам природы. Фактически ни в одном из романов пенталогии ему не принадлежит главная роль. Но он всегда в центре событий, он – их движущая сила. Симпатии читателя всегда на его стороне, на стороне его друзей. Его бескорыстие и правдивость вызывают восхищение. Известная отрешенность Натти от повседневных забот, его жертвенность в сочетании с сугубо американским жизненным опытом превратили его в героя, приключениями которого вот уже полтора столетия зачитываются во всех странах и континентах.
Объяснение такой неумирающей славе Натти Бампо дал великий русский писатель Максим Горький: «Романы Купера и до сего дня не потеряли интереса правдивых и красиво сделанных картин к истории заселения Северо-Американских штатов – истории, которая поучительно рассказывает о том, как энергичные люди в течение полутораста лет организовывали мощное государство в стране дремучих лесов, пустынных степей, среди кочевых племен, индейцев… Перед читателем живет и действует странный человек – безграмотный, полудикарь, но обладающий в совершенстве лучшими качествами истинно культурного человека: безукоризненной честностью в отношении к людям, ничем не сокрушимой любовью к ним и постоянным органическим стремлением помочь ближнему, облегчить его жизнь, не щадя своих сил… Натти Бампо всюду возбуждает симпатии читателя честной простотой своей мысли и мужеством деяний своих».
