Адольф Гитлер. Жизнь под свастикой - Соколов Борис Вадимович (читать книги без регистрации TXT) 📗
Но первой военной осенью Гитлеру еще казалось, что победы можно достичь малой кровью. 9 октября 1939 года он издал приказ о наступлении на Западе: «Дальнейшее выжидание приведет не к отказу Бельгии и Голландии от благоприятного для наших западных противников нейтралитета, а в значительной мере усилит военную мощь наших врагов, лишит нейтральные страны веры в окончательную победу Германии и не будет способствовать привлечению Италии на нашу сторону в качестве военного союзника... В связи с этим для продолжения военных действий приказываю...
А. Подготовить наступательную операцию на северном фланге Западного фронта на территории Люксембурга, Бельгии и Голландии. Наступление должно быть начато максимальными силами и в возможно кратчайшие сроки.
Б. Целью операции должен стать разгром максимального количества оперативных соединений французской армии и воюющих на ее стороне союзников и одновременный захват как можно большей территории Голландии, Бельгии и Северной Франции в качестве плацдарма для развертывания воздушных и морских действий против Англии и обеспечения жизненно важной Рурской области».
Но планы Гитлера скорректировала погода. Как отмечал впоследствии Йодль, «сильнее Гитлера оказался только бог природы. Похолодание так и не наступило. Пришлось ожидать сухой весны. Дата 10 мая 1940 года была выбрана правильно. Гитлер наметил направление прорыва через Мобеж на Аббевиль. Планы Генерального штаба по охвату противника он сломал путем поначалу осторожного, а потом все более настойчивого и бесцеремонного вмешательства в оперативное руководство». Гитлер поддержал план Манштейна нанести главный удар в Южной Бельгии, в том числе в считавшихся непроходимыми для танков Арденнах, тогда как руководство сухопутной армии собиралось, как и в Первой мировой войне, нанести главный удар в Северной и Центральной Бельгии. В итоге была доказана правота Гитлера и Манштейна. Германские танки смогли преодолеть Арденнский массив и нанесли удар там, где французское командование его не ожидало.
Гитлер также был инициатором и непосредственным руководителем норвежской операции, проходившей при тесном взаимодействии сухопутной армии, флота и люфтваффе. Ему удалось преодолеть скептицизм военных, и, несмотря на большие потери флота, операция завершилась полным успехом.
Вопреки распространенному мнению, нельзя считать ошибкой Гитлера и нападение на Россию. Еще 23 ноября 1939 года, выступая перед руководством вермахта, фюрер утверждал: «Сейчас фронт на Востоке удерживается всего несколькими дивизиями... Россия в данный момент не опасна. Она ослаблена многими внутренними обстоятельствами. К тому же с Россией у нас есть договор. Договора соблюдаются столь долго, сколь долго это является целесообразным... Сейчас у России далеко идущие цели, прежде всего — укрепление своей позиции на Балтийском море (неделю спустя Красная Армия вторглась в Финляндию. — Б. С.). Мы сможем выступить против России только тогда, когда у нас освободятся руки на Балтике. Далее, Россия желает усиления своего влияния на Балканах и направляет свои устремления к Персидскому заливу, а это отвечает и интересам нашей политики... В данный момент интернационализм отошел для нее на задний план. Если Россия от него откажется, она перейдет к панславизму. Заглядывать в будущее трудно. Но фактом является то, что в настоящее время боеспособность русских вооруженных сил незначительна. На ближайшие год или два нынешнее состояние сохранится... Время работает на нашего противника. Сейчас сложилось такое соотношение сил, которое для нас улучшиться не может, а может только ухудшиться». Уже в тот момент Советский Союз рассматривался Гитлером как опасный потенциальный противник Германии.
После победы над Францией Гитлер уверовал в собственный полководческий гений. Как утверждает Шпеер, Гитлер не раз говорил, что Германия проиграла Первую мировую войну прежде всего из-за отсутствия в стране политического единства, а также еще и потому, что «во главе войск стоял малоспособный главнокомандующий Вильгельм II... Затем Гитлер с удовольствием констатировал, что сейчас в Германии царит единство, отдельные земли и провинции ничего не значат, а на высших командных должностях стоят самые талантливые офицеры, независимо от их происхождения. Все дворянские привилегии ликвидированы. Политика, вооруженные силы и нация представляют собой единое целое. Во главе государства стоит он. С помощью его силы воли и энергии можно будет преодолеть все грядущие трудности.
Весь успех западной кампании Гитлер приписывал себе. Военные планы были его планы. «Я постоянно перечитывал, — уверял Гитлер при случае, — книгу полковника де Голля о возможностях современного метода ведения войны моторизованными войсками и учился по этой книге».
После того как летом 1940 года люфтваффе проиграло «Битву за Британию» и высадку на Британские острова пришлось отложить на неопределенный срок, все силы были брошены на подготовку войны против России. 9 января 1941 года Гитлер предупредил руководителей вермахта: «Высадка в Англии возможна только тогда, когда будет завоевано полное господство в воздухе и в самой Англии наступит определенный паралич. Иначе это преступление». Тогда же он заявил: «Сталин, властитель России, — умная голова, он не станет открыто выступать против Германии, но надо рассчитывать на то, что в тяжелых для Германии ситуациях он во всевозрастающей мере будет создавать нам трудности. Он хочет вступить во владение наследством обедневшей Европы, ему также нужны успехи, его воодушевляет натиск на Запад. Ему также совершенно ясно, что после нашей победы положение России станет очень трудным.
Англичан поддерживает возможность русского вступления в войну. Будь эта последняя континентальная- надежда разрушена, они бы прекратили борьбу... Если англичане продержатся, если они сумеют сформировать 40–50 дивизий и им помогут США и Россия, для Германии возникнет очень тяжелое положение. Этого произойти не должно. До сих пор я действовал по принципу: чтобы сделать следующий шаг, надо разбить важнейшие вражеские позиции. Вот почему надо разбить Россию. Тогда либо англичане сдадутся, либо Германия продолжит войну против Британской империи при самых благоприятных условиях. Разгром России позволил бы и японцам все свои силы развернуть против США, а это удержало бы США от вступления в войну».
А накануне самоубийства фюрер, по воспоминаниям главы Гитлерюгенда Артура Аксмана, так объяснял мотивы нападения на Россию: «Вдруг из своей комнаты вышел Гитлер. Он был в сером пиджаке, на лацкане которого были золотой знак партии и Железный крест 1-го класса, в черных брюках навыпуск, в мягких ночных туфлях... Шел он медленно, волоча ногу и словно бы не глядя ни на кого...
Гитлер движением руки пригласил меня сесть и сел сам. Сначала мы молчали. У меня в голове роилось много вопросов, но я никак не мог собраться и начать разговор.
Мы говорили о войне с Россией, и Гитлер доказывал, что ни одно из решений, принятых им во время войны, не было серьезнее решения напасть на Россию, хотя он мучительно обдумывал опыт Наполеона.
У нас не было выбора, пояснял мне Гитлер, мы должны были выбросить Россию из европейского баланса сил. Само ее существование было угрозой для нас. К тому же мы боялись, что Сталин проявит инициативу раньше, причем в катастрофических для нас условиях. Мы не сумели оценить силу русских и все еще мерили их на старый лад.
Мы были одни в помещении, никто не проходил во время разговора. Слышалось лишь приглушенное жужжание вентиляторов, да иногда доносилась, как нам казалось, далекая стрельба. После небольшой паузы Гитлер сообщил мне, что он завтра уходит из жизни.
«Я буду с вами», — ответил я ему. «Нет, — решительно сказал он, — ваше место среди живых...» Затем он с трудом поднялся, попрощался и, согнувшись, ушел в свою комнату. Больше я его никогда не видел».
Гитлер хорошо понимал трудности, связанные с войной против России. На совещании со своими генералами 30 марта 1941 года он отметил, что величина российской территории сама по себе представляет трудноразрешимую проблему, что у Красной Армии больше всех в мире танков, что у нее очень сильная в количественном отношении авиация, а также что союзники Германии не оставляют никаких иллюзий насчет собственной боеспособности.
