Прощай, «почтовый ящик»! Автобиографическая проза и рассказы - Врублевская Галина Владимировна
Уже через неделю Мария почувствовала себя бодрее. То ли ежедневные прогулки по лесу, то ли действие лекарства сказалось, но результат был ощутим. Даже сосед-бобыль, изредка приходивший наколоть дров, стал как-то заинтересованно поглядывать на нее. Но дровосек Марию, образованную женщину, не интересовал. Для отмщения Веньке Удальцову, унизившему ее своим безразличием, этот деревенщина не годился. Однако подходящего героя не было ни поблизости, ни в городе. А потому все планы ее мести крутились вокруг служебных дел. Она наберется сил и сможет дать отпор начальству, откажется от унижающих ее функций секретарши, потребует прибавки к зарплате.
Мария смотрелась в потускневшее зеркало на стене – у нее на даче все вещи были старые, из города «выброшенные» – и радовалась. Посвежела, похудела, помолодела. Что значит полноценный отдых! В тираж ее списывать рано. Зря она запаниковала. Прежде жила, как живется, и чувствовала себя превосходно, а задумалась о возрасте и сразу заболела. Нет, она еще заставит всех с собой считаться.
Состояние Марии улучшалось с каждой принятой пилюлей, и она уже не мелочилась, не дробила таблетки. Врачи – известные перестраховщики, незачем идти у них на поводу. Единственное, что волновало Марию, – побочный эффект бесконтрольного приема гормонов: жгучее желание-ожидание загоралось внизу живота.
И однажды… Нет, в этом факте ничего предосудительного не было. Мария – женщина свободная, столько лет жила монашенкой после ухода мужа. Одним словом, не удержалась Мария от навязчивых предложений дровосека и легла с ним в постель. Но стыдилась она не своего «падения», не этой скоропалительной связи: дровосек теперь ей казался тоже мужчиной, что надо. Она испытывала неловкость от острого удовольствия, получаемого в постели. Никогда прежде: ни в юности (был у нее один парень), ни позднее с супругом, ничего подобного с ней не случалось. Что было причиной страстных оргазмов – искусность дровосека или волшебное действие пилюль – она поняла не сразу. Однако стоило ей забыть о пилюлях, пропустить прием, как самочувствие ее резко ухудшалось, появлялась слабость, ломило суставы. Мария оказалась в замкнутом кругу. Она давно сбилась с указанной врачом схемы и беспорядочно глотала чудодейственные пилюли, не задумываясь о последствиях. Иной раз отправляла в рот и две, и три таблетки, стремясь приблизить благотворный эффект. Таблетки дарили радость куда большую, чем стакан вина. Но главное: в этом воображаемом стакане сидел дерзкий бесенок, который гнал ее в дом дровосека. Тот уже пугался активности соседки и скрывался за сараем, едва завидев Марию.
И не виделось предела этому безумству. Но в один прекрасный день Мария почувствовала совсем иной восторг. Физическое возбуждение ее вдруг стихло, зато охватил романтический подъем.
Теперь все дни напролет Мария читала сама себе вслух стихи. Она заметила, как обострилась ее память, в голову приходили строки, выученные еще в школе. Вместе с памятью преобразились и чувства. Гуляя в лесу, Мария теперь не выискивала грибы. Она рассеянно смотрела на трепетные листочки осины, на белку, прыгающую по ветвям сосны, на муравьев, ползущих цепочкой по тропинке. Вдруг вспомнился Веня, но не нынешний, напыщенный толстяк, а ее давний сосед по парте. Худенький подросток, радующий своими выдумками весь класс. Зачем она оттолкнула его тогда? Кто она теперь со своими пятерками, и кто он? Разве можно было тогда предположить, как высоко шагнет по жизни школьный шутник?
Однако юную Машу вряд ли можно было обвинить в расчетливости – ей просто не нравился Удальцов. Позднее она вышла замуж как раз по любви. Но чем обернулся этот брак? Впрочем, думать о бывшем муже не хотелось вовсе: кому приятно вспоминать свои ошибки. И разве жизнь уже прошла? У Марии еще достаточно энергии. Она привлекательна, свободна, а возраст… Мария беспечно махнула рукой – ее депрессия бесследно исчезла, уступив место душевному подъему.
Однако подъем она ощущала лишь после приема гормонов. Но коробочка с лекарством незаметно опустела. Надо было выбираться с дачи, искать аптеку, да и время ее отпуска подходило к концу. Она уехала в плохом настроении, не попрощавшись с дровосеком.
В городе она сразу побежала в банкомату, сняла часть денег с карточки и направилась в аптеку. Там потребовали рецепт, пренебрежительно назвав при этом Марию девушкой. Она положила в окошко крупную купюру, заметив, что за сдачей зайдет в следующий раз, после посещения врача. Аптекарша поняла ее с полуслова и выдала увесистую упаковку в счет будущих рецептов.
Пришлось подумать и о новом гардеробе. Мария похудела так сильно, что теперь смогла влезть в джинсы сына, забытые им в шкафу. Однако за жакетом пришлось идти в магазин – все ее старые пиджаки болтались на ней, как на вешалке. Там ее ожидал сюрприз: жакетов классического покроя не было в малых размерах не было, а висели лишь разноцветные молодежные курточки с цепочками, болтающимися хлястиками и серебряными заклепками. С трудом Мария выбрала курточку поспокойнее, но и та была достаточно смелого фасона.
Мария стояла в примерочной кабинке, с удивлением глядя на себя. Куртка была ей впору, но молодила до невозможности. Мария вышла в зал и повертелась перед продавщицей.
– Берите, девушка. Вам идет спортивный фасон, и сидит на вас хорошо.
«Девушка!», – усмехнулась про себя Мария. Второй раз за день так назвали. Видно, отдых и таблеточки сделали свое дело. Теперь оставалось зайти в парикмахерскую и привести в порядок голову. Она и опомниться не успела, как ее обкорнали со всех сторон. Стрижку ей сделали умопомрачительную: клочья волос топорщились как наэлектризованные. Пришлось согласиться и на окраску: назвался груздем – полезай в кузов. «Вот на работе удивятся!», – подбадривала себя Мария, выйдя из парикмахерской.
На работе, действительно, удивились, да еще как!
Когда Мария заглянула в кабинет к дородной бухгалтерше, чтобы получить причитающийся ей должок, та холодно спросила:
– Вы к кому, девушка? Сюда нельзя посторонним.
Мария решила, что бухгалтерша шутит:
– К вам, Ираида Степановна. Не притворяйтесь, что забыли про то, что должны мне выплатить за прошлый месяц. Посмотрите в ведомости.
– Девушка, мне не до шуток, – сурово сказала бухгалтерша. – Вы из какой фирмы? О каких деньгах вы говорите?
– Ирка, хватит меня разыгрывать! – они были ровесницы и в неформальной обстановке часто обращались друг к другу на «ты». – Я пришла за своей зарплатой. Что, в кассе опять пусто?
В этот момент в кабинет бухгалтера зашел директор фирмы, он же муж Ираиды Степановны. Он сразу заметил жесткое выражение на лице супруги и незнакомую девушку. Та настойчиво что-то требовала.
– У вас проблемы? – директор встала против Марии, рядом с женой-бухгалтершей.
– Не знаю, о чьих проблемах вы говорите, Сергей Сергеевич. Я требую свое.
– Откуда эта девушка взялась? – директор вопросительно посмотрел на жену. – Кто ее подослал?
– Не могу взять в толк. Полчаса здесь топчется. До сих пор ни фирму, ни фамилию не назвала.
– Фамилию! Вы что, господа хорошие, издеваетесь надо мной? Может, вам еще и паспорт показать?
– Неплохо бы, – заметила бухгалтерша. Паспорт Марии лежал в ее сумочке, она нервным движением бросила его бухгалтерше на стол. Ираида Степановна невозмутимо надела очки и взяла документ в руки:
– Кривулина? Мария? – бухгалтерша сдвинула очки на лоб и вновь посмотрела на стоящую перед ней молодую женщину.
Неизвестно как долго продолжалась бы эта комедия, но в комнату влетел Максим – сынок хозяев:
– Здрасте, Мария Владимировна. Как здорово, что вы вернулись. Мне надо в компе рефератик отыскать. Поможете?
Максим был жуткий лоботряс: он даже ленился сам поискать в интернете материалы для школьных рефератов. И часто это дело, как и множество других, навешивали на Марию. Однако мальчишка, единственный из присутствующих, узнал Марию. Для юных все взрослые старше тридцати выглядят старыми. Потому даже помолодевшая Мария не обманула его своим видом. Но родители его лишь покачивали головами. Вот так фокус! И паспорт на Кривулину, и сын как будто узнал ее. Но что сотрудница сотворила со своей внешностью за время отпуска?
