Артем Микоян - Арлазоров Михаил Саулович (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Первым натянул высотные доспехи на свои широкие плечи Коккинаки. Когда его «спустили на землю», у дверей барокамеры уже ждал Микоян, примчавшийся, чтобы поскорее узнать о впечатлениях испытателя.
Нет, неуютно показалось Коккинаки в высотном облачении. Пот катил градом: недостаточная вентиляция внутренней полости воздухонепроницаемого комбинезона нарушала влагообмен и дыхание кожи. За испытаниями в барокамере последовали полеты в скафандрах и на самолете. Их проводили на малых высотах, где разгерметизация не представляла опасности. Впечатления остались безрадостные. Сочленения скафандра были малоподвижны. Кабина, и без того не очень просторная, показалась еще теснее. В таком костюме далеко не улетишь, а это грозило обесценить разработку сверхзвукового истребителя, которую завершал коллектив Микояна. Требовалось какое-то иное решение, но какое?
Суть этого нового решения объясняет название другого костюма — высотно-компенсационный. Внезапная разгерметизация в высотном полете, как мы знаем, убивала летчика. За счет резкого снижения давления в кабине у него вскипала кровь. Стремительно компенсировать потерю давления, мгновенно повысить давление по всей поверхности тела летчика — такова главная идея принципиально нового костюма.
Сегодня высотно-компенсационный костюм, ладно пригнанный по фигуре летчика, кажется существующим извечно. При нормально загерметизированной кабине доспехи, делающие летчика похожим на средневекового рыцаря, не помеха в работе. Стоит кабине разгерметизироваться, как воздух, мгновенно поданный автоматом в трубки двойной оболочки, обожмет костюм по фигуре летчика, компенсируя прижатием потерю давления и гарантируя безопасность. Не мешая работе летчика, обладая полной воздухо— и паропроницаемостью, костюм всегда готов выручить, защитить. Микоян сделал очень многое, чтобы реализовать замысел, отвечавший его намерениям. Он связался с коллективами, работавшими в этой области. Его авторитет оказал им ощутимую поддержку.
Вместе с физиологами, врачами, инженерами Артем Иванович через глазок барокамеры наблюдал, как Коккинаки в новом костюме «набирал высоту». Она достигала 25 тысяч метров, затем резкая разгерметизация. Костюм срабатывал безупречно.
Взят сложный, ответственный рубеж. Взят для одного самолета и немедленно распространен на всю высотную авиацию. Такое бывает нечасто...
Проблемам, без которых не рождается принципиально новый самолет, нет числа. О заботах, переполнявших; Микояна и его коллег, историкам предстоит написать тома. Пример тому — оружие первого советского сверхзвукового истребителя.
Как будто бы в этом отношении все выглядело благополучно. Бои в Корее показали, что пушки МиГов и лафетная система их эксплуатации работают хорошо. Однако, взыскательный к себе и к партнерам, Микоян не спешил перенести эти пушки на новую машину.
Тщательно проанализировав статистические сведения, проведя необходимые эксперименты, установили: лучший вариант — тридцатимиллиметровая пушка, а таких пушек промышленность не выпускала. Началось соревнование стрелковых конструкторских бюро. Каждому из них хотелось создать такую пушку, чтобы именно она попала на новый истребитель. Соревнование выиграли А.Э.Нудельман и А.А.Рихтер. Новый МиГ вооружили их пушкой НР-30.
Как обычно бывало при завершении новой машины, в эти жаркие дни Микоян много времени проводил в цехах, особенно на сборке. Приходил один, «свиту» таскать за собой не любил, предпочитая во всем разобраться на месте лично. Производственников Артем Иванович знал ничуть не хуже, нежели конструкторов.
Этих посещений побаивались. Был у Артема Ивановича такой талант — с ходу натыкаться на конструкторские и технологические недоработки. То ли интуиция у него была большая, то ли опыт и знания подсказывали, где искать уязвимые места, но обнаруживал их он мгновенно, а выводы делал серьезные, далеко идущие.
И все-таки приходам Микояна в цехи всегда радовались. Если возникали узкие места и главный конструктор просил о чем-либо (именно просил, так как приказаниям Артем Иванович обычно предпочитал просьбы), то производственники готовы были горы свернуть.
Очень скоро новый самолет воплотился в металл, прошел испытания и, как всегда при запуске в серийное производство, сменил имя. Никому не ведомый СМ-9 стал называться МиГ-19, снискав вскоре мировую известность. Одновременно переименовали и двигатели. Освободившись от недостатков своего прародителя, проходившего доводку на СМ-1, двигатели АМ-5 стали называться РД-9. Их совершенствованием занимался теперь заместитель А.А.Микулина, ставший его преемником, С.К.Туманский.
Подобно МиГ-15, сверхзвуковой МиГ-19 оказался этапной машиной. И дело не только в том, что он окончательно «проткнул звук». Проблемы, решенные конструкторами совместно с учеными и испытателями, проложили дорогу в мир больших скоростей и другим конструкторским коллективам.
1953 год, год рождения МиГ-19, принес главному конструктору новое звание. 23 октября 1953 года Академия наук СССР избрала Артема Ивановича своим членом-корреспондентом.
Это было необычное избрание. Как правило, в Академию наук баллотируются ученые, имеющие докторскую степень. У Микояна такой степени не было. Член-корреспондент Академии наук Микоян станет доктором наук лишь шесть лет спустя, в 1959 году. А тогда, в 1953 году, Академия наук, избрав его членом-корреспондентом, воздала должное выдающемуся инженеру-исследователю.
Воздала должное новому МиГу и военная авиация. Высотный, сверхзвуковой истребитель поступил на вооружение Советских Военно-Воздушных Сил. Оказался он на редкость ко времени. «Холодная война» усиливалась.
Купив у англичан бомбардировщик «Канберра», американцы увеличили площадь его крыльев, установили особо высотные двигатели, оснастили радиоэлектронной техникой и фотоаппаратурой. Машина получилась отличная. Поднимаясь с аэродромов НАТО в Европе, американцы ходили вдоль наших границ. Убедившись, что тягаться с разработанной ими уникальной техникой советским истребителям трудно, американские разведчики повели себя в высшей степени бесцеремонно, не упуская случая пересекать наши границы...
Именно в эту пору и начал поступать на вооружение МиГ-19. Возникла срочная, безотлагательная задача — любой ценой увеличить высотность. Пути решения наметились разные. Простейший — до предела сократить вес. Снимали приборы, оружие. Из трех пушек оставили лишь одну — центральную, да и то уменьшив ее боезапас.
Затем обозначился и второй вариант. Достаточно осведомленный о положении дел двигателистов, Микоян установил контакты с Алексеем Михайловичем Исаевым, выдающимся специалистом по жидкостным ракетным двигателям. Один из двигателей Исаева обещал стать неплохим ускорителем для сверхзвукового самолета Микояна.
Полеты МиГ-19, приспособленного для перехвата на больших высотах, сократили разведывательные действия американцев, но ненадолго. Вскоре американцы, помимо высотных самолетов-разведчиков, стали использовать и воздушные шары, оснащенные радио— и фотоаппаратурой. Обилие шаров-шпионов осложняло действия истребителей. В частях ПВО все время приходилось держать в боевой готовности дежурные экипажи. Борьба с этими вреде бы крайне простыми целями оказалась сложной и опасной. Шары были неторопливы, но с трудом поддавались радиолокационному и визуальному опознаванию.
Основная тяжесть борьбы с воздушными разведчиками в эти горячие дни «холодной войны» легла на МиГи и Яки. Инженерный анализ малоизвестных сражений потребовал новых идей. За шарами снова полетели самолеты. Их нужно было перехватывать в тех местах, где они того меньше всего ожидали. Отсюда мысль о новом способе перехвата при помощи истребителей с нулевым стартом... Способные взлетать с передвигающихся стартовых установок, такие истребители в случае возникновения боевых действий могли бы стартовать без стационарных аэродромов, первых объектов атаки в любой войне. Одним словом, истребитель безаэродромного взлета — эффективная засада в случае воздушного нападения.
