Ощепков - Куланов Александр Евгеньевич (читать книги бесплатно TXT) 📗
Есть подобное описание и у Власа Дорошевича:
«Поселенцы, так называемые “женихи”, все пороги в канцеляриях обили:
— Ваше высокоблагородие, явите начальническую милость, дайте сожительницу!
— Ну, дозвольте взять бабу. Все единственно.
— Да зачем тебе баба? Ты пьяница, игрок!
— Помил-те, ваше высокоблагородие, для домообзаводства!
Привезенных баб разместили. Добровольно следующие с детьми остались дрогнуть в карантинном сарае. Каторжанок погнали в женскую тюрьму. Перед окнами женской тюрьмы гулянье. “Женихи” смотрят “сожительниц нового сплава”. Каторжанки высматривают “сожителей”. Каторжанки принарядились. Женихи ходят гоголем.
— Сборный человек, одно слово! — похохатывают проходящие мимо каторжане “вольной”, “исправляющейся” тюрьмы.
“Жених”, по большей части, “весь собран”: картуз взял у одного соседа, сапоги у другого, поддевку у третьего, шерстяную рубаху у четвертого, жилетку у пятого.
У многих в руках большая гармоника, верх поселенческого шика. У некоторых по жилетке даже пущена цепочка. У всех подарки: пряники, орехи, ситцевые платки.
— Дозвольте орешков предоставить. Как вас величать- то будет?
— Анной Борисовной!
— Вы только, Анна Борисовна, ко мне в сожительницы пойдите, каждый день без гостинца не встанете, без гостинца не ляжете. Потому — пронзили вы меня! Возжегся я очень.
— Ладно. Один разговор. Работать заставите!
— Ни в жисть! Разве на Сахалине есть такой порядок, чтобы баба работала? Дамой жить будете! Сам полы мыть буду! Не жизнь, а масленица. Бога благодарить будете, что на Сакалин (так в тексте. — А. К.) попали!
— Все вы так говорите! А вот часы у вас есть? Может, так, цепочка только пущена.
— Часы у нас завсегда есть. Глухие с крышкой. Пожалуйте! Одиннадцатого двадцать пять.
— А ну-ка, пройдитесь!
“Жених” идет фертом.
— Как будто криво ходите!
Будущие “сожительницы” ломаются, насмешничают, острят над “женихами”. “Женихи” конфузятся, злятся в душе, но выказывают величайшую вежливость» [15].
Теоретически после описанного Чеховым и Дорошевичем распределения и мог состояться тот своеобразный обряд, рассказ о котором приводит в своей книге Лукашев. Современным авторам, никогда не видевшим подобного, но желающим как можно более трогательным образом изобразить встречу будущих родителей Васи Ощепкова, тут раздолье: по незнанию можно все, но именно поэтому все, что написано сегодня об этом, лишь «фантазии на тему». А ведь все тот же Антон Павлович Чехов сохранил для нас «провинциальный» колорит выбора сожительниц в отдаленном поселке Корсакове.
«В Корсаковском посту вновь прибывших женщин тоже помещают в особый барак. Начальник округа и смотритель поселений вместе решают, кто из поселенцев и крестьян достоин получить бабу. Преимущество дается уже устроившимся, домовитым и хорошего поведения. Этим немногим избранникам посылается приказ, чтобы они в такой-то день и час приходили в пост, в тюрьму, за получением женщин. И вот в назначенный день по всему длинному тракту от Найбучи до поста там и сям встречаются идущие к югу, как их здесь не без иронии величают, женихи или молодые. Вид у них какой-то особенный, в самом деле жениховский; один нарядился в красную кумачовую рубаху, другой в какой-то необыкновенной плантаторской шляпе, третий в новых блестящих сапогах с высокими каблуками, купленных неизвестно где и при каких обстоятельствах. Когда все они приходят в пост, их впускают в женский барак и оставляют тут вместе с женщинами. В первые четверть-полчаса платится необходимая дань смущению и чувству неловкости; женихи бродят около нар и молча и сурово поглядывают на женщин, те сидят потупившись. Каждый выбирает; без кислых гримас, без усмешек, а совершенно серьезно, относясь “по человечеству” и к некрасоте, и к старости, и к арестантскому виду; он присматривается и хочет угадать по лицам: какая из них хорошая хозяйка? Вот какая-нибудь молодая или пожилая “показалась” ему; он садится рядом и заводит с нею душевный разговор. Она спрашивает, есть ли у него самовар, чем крыта у него изба, тесом или соломой. Он отвечает на это, что у него есть самовар, лошадь, телка по второму году и изба крыта тесом. Только уж после хозяйственного экзамена, когда оба чувствуют, что дело кончено, она решается задать вопрос:
— А обижать вы меня не будете?
Разговор кончается. Женщина приписывается к поселенцу такому-то, в селение такое-то — и гражданский брак совершен. Поселенец отправляется со своею сожительницей к себе домой и для финала, чтобы не ударить лицом в грязь, нанимает подводу, часто на последние деньги. Дома сожительница первым делом ставит самовар, и соседи, глядя на дым, с завистью толкуют, что у такого-то есть уже баба…» [16]
Так ли, иначе ли познакомились будущие родители нашего героя, но вместе они прожили долгую, по сахалинским меркам, жизнь — более десяти лет. Муж или сожитель Марии Ощепковой (тут уж кому как нравится) Сергей Плисак умер в 1902 году, двумя годами ранее невенчанной супруги. Из того немногого, что сохранили о нем документы, мы знаем, что это был преуспевающий столяр, сумевший обзавестись в поселке несколькими домами. О сахалинской недвижимости, сыгравшей значительную роль в жизни Васи Ощепкова, еще будет сказано далее, а пока остановимся на другом важном моменте. Фамилия Плисак явно мало- российского происхождения. Сохранились документы, подтверждающие, что до февраля 1912 года опекуном Васи Ощепкова, оставшегося в двенадцатилетнем возрасте круглым сиротой, являлся некий Емельян Владыко [17]. Некоторые авторы прямо именуют его «дядей» Василия [18]. Откуда появилась информация о родстве, также неясно — ссылок нет, но версия эта любопытна, и вот почему. В сахалинской картотеке Чехова Емельян Владыко тоже не значится — значит, и он прибыл позже, зато «дядя» попал в «Книгу памяти Сахалинской области», где числится в списке жителей острова, репрессированных при советской власти:
«Владыко Емельян Евдокимович, р. 1876 в Киевской губ. Проживал в Александровске-Сахалинском. Кладовщик геолого-разведочной партии. Арестован 1.12.1931. Осужден 16.04.1932 к лишению права проживания в Дальневосточном крае и Западно-Сибирском крае сроком на 3 г. Реабилитирован 19.07.1989» [19].
Владыко родился в Киевской губернии, а несложный интернет-анализ плотности расселения людей с фамилией Плисак показывает, что больше всего их живет на территории современной Киевской области Украины или недалеко от нее. Не исключено, что Сергей Плисак и Емельян Владыко действительно были если не родственниками, то во всяком случае земляками. Возможно, они попали на остров вместе, одновременно, и их связывали какие-то крепкие, может быть, даже родственные узы, заставившие Владыко стать опекуном Василия Ощепкова после скорой смерти его родителей. К Васиному счастью, отец оставил ему немалое, по александровским меркам, наследство…
Глава вторая
РОЖДЕННЫЙ В НЕВОЛЕ
Василий Ощепков во всех документах, сопровождавших его по короткой, но бурной жизни, записан как выходец из крестьянского сословия, сын столяра. Судя по некоторым данным, Сергей Захарович Плисак был не просто столяром, а отличным мастером и удачливым, как сказали бы сегодня, предпринимателем. Он нажил пусть небольшой, но капитал, а это даже в столичном, по сахалинским меркам, Александровске было не так легко. Дело в том, что мастеровым на Сахалине приходилось трудно — конкуренция на острове была слишком велика. Чехов заметил, что «…среди ссыльных много плотников, столяров, портных и проч., но большинство их сидит без дела или занимается хлебопашеством… Те изящные и дорогие поделки из дерева, которые были на тюремной выставке, показывают только, что на каторгу попадают иногда очень хорошие столяры; но они не имеют никакого отношения к тюрьме, так как не тюрьма находит им сбыт и не тюрьма обучает каторжных мастерствам; до последнего времени она пользовалась трудом уже готовых мастеров. Предложение труда мастеров значительно превышает спрос. “Тут даже фальшивых бумажек сбывать негде”, — сказал мне один каторжный. Плотники работают по 20 коп. в день на своих харчах, а портные шьют за водку» [20]. Впрочем, Влас Дорошевич увидел труд мастеровых несколько иначе: «…даже во Владивостоке у многих можно видеть очень приличную мебель работы корсаковских мастерских».
