Автобиография Лемми Килмистера - Килмистер Лемми (версия книг .TXT) 📗

Вообще с Микки у нас не бывает никаких неприятностей. Он полноправный музыкант группы — не то, что Брайан Робертсон, старавшийся выглядеть приглашенной звездой — и он хочет участвовать во всех делах коллектива, что очень ценно. Иногда, правда, он вваливается в автобус посреди ночи, когда все остальные спят, и врубает стерео на полную катушку. Я и Фил обычно спим как можно дальше от «кают-компании»! Но плюсы от наличия Микки в группе перевешивают этот небольшой минус.

Так или иначе, мне придётся сделать небольшое отступление и рассказать о создании альбома «March or Die», потому что в то время произошло достаточно много событий, помимо смены барабанщиков. Во-первых, Лос-Анджелес лихорадило после приговора по делу Родни Кинга [28](Rodney King). Мы были в студии Music Grinder, которая находится в восточной части Голливуда — прямо на Голливудском Бульваре — и работали над песней «Hellraiser». Я записал свои вокальные партии и вышел в холл, где на экране телевизора показывали кадры пылающего дома. В окно я видел этот самый дом на противоположной стороне улицы! Горел соседний дом! Все было охвачено пламенем, вокруг бегали люди — полный разгром! Микки увидел эту картину и заорал: «Моя машина! Я оставил её на улице!». И подошёл техник студии со словами: «Сегодня у нас сокращённый рабочий день, ребята». Можно сказать, что нас совершенно не волновало историческое значение этого случая. Мы поехали домой, — как оказалось, на четыре дня в городе был установлен комендантский час — и мы ехали словно через зону боевых действий. Потом я узнал, что мятежники добрались до Beverly Center, но не дошли до Beverly Hills, куда, по моему разумению, следовало направиться для расправы с богатеями. Ну, вы понимаете — смерть аристократам! И все такое. Но нет — они нападали друг на друга, что я расценил, как совершенную глупость. Чернокожие лупили корейцев; и с какой стати, позвольте спросить? Меня лично не раздражают корейцы в своих лавках — ведь можно ходить в другие магазины, не так ли? И делать все свои дела в других местах! А потом они жгли магазины и в своих кварталах; очень умно, не так ли? Ко всему прочему, все эти события были засняты новостными телеканалами и полицейскими в вертолетах, а эти дурни делали ручкой в камеры и заявляли: «Привет! А я тут мародерствую!». Я так понимаю, что правило номер один любого вора — «не попадись на краже», не так ли? Эта публика хотела попасть в СМИ даже ценой собственной свободы. Ну не кретины? В тюрьме им самое место, если вы спросите меня!

У нас также появился новый менеджер, Тодд Сингерман (Todd Singerman). В случае с Motorhead это событие имело историческое значение. Я уже не помню, как мы познакомились, но однажды Тодд появился у меня дома. Он не отстал от меня, пока я не разрешил ему вести наши дела. Я даже не знаю, каким образом он связался с Motorhead, потому что до этого он никогда не слышал о нас. «Я хочу быть вашим менеджером», — сказал он мне, на что я ответил: «Но у тебя нет никакого опыта». «Не волнуйся, — сказал он, — Я работал на конгрессмена». Он был одержим этой идеей! Серьезно; он доставал меня каждый божий день, звонил в дверь: «Привет, это Тодд!», а я отвечал: «О, черт!». Но он возил меня всюду на машине, таскал по вечеринкам и тусовкам — понимаете, демонстрировал свои деловые качества. В итоге он уломал меня. Дуг Банкер не справлялся и я понимал, что нам нужен другой парень, так что сказал остальным музыкантам группы: «Поймите, нам необходим новый менеджер», и они охотно согласились, потому что поддерживали мою идею избавления от Дуга Банкера. Я сказал им: «У меня есть парень по имени Тодд Сингерман. Это подходящая кандидатура». Вёрзел отнесся к нему с подозрением; после Дуга Смита он не доверял никому. Жизнь иногда доводит до такого, понимаете ли. Но Тодд приходил и упрямо добивался своего. Ему с большим трудом удалось это, и теперь, получив работу, ему приходится ещё трудней! Всякий раз, когда он начинает жаловаться, я просто говорю: «Пойми, старик, ты сам, мать твою, вызвался. Так что деваться некуда!». И он прекрасно справляется со своими обязанностями. По своей натуре Тодд — борец, именно такой человек нам и нужен. И к тому же он настойчив, — я это сразу понял!

В самый разгар этих событий и был записан альбом «March or Die». Мы вновь пригласили Пита Солли, но, как часто случается с нашими продюсерами, во второй раз он уже не был так хорош. Я думаю, что титульный трек альбома стал камнем преткновения, потому что у него была своя версия «March or Die». Я хотел кое-что исправить, но он отказался мне помогать. Он просто сидел в студии, задрав ноги на стол, а всю работу выполнял инженер. Мне это, конечно, не нравилось. Вот почему песня «March or Die» не получилась такой, какой мы её задумывали. Это должна была быть грандиозная вещь, и у меня есть пара версий этой песни на пленке, которые куда лучше альбомной версии. На альбоме есть и другие замечательные песни, например «Stand» и «You Better Run». Фирма грамзаписи захотела, чтобы мы записали какую-нибудь классическую кавер-версию, и именно Фил Кампбелл, насколько я помню, предложил песню Тэда Найджента «Cat Scratch Fever». Если честно, то наша версия лучше, чем у Найджента — у него получилось как-то неубедительно. У нас вышла такая хлесткая песня — конечно, никто не помнит нашу версию. В целом, я считаю «March or Die» недооцененным альбомом. Вы, наверное, думаете, что я буду обвинять в этом фирму грамзаписи? Вы правы, конечно!

Пока мы записывали эту пластинку, лейбл WTG доживал свои последние дни. Каждый раз, когда мы приходили в их офис, там было все меньше и меньше народа, и когда альбом наконец-то вышел, на фирме остались только Джерри Гринберг и Лесли Холли. Но самое удивительное событие произошло в наших отношениях с филиалом Sony, когда мы выпустили сингл на песню «Ain't No Nice Guy». Этот трек стал катализатором последующих событий: начнем с того, что это была замечательная песня, и так как это была баллада, она имела все шансы попасть на радио.

Я пригласил Оззи спеть со мной на этом треке. Сначала он хотел взять эту песню себе, но я не отдал (может быть, зря — тогда бы эту песню услышало гораздо больше народу), но я пригласил его спеть на ней. И Слеш (Slash) из Guns N' Roses записал гитарное соло; как-то раз он пришел, принял на грудь и записал пару гитарных треков. Мне нравится Слеш. Быть может, у Guns N' Roses скверная репутация, но он очень хороший, очень искренний парень. В общем, мы записали эту замечательную песню с участием двух самых известных музыкантов в тяжелом роке. Джерри на WTG знал, что это превосходная песня. И ничто не предвещало неприятностей, — пока наша компания грамзаписи не попыталась преднамеренно саботировать эту запись. А именно это они и сделали. Это был худший кошмар в истории группы.

«Ain't No Nice Guy» была несомненным потенциальным радио-хитом, и чтобы понять это, нам не нужно было спрашивать Sony или отдел маркетинга на Epic. Мы попросили их помочь протолкнуть песню на AOR (рок-радиостанции), но они не стали помогать нам. И еще заявили, мол, «мы разговаривали с AOR — они не станут крутить эту песню». Мы-то знали, что это наглая ложь, потому что этим вопросом занимался наш менеджмент. Один из наших людей, Роб Джонс (Rob Jones), и еще один парень, которого мы наняли, постоянно звонили на радиостанции. С их помощью за два месяца мы обзвонили восемьдесят две AOR станции. И все они сообщили, что Sony никак не способствовали раскрутке — они даже не слышали об этой песне, пока не позвонили мы! «Ain't No Nice Guy» попала на десятое место в радио-чартах, а Sony не сделали ни одного звонка, — представьте себе, что бы случилось, если бы они приложили минимум усилий! Напротив: на самом деле они попытались помешать трансляциям. Один из представителей лейбла, парень, работающий с радиостанциями, позвонил на радио в Канзас-Сити и сказал: «Я слышал, что вы крутите «Ain't No Nice Guy». Прекратите немедленно. Мы не предоставляли вам эту запись». Какая сволочь! У них есть хитовая песня, и они намеренно хоронят ее! Наш менеджер Тодд позвонил этому болвану и обматерил его.