Хюгге или Уютное счастье по-датски - Хелен Расселл (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
– Во всех классах учатся и мальчики, и девочки? – спросила я Хелену за чашечкой кофе с неизменными «улитками», когда она рассказывала мне о раскрепощенных взглядах ее дочерей на секс.
– Конечно! У нас нет разделения по половому признаку, ведь это ведет к подавлению личности.
Может, это и правда, но мне было гораздо легче сосредоточиться на уроках географии, поскольку я не испытывала сердечных мучений из-за какого-нибудь Марко Терринони из соседней школы для мальчиков.
Легальный возраст вступления молодежи в сексуальные отношения в Дании – пятнадцать лет. И стоит только начать, датчан уже не остановить. Согласно опросу, проведенному министерством здравоохранения, 90 процентов датчан в возрасте от 16 до 95 лет заявили, что для них хороший секс является «жизненно важным» стимулом. Другими словами, мужчины и женщины, разменявшие десятое (внимание!) десятилетие своей жизни, все еще предаются сексу при свете изысканных скандинавских светильников.
Исследование организации AgeForum показало, что за последние десять лет количество разводов и браков среди датчан в возрасте старше шестидесяти лет выросло в два раза, причем многие находят новых партнеров через Интернет. На сайтах, где предоставляются услуги по поиску партнеров людям, которым перевалило за сорок, зарегистрировано от 35 до 70 тысяч пользователей.
Одинокие люди могут спать с кем угодно – это не вызывает осуждения, но и в браке супруги не обязаны придерживаться моногамии. По данным опроса YouGov, 32 процента датчан изменяли своим мужьям и женам (по этому показателю они уступают лишь финнам, самым неверным супругам в Европе), а 51 процент респондентов признались, что у них возникали случайные связи.
Большинство датчан проблему секса с новым партнером решают двумя способами: либо держат свои связи в секрете, либо разводятся. Однако все больше сексуально любознательных датчан получают в свое распоряжение еще один способ, и, как выяснилось, подобное заведение находится прямо на моей улице.
Как-то вечером наш пес залаял у входной двери. Это могло означать только одно: приближается его главный враг – мальчишка-почтальон. Мы с собакой каждый день устраивали соревнования под девизом «кто первым поймает газету!» В этот вечер победа осталась за мной, и мне удалось спасти местное издание от печальной судьбы быть изодранным в клочья и разбросанным по всему дому.
Просматривая страницы в надежде, что когда-нибудь мои уроки датского принесут плоды и таинственное собрание гласных и согласных все же обретет для меня смысл, я с удовольствием выискивала знакомые слова. Так я узнала о грядущей забастовке и специальном предложении на пиццу. Но тут мое внимание привлек заголовок:
«ТУКАН» – ГРЯЗНЫЙ НОЧНОЙ КЛУБ ДЛЯ СВИНГЕРОВ!
С момента приезда в Стиксвилль-на-Море самым интересным в этом районе были предложения фастфуда и угроза профсоюзных забастовок. Мысль о том, что я живу в средоточии движения свингеров, поразила меня. Придя в себя, я обнаружила, что от волнения съела все печенье. Тогда налила себе чаю и уселась к компьютеру, чтобы отыскать нужную информацию.
«Тукан» оказался самым крупным клубом свингеров в Дании. Его создатели, супружеская чета Мие Хансен и Торбен Нильсен, видели свою задачу в том, чтобы воплотить в жизнь тайные мечты и желания, расширив границы общепринятой сексуальности, – по крайней мере, так говорилось на сайте клуба. Даже после довольно напряженного отпуска с мужем я не испытывала желания поменять Лего-Мена на кого-то другого. Однако меня разбирало любопытство (исключительно в силу профессии, честное слово!).
– А что, если свингерство – еще один ключ к пониманию датского счастья? – спросила я у собаки. Пес ответил мне довольно скептическим взглядом, поднялся и пошел прочь, явно оскорбившись тем, что ему не позволили сожрать свежую газету, но сейчас меня его обида не волновала. Как истовый журналист, я дала волю своему любопытству и взялась за телефон.
– Мы занялись свингерством тринадцать лет назад, – рассказывала Мие Хансен таким тоном, словно речь шла о любви к свежевыжатым сокам. – Сначала решили создать собственный клуб, а потом уже о нем разошлась молва. Сейчас наш клуб – самый большой в Скандинавии.
Мие рассказала, что большинство пар на первых порах приходят, осматриваются, выбирают тех, кто им по душе, а потом рассылают «приглашения» объектам своего внимания.
– Никакого давления. У нас имеются дискотека, сауна и джакузи для пар, еще не готовых к свингу. Тем, кто уже созрел для этих развлечений, мы предлагаем полный комфорт и массу всего интересного.
При слове «комфорт» мне вспомнился пропахший хлоркой местный бассейн, но Мие расширила горизонты моего знания, и я уже в который раз поняла, насколько моя прежняя жизнь была очень, ну очень закрытой.
– У нас есть шесты для стриптиза, любовные качели, гинекологические кресла…
– Простите?
– Ну знаете, такие, как в клиниках, с опорами для ног.
– О, – покраснела я.
– А еще у нас есть комнаты для тех, кто предпочитает приватность, без отверстий для членов.
– Понятно. А… э-э-э… зачем вообще нужны отверстия для членов?
Я задала этот вопрос в тот самый миг, когда вошел вернувшийся с работы Лего-Мен. От неожиданности он выпустил из рук сумку с ноутбуком, а его брови взлетели на немыслимую высоту. Я мимикой дала ему понять, что не о чем беспокоиться – просто провожу интервью. Надо сказать, что даже с моим талантом к шарадам это оказалось нелегким делом. Чтобы прийти в себя, Лего-Мен прислонился к кухонному столу, а Мие тем временем пояснила:
– Ну, вы понимаете, отверстия, куда мужчины могут вставлять свои члены…
Не зная, что делать с этой информацией, я все же сочла момент неподходящим для того, чтобы признаться, что мой «нормальный» муж не склонен использовать подобные «устройства». Господи, какая невинность! Подумав, я решила расширить свои горизонты, хотя меня не привлекало кресло с опорой для ног. Лего-Мен слегка побледнел и направился к холодильнику, чтобы взбодриться с помощью крепкого напитка.
– В общем, у нас все делают то, что хотят, – продолжала Мие. – Эксперименты полезны для супружеских пар, потому что всегда найдется человек, вызывающий у вас доверие, а другая пара тоже с пониманием относится к трансформации отношений. Мы с мужем давно этим занимаемся и еще ни разу не пожалели!
Свингерство распространилось в Дании в 1990-е годы. Сегодня у сообщества есть собственный интернетпортал. Естественно, туда я и обратилась.
– Датчане – очень открытый народ, – сказал мне Йеспер Кристенсен. – Свингерство очень популярно в Дании, это особенно заметно на фоне других скандинавских стран.
Около 90 тысяч датчан утверждают, что регулярно занимаются свингерством, а еще больше признаются, что им это интересно. Интернет-портал для свингеров посещает 190 тысяч человек в год. Сайт организует встречи, мероприятия и даже
