Полосатый рейс - Могилевский Максим (книга бесплатный формат .txt) 📗
Прежде зоологи много спорили о том, действительно ли самки крупных хищников учат своих детей охоте или же это врожденный инстинкт. В заповедниках и национальных парках люди не раз наблюдали такое обучение. К тому же давно известно, что хищный зверь, выросший в неволе, на свободе неминуемо погибает с голоду или начинает нападать на домашний скот. И все же известно немало случаев, когда хищники, выросшие в неволе, мгновенно расправлялись с домашними животными, да так «профессионально», словно никогда не сидели в клетке, а всю жизнь охотились. Где же истина?
Все очень просто. Молодой тигр (лев, леопард, ягуар и так далее), хватая лапами жертву, инстинктивно вонзает клыки ей в шею, туда, где находятся так называемые критические точки — позвонки, трахея, яремная вена и сонная артерия. После такого повреждения жертва мгновенно обездвиживается и умерщвляется. Знание таких критических точек дано тигру от природы.
Однако техника убийства — это только на десять процентов техника охоты. Добычу еще нужно подстеречь или выследить, а потом уж убить. И если для человека с его дальнобойным огнестрельным оружием охота состоит всего из двух процессов, то у хищников все гораздо сложнее. Только первый этап у охотников — и двуногих и четвероногих — одинаков.
Прежде всего тигру надо знать, где искать дичь, чтобы не бродить по джунглям день и ночь впустую в расчете на случайную встречу. Он должен знать, в каких местах обитают табуны оленей и кабанов, где лучше их подстерегать, и так далее. Обнаружив табун, хищник прежде всего выбирает жертву. И совсем необязательно ту, что находится ближе всех к нему; он смотрит, к какому животному легче подкрасться и кто на вид слабее.
Затем тигр намечает путь подхода к избранной жертве в зависимости от ландшафта местности (есть ли где спрятаться), окраски растительности (где удобней маскироваться), направления ветра и многих других факторов. Тигра не зря считают самым умным зверем. Он способен решать очень непростые задачи сближения со своей жертвой в трудных условиях. На Дальнем Востоке охотоведы не раз разбирали по следам истории тигриных охот и всегда приходили к выводу: иного, или лучшего, варианта, чем тот, на котором остановился хищник, быть не может. Тигр словно рассуждает логически, будто в его полосатой голове заключен человеческий мозг.
Выбрав путь подхода, нужно проделать его и подкрасться к добыче на расстояние двух-трех прыжков, то есть примерно двадцати метров. Здесь играют роль наклон местности (предельный прыжок тигра под уклон — десять метров, а на ровном месте — шесть), толщина снежного покрова, положение самой добычи относительно охотника.
А затем… А затем броситься и схватить! Причем схватить не как попало, а так, чтобы самому не получить копытом в голову или клыками в брюхо. А если уж схватил неудачно, следует как можно быстрее сломить сопротивление жертвы и умертвить ее.
Скрадывание жертвы — процесс самый трудный. Длится он порой часами, и тигриные лежки в глубоком снегу протаивают почти до земли. Спугнешь оленя раньше времени, промахнешься на метр, не сумеешь настичь на первых прыжках — останешься опять голодным.
Охота — это целое искусство, которому вкупе с прочими правилами вольной жизни тигрица обучает своих детенышей. А вот совершенствуют охотничьи приемы молодые тигры уже в одиночку. Именно поэтому первые месяцы самостоятельной жизни для них очень трудны.
А чтобы умертвить домашнее животное, всех этих навыков, понятное дело, не требуется. В этом случае вполне можно обойтись природными инстинктами. Некий «профессионализм», который проявили тигры Назаровой, набросившись на быков и верблюдов, можно объяснить так: в группе было несколько зверей, которых отловили в тайге, когда те уже были достаточно взрослыми. Они могли вспомнить первые уроки своих матерей, а их примеру последовали остальные.
И необязательно тиграми руководила кровожадность. Просто смысл жизни крупного хищника — именно в охоте, он убивает, чтобы выжить самому. И если раз в жизни выпадает случай самому убить дичь (да еще такую крупную, как верблюд или бык), вкусить добытого самим теплого парного мяса, оправдать, наконец, свое тигриное существование (и предназначение) — разве может он его упустить?
В 1964 году Пурша не стало. Он погиб от нераспознанной вовремя сахарной болезни. Случилось это во время очередного гастрольного перелета. Маргарита очень волновалась, когда клетку со зверем, который еще не оправился после очередного сердечного приступа, погрузили в самолет. Едва приземлились, Назарова бросилась к своему любимцу. Но Пурш был уже мертв.
На память о нем у Маргариты остался большой верхний клык длиной в шесть сантиметров. Тот самый клык, на который она не раз нажимала, когда Пурш захватывал в пасть ее руку и не спешил отпускать.
Пурш, наверное, был самым ручным и самым умным из всех дрессированных тигров. Он прожил двенадцать лет — для тигра это отнюдь не старость. Десять из них он проработал на арене, снялся в пяти фильмах, стал известен во всем мире. Словом, прославился так, как еще ни одному тигру не удавалось. И прославил Маргариту. Некоторые критики писали даже, что Назарова войдет в историю не столько благодаря своим выступлениям, сколько прогулкам с Пуршем на свободе…
Впоследствии в группе появился Пурш-второй, которого купили в Ивановском зоопарке. Но этот тигр надежд не оправдал.
Сегодня — новый аттракцион!
Потеря Пурша была невосполнима. И все же королева тигров мира продолжала работать, продолжала постоянные поиски нового. Уникальная группа Назаровой насчитывала одиннадцать тигров. Здесь были и те, кого обучал Эдер, и собственные воспитанники Маргариты в полном расцвете творческих сил, и совсем молодые звери, которых дрессировщица еще только начинала обучать.
Где бы ни гастролировала Назарова, ее тигры всюду должны были чувствовать себя как дома. С утра, едва встав с постели, она уже думала о том, как устроить своим питомцам вольер на открытом воздухе и поскорее перевести их туда из тесных клеток, порядком надоевших за время переезда. Может, тогда и аппетит у тигров улучшится. Не забыть бы еще о костной муке, столь необходимой им сейчас. Вчера помощникам не удалось ее достать…
Вот теперь пора к своим подопечным — утреннее представление уже скоро. Надо не только самой к нему подготовиться, но и тигров подготовить — поговорить с ними, выяснить, у кого какое настроение, если нужно — наладить их отношения друг с другом. Вчера, например, после первого выступления был не в духе новый премьер, первый помощник Маргариты на манеже — красавец Урал. Что ему так не понравилось? Вычесывая специальной щеткой пушистую тигриную шерсть, Назарова убеждается, что дурное настроение Урала постепенно проходит. Наверное, он немного киснет, потому что ему нездоровится. Надо сделать ему витаминизированный укол.
А из соседней клетки ее уже приветствует ласковым пофыркиванием отец Урала, Ахилл. Тот самый, что много лет назад вслед за Эдером проявил «педагогическое» чутье, первым признав молодую неопытную дрессировщицу. До сих пор этот упрямый зверь признает только Маргариту, игнорируя других дрессировщиков. Едва заслышав ее приветливый голос, Ахилл мягкой рысцой спешит на арену. Словно это не он в свое время доставил ей столько хлопот, уловив своим звериным умом разницу между представлением и репетицией. Но это было давно. Сейчас Ахилл, умудренный годами и опытом, стал, пожалуй, самым спокойным из зверей. Хотя выступает он не так уж и часто, став дублером своего красивого и талантливого сына — Урала.
Об этом думает Маргарита, переходя от клетки к клетке. Ну как не задержаться возле своенравной умницы Рады! Дрессировщица помнит, как тяжело переносила тигрица отсутствие хозяйки, когда Маргарита провела три недели в больнице по ее милости. Даже есть Рада почти совсем перестала и все время с ожиданием смотрела на дверь. И как она радовалась, когда Маргарита наконец вернулась!
А вот и Байкалочка, с которой всегда надо быть настороже. Та самая Байкалочка, которая когда-то едва не разорвала Константина. Зато сейчас повзрослевшая тигрица питает к нему самые нежные чувства, чего не скажешь о ее отношении к Маргарите. Нет-нет да и напомнит дрессировщице о давнишнем инциденте, то пытаясь зацепить ее когтями, то грозно рыкнув.
