Подводный Ас. История Вольфганга - Воуз Джордан (читать книги без регистрации .txt) 📗
Не будем касаться действительного счета Альбрехта Бранди, это предмет особого разговора. Упомянем, что 1 февраля 1943 он потопил быстроходный минный заградитель «Уэлшмен», который в борьбе за Средиземное море имел больше значения, чем иной линкор, а 6 сентября 1943 года – эскортный миноносец «Пукеридж». Прим. пер.]
В любом случае, германские средства массовой информации долго превозносили Люта и его команду. Флоту требовались герои, впрочем, стране они тоже были нужны. Молодые матросы U-181 в какой-то степени эту потребность могли удовлетворить. Как рассказывалось в одном репортаже: «В течение 6, 8, 10 недель, которые лодка находилась в море, экипаж не терял духовной связи с землёй. Однако Лют и его матросы, охотившиеся за судами противника на просторах Атлантического и Индийского океанов, в последний период своего похода напоминали людей на острове, почти что людей на далёкой звезде, отрезанных от остального человечества бесконечными просторами космоса. Пару раз они подходили к земле и, как пишет Лют, чувствовали странные запахи из краалей, где танцевали негры. Но каждый раз море уносило их обратно, и начиналась новая неделя, новый месяц в бескрайнем океане». Крайне сомнительно, чтобы Лют или кто-то из его матросов хоть раз понюхали коровник в краале, но это было не важно. Лют был обречён стать героем, и героя из него сделали. Вот одна из статей, описывающих нового кумира: «Мой рост от 177 до 179 сантиметров, в зависимости от рулетки», – отвечал Лют с характерным суховатым юмором. Тонкие черты лица, серо-голубые глаза, которые сохранили остроту зрения, несмотря на постоянные перегрузки, не слишком выделяли Люта среди остальных молодых офицеров. Но его голова была чем-то неповторимым. И здесь поражает даже не длинная борода подводника, а необычайно высокий лоб. Тёмный ободок волос покрывает только виски и создаёт впечатление тщательно выбритой тонзуры. Он был лысоват, что служило источником постоянных шуток на флоте».
Несколько членов экипажа также удостоились внимания прессы. В такой же трескучей статье корреспондент Герберт Шпранг подробно описал каждого из членов команды (по соображениям секретности имена были заменены инициалами). Он посвятил абзац Францу Першу и его странной коллекции, абзац Йозефу Дику и акуле, которая его едва не слопала. В общем, абзаца был удостоен каждый член команды. А почему бы и нет? Бумага дешева, а эти люди тоже были героями. Статья была напечатана на трёх больших полосах и завершалась патетической фразой: «Колоритная группа людей, которая наглядно демонстрирует все самое лучшее, что заключено в германском мужчине. Невероятное стремление к подвигу таится в каждом. Небольшая группа унтер-офицеров Люта является олицетворением всей лодки и всего нашего подводного флота. Они – настоящие солдаты, умелые и опытные, прошедшие все опасности войны, но сумевшие при этом сохранить нежность и доброту подлинно немецкого сердца. Это элита наших войск».
Репортёры последовали за Лютом в Нойштадт. Одна из газет сообщала: «Корветтен-капитан Лют сейчас находится дома. Зал ратуши маленького голштинского городка празднично украшен, на улицах висят яркие флаги, а жители собрались на центральной площади. Командира подводной лодки, которого 9 августа фюрер наградил Бриллиантами, приветствует бургомистр. Потом его окружают дети. Он внимательно слушает маленькую девочку, и его лицо остаётся совершенно серьёзным. Потом он идёт вдоль выстроенного почётного караула под звуки торжественного марша. Внезапно в дверях дома он видит жену с двумя маленькими дочками на руках…»
Лют вернулся в Бордо на первой неделе ноября. Его большая семья распалась. Кто-то получил новое звание, кого-то перевели на новую должность, кто-то перешёл на другую лодку, кого-то направили на учёбу. Прибыли новые моряки, в том числе новый второй вахтенный офицер U-181 Отто Гизэ. 11 ноября Лют в последний раз встречается со своим бывшим экипажем. Гизэ детально описал эту встречу в своём дневнике.
«11/11/43. Лют прибывает в Бордо, вернувшись из отпуска. Экипаж приветствует его с неподдельной радостью. Решение о том, останусь ли я на борту в качестве второго вахтенного офицера, должен принять Лют. Он хочет передать новому командиру (капитану 1 ранга Курту Фрайвальду) лодку, готовую на все сто, но меня он не знает.
12/11/43. Товарищеская вечеринка. Команда U-181 прощается с Лютом. Лют раскалывает о встрече с фюрером в штабе ВМФ.
13/11/43. Очень изысканная церемония прощания (только для офицеров) с Лютом и Гизэ в офицерском клубе. Обед: фаршированные яйца, бульон, омлет, телятина со спаржей под майонезом, грибы, свежие овощи, картофель фри, крем-пудинг. Напитки: вермут, красное вино, шампанское. После обеда до трёх ночи – гулянка в баре».
Кое-какие дополнительные подробности можно найти в письмах Гизэ. «Я отчётливо помню восхищение и любовь, с которыми матросы смотрели на Люта. Они с восхищением слушали о том, как он рассказывал фюреру о своих атаках, и его смехе, вызванном описанием тревог и аварийных погружений, во время которых лодка должна через считанные секунды уже находиться на перископной глубине. Очевидно, фюрер любит посмеяться, и Лют произвёл на него глубокое впечатление. Разумеется, в течение вечера этот манёвр повторялся по команде Люта несколько раз».
Лют остался служить в штабе 12-й подводной флотилии в Бордо. В декабре в Веймаре он читал свой доклад «Проблемы руководства». Эта лекция, как мы видели, оказалась очень полезной. Командные круги Кригсмарине приняли её с огромным энтузиазмом и сразу начали использовать как руководство при подготовке молодых офицеров. Она стала почти классическим руководством при обучении искусству командира.
Вскоре после этого появилась книга Люта «Boot Wieder Greift An». Он жаловался Петерсену: «Ни за что больше не возьмусь за такую работу». Чтобы написать книгу, ему пришлось заполнить бесчисленное количество анкет, заявление о вступлении в Reichsschrifttumskammer (Гильдию писателей Рейха) – псевдопрофессиональную организацию, куда должны были входить все писатели Германии, представить полную историю семьи и, что самое главное, доказательства своего арийского происхождения. Его соавтор Клаус Корт (офицер, не имевший таких заслуг, как Лют) разозлил Люта, потребовав у министра пропаганды Йозефа Геббельса удвоить тираж книги. (Несмотря на это, книга никогда не была особенно популярна. Сегодня же найти хоть один экземпляр довольно сложно.)
Что же теперь ожидало Люта, кавалера Бриллиантов и любимца Деница, признанного лектора, автора опубликованной книги и героя Рейха? Он больше не мог выйти в море. Его гибель могла сказаться на духе подводников гораздо сильнее, чем смерть Прина и Кречмера. Другие офицеры, добившиеся подобного положения, – Топп, Резинг, Мертен – стали командирами боевых флотилий. В январе 1944 года Лют тоже был назначен командиром 22-й подводной флотилии. Но это было учебное соединение, базирующееся в Мемеле. Раньше такой пост означал конец карьеры. Именно так и случилось с предшественником Люта Вильгельмом Амброзиусом. Это была совсем не та работа, которой ждал Лют. Он даже мог подумать, что его попросту предали.
Но Дениц знал, что делал, и выбор адмирала оказался просто прекрасным. 22-я флотилия готовила будущих командиров подводных лодок. Средняя продолжительность жизни подводника сейчас не превышала 4 месяцев, и все курсанты в Мемеле об этом знали. Этим молодым людям требовался кто-то, кто сможет воодушевить их, сможет укрепить их веру в то, что самопожертвование и преданность не пропадут даром. Вольфганг Лют, лучший офицер подводного флота, был именно таким человеком.
Одним из офицеров, учившихся в Мемеле под командой Люта, был лейтенант Герберт Вернер. В своей автобиографии «Железные гробы» Вернер рассказал об обеде на лайнере, который стоял в Мемеле в качестве штабного корабля флотилии. Его класс закончил обучение, и Лют после прощальной речи и поздравлений начал раздавать письменные предписания из штаба подводного флота. Вернер был назначен командиром U-415. Он принял бумагу с вымученной улыбкой. «Это сильно смахивало на смертный приговор, так как устаревшая U-415 уже совершила множество походов. Выпавшая мне честь, первый порученный мне корабль оказался просто экспрессом, который сразу должен был доставить меня на морское дно». Лют за радостным гомоном поздравлений и пожеланий угадывал внутренние колебания таких людей, как Вернер. К счастью для Вернера, он выжил, хотя судьба была против него.
