Трагедия подводной лодки «Комсомолец» - Романов Дмитрий Андреевич (чтение книг txt) 📗
При просмотре видеофильмов и снимков, сделанных с глубоководных аппаратов летом 1989 года, можно заметить одну существенную деталь, умолчать о которой, либо отбросить как не существенную, было бы неправильно. На изображении видимой части кремальерного кольца крепления спасательной камеры к корпусу подводной лодки один участок этого кольца можно классифицировать как участок со сломанным зубом. Соседние же зубья каких-либо видимых повреждений не имеют. Отсутствие изображений ответной части разъема на прочном корпусе подводной лодки не позволяет сделать какой-нибудь определенный вывод. Только при подъеме спасательной камеры или подводной лодки можно было бы полностью выяснить этот вопрос. А выяснить его было бы очень важно. Это помогло бы привести к общему знаменателю следующие противоположные сообщения участников трагедии. Магнитофонные записи опроса:
Мичман В.Ф.Слюсаренко: «Кремальеру ВСК мы так и не смогли отдать. Я считаю, нас оторвало, мы ее не отдали, так как говорили, что был дополнительный крепежный болт».
Мичман В.С.Каданцев:
Вопрос: «Кремальера ВСК чем стопорилась?»
Ответ: «Стопорным устройством. Дополнительного болта не было».
В августе – сентябре 1991 года глубоководными аппаратами был произведен осмотр ответной части кремальерного разъема на прочном корпусе подводной лодки. Все зубья кремальерного кольца на прочном корпусе корабля не имеют повреждений, что однозначно говорит о срабатывании системы отделения спасательной камеры «по-штатному» и подтверждает отсутствие какого-либо дополнительного крепежного болта, якобы мешавшего развернуть кремальеру.
Спасатели подняли из воды тридцать живых членов экипажа. Три моряка-подводника умерли на борту плавбазы. Как это случилось?
Капитан-лейтенант В.А.Грегулев (газета «Подводник Заполярья», 20 апр. 1989): «Врачи не виноваты в том, что Молчанов, Нежутин и Грундуль погибли. Они уже вполне нормальные были и сами ходили. Но у них в организме начался необратимый процесс. Это мы уже здесь, в госпитале, узнали, вскрытие показало».
Такова официальная позиция ВМФ о причине смерти трех моряков. И вот в «Морском сборнике» (1994, № 4) появилась статья капитана 1-го ранга В.Ю.Крапивина «Трагедия корабля и честь экипажа», где сказано: «Вел вахтенный журнал лейтенант И.Молчанов, с первой и до последней минуты находившийся на ГКП. Только один раз поднимался он наверх – подышать свежим воздухом. Был поднят из воды на борт плавбазы. Одним из первых почувствовал себя хорошо и пошел покурить… Потом врачи зафиксируют, что в его организме уже произошли необратимые изменения, явившиеся причиной смерти». Насколько мне известно, это. единственная публикация, где наряду с повторением официальной позиции ВМФ говорится о курении. Вопрос о причине смерти подводников на плавбазе обсуждался и при опросе членов экипажа правительственной комиссией.
Лейтенант К.А.Федотко (магнитофонная запись опроса):
Вопрос: «От чего умерли два человека на борту плавбазы и как они себя чувствовали до этого?»
Ответ: «Это я не видел, не могу вам сказать… Потом мне сказали, что они закурили, пообедали, а потом закурили».
В самом деле, три человека умерли после того, как закурили. В связи с этим официальная позиция ВМФ о каких-то необратимых процессах звучит как-то неубедительно. Подводники во время аварии до предела надышались окисью углерода. Они были ослаблены длительным пребыванием в холодной воде. Они находились на грани жизни и смерти. Выкуренная сигарета добавила очередную порцию окиси углерода, которая в их положении была самым сильнодействующим ядом. Эта порция окиси углерода оборвала их жизнь. Непонятно одно – зачем нужно скрывать обстоятельства этой трагедии?
В заключение о спасательной камере можно сказать следующее. Она утонула вместе с командиром подводной лодки капитаном 1-го ранга Е.А.Ваниным, капитаном 3-го ранга В.А.Юдиным, мичманом А.В.Краснобаевым и лежит на дне Норвежского моря с открытым верхним люком, в идеальных условиях для подъема. Имеющиеся в Военно-морском флоте технические средства позволяют в короткое время без значительных затрат осуществить этот подъем. Но молчит главнокомандующий Военно-морским флотом, молчат его многочисленные адмиралы, молчат капитаны всевозможных рангов. Видимо, все они исчерпали лимит заботы об экипаже подводной лодки «Комсомолец» и на то, чтобы по-человечески придать земле трех подводников, его уже не хватило. Могут сказать, что подъем спасательной камеры с глубины около 1600 метров – сложная инженерная задача и возможна неудача. Согласен. Но кто ничего не делает, тот ничего не добивается. Да, может быть и неудача, но попытку поднять камеру все равно нужно предпринять.
В соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации с 17 по 30 августа 1993 года была предпринята попытка подъема всплывающей спасательной камеры. ЦКБ морской техники «Рубин» выполнял функции головной организации по подготовке и координации работ, связанных с подъемом камеры. Техническое руководство работами по подъему камеры осуществлялось поисково-спасательной службой ВМФ. В работе по договорам с ЦКБ морской техники «Рубин» участвовали научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш» с глубоководными аппаратами «Мир», килектор КИЛ-164 Северного флота, НПО «Химволокно» и ряд предприятий промышленности. Попытка подъема ВСК окончилась неудачей.
Подъем начался 27 августа 1993 года в 7 часов 41 минуту. В период подъема, как сказано в отчете,…«Кормовая часть килектора перемещалась вертикально с амплитудой 2-3 метра». По мере подъема камеры максимальная нагрузка на трос непрерывно увеличивалась и с 30 тонн при отрыве от грунта возросла до 58,5 тонн на глубине нахождения камеры 250 метров. В 12 часов 30 минут…«Кормовая часть КИЛ-164 была поднята необычно крупной нерегулярной волной двойного наложения на высоту около 3,5-4 метров, резко пошла вниз после прохождения крутого гребня волны и снова резко поднялась примерно на эту же высоту». «В момент подъема кормы трос отделился от ролика шкива на 15 сантиметров, сложился в узел и при опускании на ролик на этом месте оторвался». Камера в тот момент находилась на глубине 190 метров, а максимальная нагрузка на трос была равна 65,4 тонны. К сказанному следует добавить, что операции подъема предшествовала спешка в проведении опытно-конструкторских и подготовительных работ, что предопределило их качество. Кроме того, в период подготовки и проведения операции подъема ВСК ряд принятых решений не был достаточно продуман.
Во время экспедиции научно-исследовательского судна «Академик Мстислав Келдыш» в 1994 году всплывающая спасательная камера была повторно обнаружена и обследована. Будем надеяться, что в 1995 году камеру все же удастся поднять. К сожалению, прошло уже много времени со дня трагедии, и не исключено, что после подъема камеры не удастся обнаружить в ней останков погибших подводников.
Заканчивая рассказ о действиях личного состава подводной лодки «Комсомолец» в период аварии, будет неправильно не упомянуть о героических и самоотверженных действиях конкретных членов экипажа. И в первую очередь следует назвать капитана 3-го ранга Анатолия Матвеевича Испенкова, до конца выполнившего свой воинский долг. Нельзя забывать старшего матроса Надари Отариевича Бухникашви-ли и мичмана Владимира Васильевича Колотилина, первыми вступивших в схватку со стихией, капитана 3-го ранга Вячеслава Александровича Юдина, много сделавшего для спасения экипажа, капитана 3-го ранга Александра Васильевича Володина, лейтенанта Вадима Владимировича Зимина и мичмана Геннадия Вячеславовича Ковалева, обеспечивавших связь до последних минут трагедии, мичмана Юрия Федоровича Капусту, поделившегося своим спасательным средством с товарищами.
