Расскажи мне, как живешь - Кристи Агата (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗

«Взяла бы Б? Хорошо. Пришли Бампса».

«Бампс, А или Б?»

«Б».

«Полковник?»

«А, несомненно».

«Мак?»

«Я думаю, Б».

«Хм, – говорит Макс. – Очевидно, Б слишком сильно».

Он перекладывает прелестный каменный амулет в виде головы лошади из Б в А, положив вместо него довольно бесформенную овцу, и делает еще несколько перемещений.

Мы входим снова. На этот раз мы все выбираем А.

Макс рвет на себе волосы.

Под конец мы теряем всякое представление и о ценности, и о внешнем виде.

В то же время все пребывают в состоянии лихорадочной активности. Бампс и Мак рисуют, как одержимые, и носятся на городище, составляя планы зданий. Полковник не спит до глубокой ночи, классифицируя и снабжая этикетками то, что их еще не имеет. Я прихожу и помогаю ему, и мы яростно расходимся во мнениях о номенклатуре.

«Голова лошади – стеатит, 3 см».

Я: «Это баран».

«Нет, нет, посмотрите на узду».

«Это рог».

«Эй, Мак, что это?»

Мак: «Это газель».

Полковник: «Бампс – как бы вы это назвали?»

Я: «Баран».

Бампс: «Похоже на верблюда».

Макс: «Там не было верблюдов. Верблюды гораздо более современные животные».

Полковник: «Ну а как вы скажете, что это?»

Макс: «Стилизованная букрания!»

И так это продолжается, тут и разные загадочные маленькие амулеты, изображающие почки, и различные непонятные и двусмысленные амулеты, которым осторожно дается удобное название «объект культа».

Я проявляю и печатаю и стараюсь, чтобы вода была прохладной. Большую часть этой работы я делаю рано утром, около шести утра. В середине дня теперь очень жарко.

Рабочие расползаются с каждым днем.

«Уже сейчас уборка урожая, Хвайя. Нам надо идти».

Цветы давно пропали, их съел пасущийся скот. Все теперь одинакового тусклого желтого цвета на городище. Вокруг него на равнине пшеница и ячмень. В этом году хороший урожай.

* * *

Наконец наступает роковой день. Месье Дюнан и его жена приезжают сегодня вечером. Они наши старые друзья, мы их навещали в Библе, когда были в Бейруте.

Наступает вечер; великолепный (или то, что мы считаем великолепным) обед готов. Хайю выкупана. Макс в последний раз, с агонией, оглядывает две доли, разложенные для обозрения на длинных столах. «Я думаю, так все сбалансированно. Если мы теряем этот прелестный амулет в виде головы лошади и эту необычную цилиндрическую печатку (чертовски интересную!), ну, тогда мы получим лучшую Богиню-Мать с Чагара и амулет в виде двойной секиры и этот очень изящный горшок с резным орнаментом... Да, но, конечно, в другой половине тот ранний расписной горшок. Ох, черт, теперь уж пусть так остается! Которую вы бы выбрали?»

Просто из человечности мы отказываемся играть в эту игру дальше. Мы говорим, что просто не в силах решить. Макс грустно бормочет, что Дюнан очень тонкий судья. «Он выберет лучшую половину, это уж точно».

Мы решительно уводим его.

Часы идут. Наступает ночь. Никаких признаков Дюнанов.

«Интересно, что могло произойти, – размышляет Макс. – Конечно, они, как все тут, ездят со скоростью миль девяносто в час. Надеюсь, несчастного случая не было».

Десять часов, одиннадцать часов. Никаких Дюнанов.

Макс начинает сомневаться, не могли ли они поехать на Брак вместо Чагара.

«Но нет же, конечно. Они знают, что мы живем тут».

В полночь мы сдаемся и идем спать. Люди стараются не ездить после наступления темноты в этих краях.

Через два часа становится слышен шум мотора. Слуги выбегают и в волнении зовут нас. Мы выбираемся из постелей, натягиваем что-то на себя и выходим в гостиную.

Это Дюнаны, и они действительно уехали по ошибке в Брак. Выезжая из Хоссеке, они спросили, куда ехать на «раскопки древностей», и человек, который сам работал только на Браке, направил их туда. Они сбились с дороги и довольно долго искали Брак. Когда они добрались туда, с ними отправился проводник, чтобы показать дорогу через пустыню на Чагар.

Они проездили весь день, но вполне жизнерадостны и не раздражены.

«Вам нужно поесть», – говорит Макс.

Мадам Дюнан вежливо говорит, что в этом нет нужды. Рюмка вина и бисквит – это вполне достаточно.

В этот момент входит Мансур, за ним Субри, и появляется весь обед из четырех блюд! Как здешние слуги это ухитряются сделать, я понять не могу. Это какое-то чудо. Мы обнаруживаем, что Дюнаны ничего не ели и на самом деле очень голодны. Мы едим и пьем до глубокой ночи, а Мансур и Субри наблюдают, сияя улыбками.

Когда мы идем спать, Макс мечтательно говорит, что он бы хотел взять Субри и Мансура в Англию. «От них столько пользы». Я говорю, что я бы тоже хотела взять Субри.

В следующей за этим паузе я ясно представляю себе вторжение в нормальный английский дом Субри – с его большим ножом, измазанным маслом пуловером, небритым подбородком и громким смехом. А фантастические применения, которые он находит для салфеток для протирания рюмок!

Слуги на Востоке чем-то похожи на Джиннов. Они появляются из ниоткуда и уже ждут вас, когда вы приезжаете.

Мы никогда не предупреждали о своем приезде, но можно быть уве-ренным, что когда мы приедем, Димитрий уже будет там. Он приехал с самого побережья, чтобы ждать нас.

«Как ты узнал, что мы едем?»

«Известно, что в этом году снова должны быть раскопки».

Он мягко добавляет: «Это очень удачно. Мне теперь надо содержать семьи двух моих братьев; в одной семье восемь детей, в другой десять. Они едят много. Хорошо, что я могу заработать деньги. «Видишь, – сказал я жене брата. – Бог милостив. Мы не будем голодать в этом году – мы спасены. Хвайя приезжают копать!»»

Димитрий, мягко ступая, уходит, представив на обозрение свои муслиновые в цветочек брюки. Рядом с его ласковым задумчивым лицом материнская сущность Чагарской Мадонны совершенно блекнет. Он любит щенков, котят, детей. Он единственный из слуг никогда не ссорится. Он даже не имеет ножа – кроме как для целей кулинарии.

Все кончено! Раздел состоялся. Месье и мадам Дюран рассмотрели, потрогали, обдумали. Мы стояли и смотрели с обычной агонией. Месье Дюнану понадобился час, чтобы принять решение. Затем он взмахнул руками быстрым галльским жестом.

«Eh bien [88] , я возьму эту долю».

Следуя человеческой природе, какую бы долю он ни выбрал, мы тотчас жалеем, что он не выбрал другую.

Однако теперь, когда закончилась неопределенность, атмосфера разряжается. Мы веселы, и все превращается в празднование. Мы проходим по раскопу, рассматриваем планы и рисунки архитекторов, едем на Брак, обсуждаем работу, которую нужно сделать в будущем сезоне, и т. д. Макс и месье Дюнан спорят о точных датах и последовательностях. Мадам Дюнан развлекает нас всех сухими остроумными замечаниями.

Мы говорим по-французски, хотя я думаю, что она очень хорошо говорит по-английски. Ее очень забавляет Мак и то, что он упрямо ограничивает беседу словами «Oui» и «Non» [89] .

«Ah, votre petit architecte, il ne sait pas parler? Il a tout de meme l`air intelligent! [90] »

Мы повторяем это Маку, его это не волнует.

На следующий день Дюнаны собираются уезжать. Не то чтобы было много приготовлений; они отказываются взять с собой еду или питье.

«Но уж воду вы наверняка возьмете!» – восклицает Макс, воспитанный на принципе никогда не путешествовать в этих краях без воды.

Они беззаботно качают головами.

«А если у вас будет поломка?»

Месье Дюнан смеется и качает головой.

«О, этого не случится!»

Он включает скорость, и машина убывает в обычном французском стиле езды по пустыне. Шестьдесят миль в час!

Мы больше не удивляемся высокому проценту смертей среди перевернувшихся археологов в этих краях!

А теперь снова упаковка – дни и дни упаковки! Ящик за ящиком заполняется, закрывается, надписывается по трафарету.