Сквозь ледяную мглу (Зоя Воскресенская-Рыбкина) - Арсеньева Елена (читать книги онлайн .TXT) 📗
Однако далеко не все свидания с агентами проходили спокойно и безопасно. Зое нередко приходилось и рисковать, но однажды она оказалась буквально на краю гибели.
Звали агента Степан Максимович Петриченко. В 1921 году этот моряк был в числе руководителей знаменитого Кронштадтского мятежа, бежал в Финляндию, водился с контрреволюционерами, но потом понял, что ни счастья, ни удачи на чужой земле не найдет, и захотел вернуться в Россию. Обратился в советское консульство, а там получил традиционный ответ: право на возвращение надо заработать!
И Петриченко начал зарабатывать это право, «стуча» на белоэмигрантские группы, которые сотрудничали с финской разведкой и контрразведкой. Зое бывший моряк по-человечески нравился, ей нравилось работать с ним, она чувствовала себя с Петриченко в безопасности: они даже на «ты» перешли.
И вот как-то Зоя поехала на встречу со Степаном в огромный лесопарк. Шла среди сугробов под соснами в темноте (на севере уже в три часа ледяная ночная мгла спускается на мир), и вдруг Петриченко появился страшно злой. Такой злой, что не сказать словами.
Даже в полумраке Зоя увидела, как сверкают ненавистью его глаза. Он был совершенно взбешен.
– Ты, ты… – повторял он. – Я сейчас убью, задушу тебя, как суку, и брошу в этот сугроб. До весны никто не отыщет.
Зоя испугалась не на шутку, но показывать страх было нельзя. А что делать? Кричать? Звать на помощь? Но здесь никто не услышит, да и разве не нелепо просить помощи у финской полиции для защиты от собственного агента?!
– Что случилось, Степан? – Она старалась говорить спокойно и даже шутить. – Тебя какая-то женщина обидела? Но при чем тут я?
Петриченко дико уставился на Зою и вдруг усмехнулся:
– Дура ты! При чем тут баба? Вот здесь горит у меня! – он ударил себя в грудь. – Вы что творите? Кого судите, кого расстреливаете? Газету читала?
А агент вытащил из кармана эмигрантскую газету и сунул Зое в лицо:
– Читала? Кого судят? Врагов народа? Каких врагов народа? Истинных борцов за идеалы, людей, которые делали революцию и остались верны ей! Что ты можешь сказать на это?
А что могла сказать Зоя? Шел 1937 год. Из Москвы приходили странные вести: то одного, то другого разведчика отозвали и объявили перебежчиком. Кого-то расстреляли. Кто-то сгинул без следа. Зоя сначала считала, что ошибалась в этих людях, но потом увидела, как мрачнеет муж: нельзя же во всех подряд ошибаться! Они и сами с некоторых пор жили в ожидании больших бед.
И вот теперь Петриченко говорит о том же. В самом деле, если Зоины друзья-разведчики ошибочно объявлены врагами народа, то и с другими могли произойти трагические недоразумения. Может быть, Петриченко не зря так ярится?
Может быть. Но все равно – его надо переубедить. От этого жизнь зависит!
– Но ведь процессы открытые, – нерешительно начала Зоя. – На них присутствуют прокурор, адвокаты, журналисты…
– Ха-ха! – ехидно сказал Петриченко. – Ты что, маленькая? Не знаешь, как такие дела делаются? Дай мне на пару дней любого героя, и он признается, что самого папу римского убить собирался. Или что он сам – папа римский! В общем, все, кончили болтать. Убивать я тебя не стану, русский моряк рук о бабу не станет марать. Но работать на вас отказываюсь. Баста!
Зоя перевела дух: «Раз убивать не будет, значит, с ним можно поговорить…» Терять агента она ни за что не хотела.
– Степан, – сказала она. – Давай вместе разбираться.
– Ну давай, – нехотя отозвался он.
И полтора часа Зоя увещевала столь нужного ей агента. Врала, изворачивалась, признавала, что он прав… Такой красноречивой она никогда в жизни не была. В конце концов убедила Петриченко, что он должен работать на Россию. Да, видимо, в органы суда и прокуратуры пробрались враги, которые судят и убивают честных людей. Но Россия-то осталась!
Бог ты мой, как подумаешь, сколько гнусностей и преступлений совершалось именем нашей несчастной России…
Зоя была очень довольна тем, как обработала Петриченко. Он и дальше добросовестно трудился с ней, а потом и с другим сотрудником, который пришел ей на смену. От Петриченко поступали очень важные сведения о том, что финны и германцы совместно собираются выступить против СССР.
О его дальнейшей судьбе Зоя старалась не думать, ибо судьба эта была печальна. В 1945 году Петриченко, до этого отсидевший в финском лагере как советский шпион, был передан советской контрразведке и осужден на десять лет как… агент белогвардейцев. Ну да, он же состоял в белоэмигрантской организации! Но почему-то никто на следствии не принял во внимание, что состоял он там по заданию советской разведки! Если даже Зоя свидетельствовала в пользу Петриченко, это тоже не было учтено.
Хотя вряд ли она за него заступалась, ей тогда было ни до кого… Но об этом позднее.
В 1938 году Борису Рыбкину лично Сталиным было поручено провести секретные переговоры с финским правительством от имени правительства СССР. Требовалось урегулировать советско-финские отношения и получить от финнов согласие на совместные оборонные меры – повысить безопасность Ленинграда и как-то противодействовать антисоветской политике, которую проводила Германия в Финляндии.
К этому времени Борис Рыбкин (Кин) был весьма именитым разведчиком. Если бы его переговоры завершились успешно, не исключено, что «зимней войны» между СССР и Финляндией не было бы. Однако Финляндия откровенно ориентировалась на Германию и интереса к переговорам не проявила.
Именно это и заставило Центр перевести Ярцевых-Рыбкиных на деятельность в так называемом «немецком направлении». Требовалось собирать информацию о намерениях Германии в отношении СССР, оказывать содействие другим разведчикам, которые работали в той же сфере.
Пока Кин был занят переговорами, Зоя фактически руководила деятельностью резидентуры. От своих многочисленных агентов она получала сведения о реакции финнов на советские предложения, а также продолжала встречи с оперативными агентами.
Одним из них был Павел Судоплатов, знаменитый впоследствии генерал, тогда работавший под псевдонимом Андрей. Он прибыл в Финляндию из Германии после выполнения правительственного задания по ликвидации одного из руководителей Организации украинских националистов – Павла Коновальца. В Финляндии Судоплатов выяснял оставшиеся связи Коновальца. Одним из объектов его разработки был некто Полуведько.
«В Финляндии (а позднее и в Германии) я жил весьма скудно: у меня не было карманных денег, и я постоянно ходил голодный, – вспоминал потом Судоплатов. – Полуведько выделял мне всего десять финских марок в день, а их едва хватало на обед – при этом одну монетку надо было оставлять на вечер для газового счетчика, иначе не работали отопление и газовая плита. На тайных встречах между нами, расписание которых было определено перед моим отъездом из Москвы, Зоя Рыбкина и ее муж Борис Рыбкин, резидент в Финляндии, руководивший моей разведдеятельностью в этой стране, приносили бутерброды и шоколад. Перед уходом они просматривали содержимое моих карманов, чтобы убедиться, что я не взял с собой никакой еды: ведь это могло провалить нашу «игру».
Как-то раз Зое пришлось отправиться в Норвегию для установления связи с неким нелегалом Антоном и передачи ему запасных документов и денег для разведчиков – членов его диверсионных групп. Зоя в то время была представителем Интуриста и под этим прикрытием могла свободно ездить в соседние с Финляндией страны: Швецию и Норвегию.
Антон был ценнейшим агентом. Настоящее имя его – Эрнст Вольвебер. У него была отличная политическая биография: рабочий, профсоюзник, коммунист, с 1932 года – депутат рейхстага, антифашист, руководитель Западноевропейского бюро Коминтерна… Антон стал одним из первых немецких агентов, завербованных советскими спецслужбами.
В 1933 году Антон стал секретарем Международного союза моряков (МСМ), филиалы которого имелись по всему миру и стали прикрытием для подрывной нелегальной работы. МСМ называли «Лигой Вольвебера». Задачей «Лиги» являлись акции саботажа и диверсии, и Антон организовывал их виртуозно. Было уничтожено около двадцати немецких кораблей, а также три итальянских и два японских корабля, румынские, датские, шведские суда… С командой, понятное дело: крушения-то происходили в открытом море. Ну что ж, революция требует жертв, кому сие не известно!
