Забвению не подлежит - Яцовскис Евсей Яковлевич (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
При помощи следственных экспериментов мы пытались воспроизвести во всех деталях картину происшествия: тот же ящик на том же месте неоднократно опускали на пол и лишь в нескольких случаях прислоненный к скамье автомат падал, а еще реже в связи с этим происходил непроизвольный выстрел.
— Специально, может, не попал бы так точно в голову, — с досадой прокомментировал случившееся один из приглашенных нами специалистов по баллистике.
Всесторонний анализ всех собранных данных неопровержимо подтвердил, что мы столкнулись с несчастным случаем вследствие редчайшего стечения множества обстоятельств. По нашей просьбе математики подсчитали и назвали астрономическую цифру, на которую могло прийтись одно-единственное совпадение всех имевших место обстоятельств данного дела с его трагическими последствиями.
В штабе дивизии состоялся серьезный разговор с командирами и политработниками частей в связи с несчастным случаем. После этого совещания в подразделениях была проведена большая работа по вопросам обращения с оружием и боеприпасами.
13 декабря 1943 года войска правого крыла нашего 1-го Прибалтийского фронта начали Городокскую наступательную операцию.
Наступление частей 16-й стрелковой дивизии развивалось довольно успешно. Главная полоса обороны врага была прорвана. 156-й и 167-й стрелковые полки освободили деревню Ковалевцы в северной части озера Кошо и населенные пункты Родные, Севцы и Аниски.
В дни наступления мне пришлось вновь заниматься побочными делами — допрашивать взятых в плен немецких солдат. У одного из них были обнаружены две фотографии с изображением Каунаса — на фоне зимнего пейзажа Военный музей, теперь Каунасский исторический музей, и вид в центре города на собор, в котором ныне размещается музей витража и монументальной скульптуры.
Мы долго рассматривали эти два небольших снимка. Жадно всматривались в каждую деталь, воскрешая в памяти дорогие сердцу воспоминания…
С воодушевлением прочитали мы в те дни в нашей газете «Родина зовет» приветствие ЦК КП(б) Литвы и Правительства Литовской ССР бойцам и офицерам дивизии по случаю второй годовщины со дня ее образования. Но радостные дни на фронте постоянно сменяются печальными — 21 декабря в бою погиб коммунист, воин-поэт, участник революционного движения в Литве, уроженец Янкайской волости Шакяйского уезда Викторас Валайтис. Читали многие его стихотворения, знали, сколько сил и энергии он вложил в воспитание патриотических чувств у наших бойцов. И вот не стало Виктораса…
В. Валайтис родился в 1916 году и с детства познал тяжкую долю крестьянина-бедняка в буржуазном обществе. Уже с 13 лет Викторас состоял членом подпольного комсомола Литвы, а в 1939 году вступил в ряды Коммунистической партии. Стихи он начал писать еще до войны, но на фронте они стали для него вторым оружием.
После войны останки поэта были перенесены в Шакяйский район, а на доме, где он родился, установлена мемориальная доска.
Как завещание, как предсмертный наказ и ныне звучит его стихотворение «К товарищам»:
24 декабря 1943 года войска нашего фронта штурмом овладели городом и крупной железнодорожной станцией Городок — важным опорным пунктом обороны противника на витебском направлении. Части четырех пехотных дивизий врага, занимавшие позиции севернее Городка, оказались отрезанными от своих основных сил.
Волновавший всех вопрос «кто кого?» был окончательно решен в нашу пользу!
В последних числах декабря штаб дивизии переместился в деревню Галдасы, что севернее районного центра Сиротино Витебской области. Здесь мы и встретили новый, 1944 год. Кто-то из штабных работников подсчитал, что 1 января — это 924-й день Великой Отечественной войны. Сколько еще впереди предстоит таких дней, никто в точности, конечно, сказать не мог, но мы все были уверены, что в наступившем году гитлеровская Германия будет разгромлена.
18 января опять сменили дислокацию и подчиненность: переехали в деревню Барсучина и влились в состав 103-го стрелкового корпуса. 10 дней спустя вновь в путь — приехали в деревню Орлея Полоцкого района в распоряжение командира 60-го стрелкового корпуса. В красивом сосняке разместились в прекрасно оборудованных землянках. Я надеялся, что здесь поживем немного дольше, однако пришлось срочно выехать в командировку — через отдел контрразведки «Смерш» армии поступило сообщение, что в Меховском районе задержан красноармеец нашей дивизии. С переданной в мое распоряжение грузовой машиной в районный центр — поселок Езерище тогда приехала группа наших военнослужащих, направлявшихся в распоряжение ЦК КП(б) Литвы и Совнаркома Литовской ССР. Среди них также, были отобранные А. Гузявичюсом для работы в органах НКВД лейтенант Антанас Кяжинайтис, красноармейцы взвода охраны отдела контрразведки Владас Гудайтис, Юлийонас Няура, Пятрас Скурдицкас, Николас Целковас, Пятрас Римкявичюс и Теофилис Мисюнас. Здесь же были следователь прокуратуры дивизии Даниэлюс Чапрацкас, секретарь военного трибунала Маша Аролянскайте и другие. Их будут готовить для выполнения различных обязанностей в освобожденной Литовской ССР. В Езерище сфотографировал на память всю группу, и мы распрощались, желая друг другу поскорее встретиться уже на литовской земле.
В послевоенные годы мне удалось вручить сделанный в Езерище снимок почти всем перечисленным товарищам. Одни из них уже были офицерами — ответственными работниками органов внутренних дел и государственной безопасности, другие на партийной или советской работе.
В райцентре стало известно, что задержанный находится под стражей в деревне Морачёво — по ту сторону большого озера Езерище. На машине по заснеженной дороге туда никак нельзя, было доехать. Пришлось добираться пешком.
Вышли утром следующего дня и, чтобы сократить путь, двинулись напрямик по льду. Днем воздух прогрелся, и на льду образовались огромные лужи. Идти по воде — малое удовольствие, но, прошагав более половины пути, решили не возвращаться. Так брели около 6 километров.
Допросили задержанного. У младшего сержанта оказалась лишь красноармейская книжка, из которой следовало, что он проходил службу в 156-м стрелковом полку. Один из сопровождавших меня красноармейцев взвода охраны отдела его сразу опознал:
— Да ведь это же пулеметчик Иванаускас! Мы с ним были в одной роте еще под Горьким!
Выяснилось, что после ранения он находился в прифронтовом госпитале и от кого-то прослышал, что после излечения его не направят в литовскую дивизию, а пошлют в составе маршевой команды в любую воинскую часть. Иванаускас, не долечившись, из госпиталя, попросту говоря, сбежал. Без направления, без соответствующей справки о ранении, с рукой на перевязи он отправился в сторону передовой на поиски своей дивизии. В Морачёво зашел к местным жителям, попросил поесть. По-русски изъяснялся уж очень плохо, притом с акцентом. Наши люди приняли его за вражеского лазутчика, немедленно задержали, передали расквартированным в деревне военнослужащим.
Иванаускаса я взял с собой, с тем чтобы в полку на него наложили взыскание за самовольный уход из госпиталя, и дело с концом.
