Великий Ганди. Праведник власти - Владимирский Александр Владимирович (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Джавахарлал Неру, руководя иностранным департаментом ИНК, неоднократно встречался с Махатмой Ганди и советовался с ним по поводу своей поездки в Европу, чтобы познакомиться с международными делами и установить контакты с друзьями Индии за рубежом. Ганди одобрил этот план и даже снабдил Неру рекомендательным письмом к Ромену Роллану, с которым он поддерживал переписку. Представляя Неру, Ганди писал Ромену Роллану: «Один из моих самых дорогих соратников и друзей».
В Европе Неру познакомился с руководителями антиимпериалистической лиги Анри Барбюсом, Роменом Ролланом, Сун Цинлин (вдовой выдающегося китайского революционера-демократа Сунь Ятсена), индийским эмигрантом коммунистом Вирендранатхом Чаттопадхайей, участвовал в подготовке антиколониального конгресса в Брюсселе. В письмах к отцу, Ганди и другим руководителям ИНК Неру заключал: «Совершенно очевидно, что конгресс в Брюсселе будет весьма авторитетным форумом, и было бы крайне желательным направить на него представителей Индийского национального конгресса: в конечном счете, самым устрашающим империализмом в наши дни является английский, тот, который господствует в Индии».
Но Ганди не разделял энтузиазма Неру-младшего и не возлагал больших надежд на лигу, поскольку, по его мнению, конгресс в Брюсселе мог внушить индийцам опасную мысль «искать свое спасение, ориентируясь на внешние силы и на помощь из-за рубежа, вместо того чтобы добиваться этого посредством наращивания собственных сил внутри страны». Скептическое отношение Ганди к информации Неру объяснялось также тем, что в работе брюссельского конгресса принимала участие делегация английских лейбористов, которые обещали с приходом к власти предоставить Индии независимость. Ганди, в отличие от других руководителей ИНК, считал, что лейбористы, сформировав свое правительство, будут проводить прежнюю имперскую политику. Но независимость Индия действительно получила тогда, когда у власти были лейбористы.
Тем не менее Неру был уполномочен представлять ИНК на конгрессе угнетенных народов в Брюсселе. Там он заявил: «Я хочу, чтобы вы осознали, что задача освобождения Индии — не только национальная проблема. Она непосредственно затрагивает большое число других стран и косвенно отражается на обстановке во всем мире. Мы не можем дольше терпеть сложившееся положение не только из-за того, что свобода — это хорошо, а рабство — плохо; для нас и для нашей страны это вопрос жизни и смерти. В равной мере такое же положение нетерпимо и для вас».
Неру, вопреки мнению Ганди, обрушился на представителей имущих классов. «Мы должны рассматривать индийских князей и крупных землевладельцев как пособников английского правительства в проводимой им политике в Индии. Они не хотят свободы для Индии из-за того, что это означало бы свободу крестьян от эксплуатации… Мы часто наблюдаем отвратительный союз английских капиталистов с капиталистами индийскими». Выступление Неру обеспокоило Ганди, опасавшегося, что оно может спровоцировать всплеск насилия и тем самым подорвать морально-политическую основу сатьяграхи.
Ганди опасался, что Неру-младший попал под влияние коммунистов, но тот опроверг эти подозрения, заявив, что «для Англии все, кто выступает против эксплуатации других народов, — большевики». Неру также сделал вывод о том, что Советский Союз — «друг всех угнетенных народов, и у Индии есть все основания к тому, чтобы развивать с ним дружественные отношения».
Ганди не возражал против идеи Неру-младшего о тесном союзе всех угнетенных народов в борьбе против колониализма. Но его настораживали заявления о необходимости переустройства общества на социалистических принципах. Неру-старший был того же мнения, что и Гаанди, и решил выехать к сыну в Европу. Беседы с Джавахарлалом убедили отца, что сын остался верен политической платформе ИНК.
В ноябре 1927 года по приглашению Всесоюзного общества культурных связей с зарубежными странами отец и сын Неру прибыли в СССР, чтобы принять участие в праздновании десятилетия Великой Октябрьской социалистической революции. Они встретились с Председателем ЦИК СССР М. И. Калининым и наркомом иностранных дел Г. В. Чичериным, присутствовали на открытии Всемирного конгресса друзей СССР. Но Сталин их так и не принял.
Представители правого фланга ИНК упрекали Джавахарлала Неру в том, что он перешел в лагерь марксистов. Об этом же сообщала и британская полиция в Индии. Но Неру-младший не считал себя марксистом. Он лишь критиковал некоторые, на его взгляд, утопические установки Ганди. Он, в частности, под влиянием советской пропаганды заявлял, что «насилие в России, каким бы плохим оно ни являлось, было направлено на создание нового строя, основанного на мире и подлинной свободе для масс» и что «при отсутствии социальной свободы и социалистического строя общества и государства ни страна, ни человеческая личность не могли развиваться свободно». Ганди же был гораздо более скептически настроен по отношению будто бы наблюдающегося в СССР расцвета свободы, поскольку был убежден, что свобода не может быть подлинной, если ради нее большевики пролили реки крови своих врагов.
«Я буду бороться за такую Индию, — говорил Ганди, — где беднейшие люди будут чувствовать, что это действительно их страна, в строительстве которой они будут иметь решающий голос, за Индию, где все общины будут жить в полном согласии…» Однако этого следовало добиваться только ненасильственными методами. Тот социализм, к которому стремился Ганди, по его словам, должен был быть «чист, как кристалл. Поэтому он требует и кристально чистых средств для его достижения… Поэтому только истинные, ненасильственные и чистосердечные социалисты будут способны установить социалистическое общество в Индии и во всем мире».
В течение 1927 года Ганди много ездил по стране, побывал в деревнях Бенгалии, Карнатака и Бихара, в Бомбее и в Калькутте, выступал на митингах. Из-за постоянных перегрузок и недосыпания здоровье его резко ухудшилось: начались головокружения, ослабло зрение. Махадев Десаи, друг Ганди, 27 марта 1927 года телеграфировал товарищам по партии: «Бапу (отец. — А.В.) едва избежал паралича. Кровяное давление продолжает расти. Врачи объясняют это перегрузкой в работе и нервным истощением. Они предписывают полный покой и настаивают на отмене всех запланированных мероприятий, по крайней мере в жаркие месяцы…»
Ганди вынужден был уехать в Майсор, известный своим умеренным климатом. За месяц он восстановил силы и продолжил поездки.
К концу 1927 года внутриполитическая обстановка в Индии обострилась. Британский парламент назначил комиссию во главе с сэром Джоном Саймоном, которая должна была разработать проект нового закона об управлении Индией и решить вопрос, стоит ли расширять полномочия представительных учреждений в стране. В комиссию не был включен ни один индиец, что вызвало возмущение в Индии. Еще до официального объявления английского парламента о создании комиссии Саймона новый вице-король Индии, один из лидеров консерваторов барон лорд Ирвин (в последующем — виконт лорд Галифакс), сменивший в апреле 1926 года лорда Рединга, пригласил на аудиенцию группу индийских политиков во главе с Ганди. Обратившись к Ганди, он сообщил о комиссии Саймона, в которой не было ни одного индийца. Ганди осведомился: «И это все?..» Получив утвердительный ответ, Ганди покинул дворец. В Индии Саймон был встречен черными флагами и закрытыми дверями. Ганди решил, что пришла пора действовать.
В декабре 1927 года в Мадрасе собралась очередная сессия ИНК. Вернувшийся из Европы Джавахарлал Неру требовал решительных действий и был поддержан многими делегатами. Ганди тоже присутствовал на сессии. Представители различных политических течений пытались заручиться его поддержкой. Но Ганди не вмешивался в дебаты. На заседаниях ИНК он не выступал с критикой Неру. Он не поддержал только предложение Неру о присоединении ИНК к антиимпериалистической лиге, с вождем согласились большинство делегатов.
Но Ганди одобрил резолюции, выражавшие протест против использования Англией индийских войск в Китае, Месопотамии и Персии. «Конгресс шлет самые теплые приветствия народу Китая и заверения в полной симпатии к его борьбе за свое освобождение, — говорилось в этой резолюции. — конгресс требует, чтобы все индийские войска и полицейские силы, находящиеся в Китае, были незамедлительно отозваны, и заявляет, что в будущем ни один индиец не должен выезжать в Китай в качестве представителя английского правительства, воевать или действовать против китайцев, которые, как считает конгресс, являются товарищами индийцев в их общей борьбе против империализма. Одновременно конгресс требует вывода индийских войск, полиции и консульских отрядов охраны из Месопотамии и Персии, а также с территории всех британских колоний и иностранных государств, где бы они ни находились».
