Русские электротехники - Шателен Михаил Андреевич (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
«В Петербурге здоровье Павла Николаевича стало еще хуже. Он очень мучился кашлем и просил меня приехать. Приехавши в Петербург (июль 1893 г.), я нашла Павла Николаевича очень изменившимся, хотя не видела его всего три месяца. Через несколько дней мы уехали в деревню, но в имении даже не было дома, который давно сгорел… мы поселились в доме, который был заброшен и негоден для зимнего жилья. Настала осень. Здоровье Павла Николаевича ухудшалось, и в начале зимы мы уехали в Саратов. В Саратове мы поселились в гостинице «Континенталь» в одной комнате, так как Павел Николаевич не мог оставаться один. Это был самый трагический период в нашей жизни. Открылась водянка… Он не мог ходить».
Но потребность в творческой работе не покидала и больного Яблочкова.
«Около дивана, на котором он лежал, ему поставили большой стол и вот на этом столе он устроил себе целую лабораторию, все время говоря, что он скоро окончит свои опыты и будет миллионер… Он почти не спал и по старой привычке ночью работал за своим лабораторным столом… Болезнь усиливалась… Павел Николаевич стал задыхаться и 19 марта (ст. ст.) 1894 года в 6 час. утра он помер».
Последними словами умирающего были: «И там тяжело, и здесь не легко».
Так окончил жизнь в номере провинциальной гостиницы всеми покинутый крупнейший изобретатель и один из крупнейших в мире пионеров электротехники.
До последних часов своей жизни трудился великий изобретатель над своими изобретениями и умер неудовлетворенный. Его главное изобретение, давшее ему мировую славу, «свеча», к тому времени почти утратила свое значение. Работа с гальваническими элементами, на которую до последних часов своей жизни он возлагал много надежд, осталась незаконченной.
Но остались после Яблочкова работы и изобретения, которые никогда не утратят своего значения, — это введение в жизнь переменных токов и изобретение трансформаторов переменного тока. На эти именно изобретения современники Яблочкова обращали меньше всего внимания и сам он как бы потерял к ним интерес. Но, несомненно, эти изобретения вместе, со свечой были основными изобретениями Павла Николаевича.
Яблочков при жизни имел много принципиальных противников, но и они признавали исключительное значение его изобретений для прогресса электротехники.
«Я не принадлежу, — пишет В. Н. Чиколев, — к числу лиц, которые видят в электрической свече совершенство, далее которого нечего искать, и я считаю, что главнейшая заслуга Яблочкова не в изобретении его свечи, а в том, что под знаменем этой свечи он с неугасимой энергией, настойчивостью, последовательностью поднял за уши электрическое освещение и поставил его на подобающий пьедестал. Если затем электрическое освещение получило кредит в обществе, если прогресс его, поддерживаемый доверием и средствами публики, пошел затем столь гигантскими шагами, если на усовершенствование этого освещения устремились мысли работников, между которыми фигурируют знаменитые имена Сименса, Жамена, Эдисона и др., то всем этим мир обязан нашему соотечественнику Яблочкову».
Это не некролог, не речь над гробом, а слова, написанные еще в 1880 г. одним из самых яростных принципиальных противников свечи и применения переменного тока.
Но не одной свечой мы обязаны Яблочкову. Он сделал больше. Он первый в мире дал практическое решение проблемы «дробления света», которого искали все его современники, и дал систему распределения между рядом приемников тока, получаемого от одного источника, систему, основанную на применении переменного тока и изобретенных им трансформаторов, т. е. систему, по идее ту, которой мы пользуемся до настоящего времени.
Далеко не все изобретения Яблочкова были оценены его современниками; может быть, это объясняется тем, что современная Яблочкову техника не была готова к освоению его многих очень передовых мыслей.
Целый ряд вопросов, научных и технических, которыми мы занимаемся еще в настоящее время или которые решены сравнительно недавно, был впервые поднят Яблочковым. Таковы, например, вопросы о влиянии индукции и емкости в цепях переменного тока (резонанс токов и напряжений), вопросы по теории гальванических элементов и т. п., вплоть до вопроса о влиянии проводов, по которым идет переменный ток, на соседние провода связи. Яблочков, конечно, не решил многих из этих вопросов и, при состоянии науки в его время, вряд ли и мог решить, но самая постановка этих вопросов характеризует глубину ума Яблочкова. К сожалению, о различных работах Яблочкова знают далеко не все, даже электротехники. «Для большинства, — как пишет один из его французских биографов. — Яблочков остался человеком свечи. Ни одна из его дальнейших работ не привлекла должного внимания». Мы и теперь знаем далеко не все о работах Яблочкова. Много бумаг, записок и заметок Яблочкова пропало бесследно, и о многих его начинаниях сохранилось только предание. Так, в конце 80-х и начале 90-х годов Павел Николаевич стал очень интересоваться воздухоплаванием, механической тягой на обычных дорогах (взял даже привилегию на электромобиль) и другими подобными вопросами. В одном из заседаний Французского общества гражданских инженеров он заявил, что оставил работу над электрическим освещением, а занялся работой над «производством силы». Вероятно, он имел в виду работы, связанные с использованием изобретавшихся им гальванических элементов. Болезнь помешала дальнейшему продвижению этих работ, от которых мы, быть может, могли бы получить многое.
Но то, что Яблочков сделал, уже совершенно достаточно для того, чтобы имя его было внесено в список тех мировых изобретателей, которые своими трудами положили начало целым областям техники..
При жизни Яблочкова его заслуги были отмечены только двумя русскими научными обществами и Французским правительством.
Русское техническое общество присудило ему в 1879 г. почетную медаль Общества с надписью: «Достойнейшему Павлу Николаевичу Яблочкову».
Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете, действительным членом которого он был с самого начала своей изобретательской карьеры, в 1889 г. избрало Павла Николаевича своим почетным членом.
Наконец, Французское правительство наградило «русского инженера Яблочкова», как сказано в орденском дипломе, орденом Почетного Легиона.
Была, правда, и у нас сделана еще одна попытка отметить заслуги Яблочкова.
На Первом всероссийском электротехническом съезде, происходившем в Петербурге в 1899–1900 гг., было сделано предложение, как напечатано в Трудах съезда, «почтить память великого русского электротехника, Павла Николаевича Яблочкова основанием среднего электротехнического училища». На Съезде была собрана небольшая сума денег, избрана комиссия для выполнения пожелания Съезда, но далее дело не пошло. Школу открыть не удалось.
Настоящую оценку деятельность Яблочкова получила только при Советской власти.
Уже в 1926 г., в связи с 50-летием изобретения свечи, основанный Яблочковым VI отдел Русского технического общества устроил торжественное заседание в память Яблочкова. Сохранившаяся повестка гласит: «В воскресенье 12 декабря в 2 часа дня в помещении Русского технического общества (ул. Пестеля, 2) состоится собрание VI электротехнического отдела Русского технического общества, посвященное 50-летию изобретения свечи Яблочкова».
На заседании были сделаны доклады М. А. Шателена, А. А. Воронова и др., посвященные изобретениям Яблочкова в области светотехники, электрических машин и гальванических элементов. Журнал «Электричество» выпустил специальный номер, посвященный памяти одного из своих основателей со статьями, характеризующими разностороннюю деятельность Яблочкова.
Гораздо более значительными мероприятиями было отмечено 100-летие со дня рождения Яблочкова: в Москве (в сентябре 1947 г.) состоялось торжественное заседание, организованное Академией наук СССР и Всесоюзным научным инженерно-техническим обществом энергетиков, посвященное памяти Яблочкова, на котором выступали с докладами проф. Шателен, проф. Белькинд и на котором присутствовали родственники Яблочкова. Подобные собрания были организованы и в других городах Советского Союза.
