Автобиография - Фергюсон Алекс (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
– Но это твоих рук дело, – отвечал я ей. – Если я только заикнусь сказать о тебе что-нибудь плохое, они меня тут же в порошок сотрут. Ты по-прежнему для них главная.
В этом мире нет никакой секретной формулы успеха. Самое главное – упорный труд. Знаменитую книгу Малкольма Гладуэлла «Гении и аутсайдеры. Почему одним все, а другим ничего?» можно было бы назвать и покороче: «Тяжелый упорный труд». Изучите биографии Карнеги или Рокфеллера, и вы поймете, что это правда. Есть одна история про Джона Рокфеллера, которая мне очень нравится. Он был очень набожным человеком и регулярно ходил со всей семьей в церковь. Как-то раз, когда среди прихожан пустили ящик для пожертвований и все клали по доллару, сын Рокфеллера спросил отца: «Пап, а не проще будет, если мы дадим им сразу пятьдесят долларов за весь год?»
– Да, – ответил он, – но тогда, сынок, мы потеряем три доллара, которые могли бы заработать на процентах.
Он также показал своему дворецкому, как растапливать камин, чтобы он горел на час дольше, экономя дрова. И этот человек был миллиардером.
Упорный труд Рокфеллера приучил его к бережливости. Он не терял зря время, не тратил понапрасну деньги. Во мне это тоже есть. Даже сейчас, если мои внуки оставляют что-то на своей тарелке, я доедаю за ними. Так было и с моими сыновьями, и нашей мантрой было: «Не оставляй ничего на своей тарелке!» И сейчас, попробуй я только потянуться за едой Марка, Джейсона или Даррена, они вмиг лишат меня руки.
Упорный труд ничем не перекрыть.
Безусловно, стресс и тяжелый труд, равно как и возраст, оставляют на твоем теле свой отпечаток, и со временем у меня начались проблемы с сердцем. Как-то раз, занимаясь в спортзале с надетым кардиопоясом, я обнаружил, как мой пульс скакнул с 90 до 160. Я пожаловался нашему тренеру по атлетизму Майку Клеггу: «С этим поясом что-то не так».
Мы попробовали другой пояс и увидели те же цифры: «Тебе надо сходить к доктору, с тобой что-то не в порядке», – сказал Майк.
Наш врач отправил меня к Дереку Роулендсу, у которого лечился Грэм Сунесс, и тот обнаружил у меня фибрилляцию сердца. Для исправления частоты сердцебиений он посоветовал мне попробовать электрошоковую терапию, и через семь дней я уже был в полном порядке. Однако в следующей нашей игре мы проиграли, и пульс начал скакать снова. Я обвинил во всем своих игроков: если бы мы не проиграли, я мог бы быть в норме. Показатель эффективности терапии был в пределах 50–60 %, и я понял, что теперь мне нужно предпринять более решительные меры. Мне посоветовали установить кардиостимулятор и пить каждый день аспирин.
Операция в марте 2004 года заняла полчаса, я наблюдал за ней по экрану и никогда не забуду момент, как кровь вдруг брызнула струей. Осенью 2010 мне поставили новое устройство, потому что их нужно менять раз в восемь лет, и в этот раз я проспал всю дорогу. Несмотря на эти операции, врачи мне все время говорили, что я могу без проблем жить своей прежней жизнью: тренироваться, работать, пить вино.
Должен признать, однако, что первая операция выбила меня из колеи. Годом ранее я прошел полный медицинский осмотр, частота пульса у меня оказалась 48 ударов в минуту. Наш администратор по экипировке Альберт Морган заявил тогда, что не удивлен этому: «Я всегда думал, что у тебя просто нет сердца». Я был в отличной физической форме. Но уже через двенадцать месяцев мне потребовался кардиостимулятор. Это дало мне понять: мы все уязвимы, и, старея, мы отнюдь не становимся здоровее. Ты считаешь себя несокрушимым; понимаешь, конечно, что рано ли поздно дверь жизни захлопнется у тебя перед носом, но до того момента с тобой все будет в порядке. Как вдруг внезапно бог показывает тебе, что это не так.
В молодые годы я носился вдоль бровки из одного конца поля в другой, бил по каждому мячу, погружался во все тонкости игры. С возрастом я стал сдержаннее, и к концу своей карьеры предпочитал быть больше наблюдателем, чем участником событий, хотя некоторые игры все равно могли меня полностью увлечь. В остальных же я лишь время от времени демонстрировал миру (то есть судьям, собственным игрокам и противнику), что все еще жив.
Касательно здоровья могу дать совет: если вам делают предупреждение, то обратите на него внимание. Слушайте своих докторов, регулярно проходите осмотр, следите за собственным весом и тем, что вы едите.
Прекрасным и простым способом справиться с рабочими тяготами и жизненными трудностями для меня является чтение. Если бы я устроил вам экскурсию по своей библиотеке, вы бы увидели тома, посвященные президентам и премьер-министрам, Нельсону Манделе, Рокфеллеру, ораторскому искусству, Никсону и Киссинджеру, Брауну, Блэру, Маунтбеттену, Черчиллю, Клинтону, Южной Африке и истории Шотландии. Здесь вы бы нашли труд Гордона Брауна о шотландском социалисте Джеймсе Макстоне, равно как и все книги о Джоне Кеннеди.
Затем я бы показал вам секцию, отведенную деспотам и тиранам: меня всегда интересовало то, до каких крайностей может дойти человечество. «Молодой Сталин» Саймона Себага Монтефиоре, книги, посвященные Сталину, Гитлеру и Ленину, как, например, «Сталин, Гитлер и Запад: Тайная дипломатия Великих держав» Лоуренса Риса или «Сталинград» и «Падение Берлина. 1945» Энтони Бивора.
Перейдя к менее серьезному чтению, я могу упомянуть из своей коллекции произведения Эдмунда Хиллари и Дэвида Нивена. Затем вновь возвращаемся к темной стороне жизни, к организованной преступности: братьям Крэй и американской мафии.
Уделяя столь значительную часть своей жизни футболу, я в основном старался не читать книг о спорте. Тем не менее у меня на полках можно найти несколько подлинных шедевров. К примеру, читая книгу Дэвида Маранисса «Когда гордость еще что-то значила», посвященную жизни Винса Ломбарди, великого тренера американского футбольного клуба «Грин-Бей Пэкерс», я говорил себе: «Да он же пишет прямо как будто обо мне, я точь-в-точь как Винс Ломбарди!» Я также был одержим своей работой и готов подписаться под высказыванием Ломбарди: «Мы не проиграли, нам просто не хватило времени, чтобы выиграть».
Глава одиннадцатая
Ван Нистелрой
В тот снежный январский вечер 2010 года я был дома, когда мой телефон издал звук, возвещающий о приходе нового сообщения. «Не знаю, помните ли вы меня, – говорилось в нем, – но мне нужно поговорить с вами». Это был Руд ван Нистелрой. «Господи, откуда он вдруг взялся? – сказал я Кэти. – Он же покинул “Юнайтед” четыре года назад». Моя жена ответила: «Чего он хочет? Может быть, вернуться обратно в клуб?»
– Не говори ерунды, – сказал я.
Я понятия не имел, чего он хочет, но написал ему в ответ: «Хорошо». И он позвонил. Вначале был обычный легкий треп: «Было несколько травм, но сейчас в форме, правда, не играю, бла-бла-бла». А затем он сказал, зачем звонит: «Хочу извиниться за свое поведение в последний сезон в клубе».
Мне нравятся люди, которые могут извиниться, я таких уважаю. Современный человек эгоцентричен и забывает о таком слове, как «прости». А футболисты просто окружены приятелями, агентами, прессой, тренерами или работниками клуба, которые только и делают, что возносят их до небес. Поэтому ты радуешься встрече с человеком, который может спустя много лет поднять трубку и сказать: «Я был неправ, извини меня».
Руд не пояснил, чем вызван его звонок, а я же упустил возможность сказать ему: «Как же так все получилось?»
Весь вечер я думал о звонке Руда. Знал, что несколько клубов Премьер-лиги интересуются им, но стоило ли ради этого говорить со мной? Не думаю. Не очень хорошие отношения с «Манчестером» никоим образом не помешали бы ему выступать за другой английский клуб. Впрочем, к этому времени Руд, без сомнения, был более зрелым человеком, чем в момент ухода из клуба, так что, возможно, он просто считал себя виноватым передо мной. Это чувство могло преследовать его несколько лет, вот он и захотел наконец выговориться.
Наши отношения с ним стали портиться, когда Руд начал регулярно пререкаться с Карлушем Кейрушем по поводу Криштиану Роналду; у них было несколько стычек, но мы все легко уладили. Затем он переключился на Гари Невилла, но тот сумел дать ему отпор. Также от Руда досталось еще и Давиду Белльону. В общем, в последний год ван Нистелроя в «Манчестере» у него было много стычек с партнерами по команде, но преимущественно это были ссоры между Рудом и Криштиану.
