Елена Рерих. Путь к Посвящению - Ковалева Наталья Владимировна (электронные книги без регистрации .txt) 📗
«Среди многих переживаний как источников вдохновения я живо помню один случай, когда я был четырнадцатилетним мальчиком. Это было памятное богослужение в подземном склепе двух великих русских святых, производимое всеми отшельниками и анахоретами, которые вышли для этого из мест своего уединения. Здесь, в этом храме, вокруг гранитного саркофага стояли в торжественных одеяниях отрешившиеся от мира старцы. Их неподвижные, суровые и добрые лица были скрыты под покровом схимнических одеяний, и виднелись только серые, седые бороды. Худые пальцы держали длинные восковые свечи. Что может быть еще значительнее, чем состояние духа, когда находишься среди подвижников и можешь к их молитве присоединить свою? Я вижу это столь отчетливо, как много лет назад. Такие воспоминания не проходят, не тускнеют и вечно излучают свою Благодать» [185].
Молчаливая, величественная красота карельской природы, окружавшей Рерихов, уединенность их жизни, а также их настроенность на получение «Священных знаков», т. е. вестей от Учителя, позволили им еще ближе подойти к той таинственной черте, за которой первые интуитивные прозрения превращаются в четко осознаваемую духовную связь с незримым Учителем.
П.Ф. Беликов в своей книге не раз подчеркивает тот факт, что пребывание в Карелии стало для духовного пути Рерихов неким поворотным рубежом. «…вся торжественная обстановка и вынужденное одиночество учили Рерихов прислушиваться к Голосу Безмолвия. Впервые он прозвучал для них именно среди природы Карелии. Она явилась для них рубежом между освоением плотного мира и сознательным началом достижения плана мира Тонкого. До пребывания в Карелии мы наблюдаем лишь отдельные, не связанные между собой прикосновения к Тонкому миру. Они стоят вне всякой связи с действиями Рерихов, не оказывают на их жизнь сколько-нибудь значительного влияния. Рерихи прислушиваются к его феноменам, стараются разобраться в них, но их земная жизнь проходит в подчинении земным обстоятельствам. Они явно превалируют при принятии тех или иных решений.
В карельский период происходит что-то существенное, что заставляет их в дальнейшем корректировать свои действия и направлять свою жизнь согласно Указам, которые они получают тем или иным путем от Учителя» [186], – пишет Беликов.
Свидетельством этой перемены в жизни Рерихов становится литературное и живописное творчество Николая Константиновича.
Большая часть стихов, вошедших в сборник «Цветы Мории», была создана именно в Карелии. В этот же период была написана повесть «Пламя», в которой отразились многие важнейшие в духовном отношении биографические моменты из жизни самого Николая Константиновича. Очень значительны в этой повести слова: «Делаю земной поклон учителям. Они внесли в нашу жизнь новую опору. Без отрицаний, без ненавистных разрушений они внесли мирное строительство. Они открывали путь будущего» [187]. Как отмечает Беликов, в дневниковых записях Н.К. Рериха, которые затем были положены в основу повести «Пламя» и статьи «Единство», есть похожие строки с более конкретным содержанием: «Делаю земной поклон Учителям Индии. Они внесли в хаос нашей жизни истинное творчество, и радость духа, и тишину рождающую. Во время крайней нужды Они подали нам Зов. Спокойный, убедительный, мудрый знанием» [188].
О каких Учителях (с большой буквы!) Индии писал Николай Константинович? О Тагоре и Вивекананде, книги которых вдохновляли Рерихов? Думается, не только. П. Беликов утверждает, что именно в это время, среди карельского уединения и безмолвия, среди природной чистоты Рерихи установили уже несомненную, прочную духовную связь со своим Учителем, хотя в то время эта связь проявляла себя еще не на уровне сознательного общения, т. е. предметного диалога с Ним. Тогда это было только слышание Зова, получение духовных посланий, намеков и предупреждений. Тем не менее это было важнейшим событием в жизни Рерихов, повлиявшим на весь ход их последующей жизни.
Кардинальную роль в установлении этой духовной связи предстояло сыграть Елене Ивановне, что подчеркивал впоследствии Николай Константинович. «…жена моя Лада прозревала на всех путях наших. Нашла она водительство духа и укрепила она путь наш».
О прозрениях Елены Ивановны и о ее роли в духовном познании, путь которого все шире открывался Рерихам, свидетельствует также стихотворение Н.К. Рериха «Властитель ночи», написанное им в 1918 году в Карелии, и одноименная картина, изображающая женскую фигуру, стоящую на коленях перед открытым пологом шатра.
Н.К. Рерих. «Властитель ночи». 1918
По сути, это написанное белым стихом стихотворение отражает путь духовных поисков, пройденный в определенной мере и самими Рерихами. Перепробовав многие способы призвать Властителя ночи – Учителя, героиня стихотворения – Дакша – догадывается, что вместо искусственных способов надо просто открыть Властителю свое сознание, душу и сердце. Символом этого духовного состояния на картине является открытый полог шатра. Символизм этого стихотворения также описан в книге П.Ф. Беликова [189].
О том, что в карельский период жизни Рерихам действительно многое было открыто, свидетельствует не только литературное, но и живописное творчество Николая Константиновича. Глубинный, связанный с духовными поисками Рерихов смысл полотен, написанных художником в Карелии, «расшифровал» в своей работе П.Ф. Беликов. О том, что в карельский период супруги были настроены на принятие духовных посланий от Учителя, говорят многие картины 1917–1918 годов: «Приказ», серия «Вечные всадники», «Облако-вестник», «Весть Тирону», «Экстаз», «Неведомый судья», «Сыновья неба» и другие полотна. В этот же период художником создается «Героическая» серия картин, содержание которых в символической форме передавало некий план осуществления той жизненной миссии, которую возложили на Рерихов Учителя. По словам Беликова, в этой серии «…в художественных образах карело-скандинавской легенды очень точно указан дальнейший путь Рерихов. Эта серия состоит из семи картин: 1. “Клад захороненный”, 2. “Зелье нойды”, 3. “Приказ”, 4. “Священные огни”, 5. “Ждут”, 6. “Конец великанов”, 7. “Победители клада”» [190]. Как пишет далее Беликов, «…Захороненный клад – это скрытая правда жизни. Все подступы к ней загородила злая колдунья <…> но люди получают Приказ разыскать этот клад. Священные огни ведут к нему, но нужен еще Знак, чтобы пуститься на розыски. И люди терпеливо ждут, зорко всматриваясь в горизонт далеких островов. Это первый вариант картины “Карелия. Вечное ожидание”. В ней мы видим четыре фигуры, три мужских и одну женскую. Явный намек на четверых Рерихов. В позднейшем варианте этой картины, созданной в 1941 году, “Ждущая”, Рерих оставил только одну женскую фигуру. В том и другом варианте – ожидание Вести, оповещающей, что путь открыт. Но на пути ждет еще немало опасностей. Наконец они преодолены. Об этом оповещает картина “Гибель великанов”. Великаны – в скандинавской мифологии – демоны зла. И как апофеоз героического подвига, в последней картине мы видим “Победителей клада” [191] – четыре фигуры выносят Огненное Сокровище из горных ущелий.
Характерно, что в 1947 году [192] Рерих, как бы подтверждая исполнение завещанного, повторяет первую и последнюю картины “Героической серии” – “Клад захороненный” и “Победители клада”. Учение Жизни принесено человечеству. То, что в 1917 году только еще намечалось сделать, было исполнено» [193].
