Лукашенко. Политическая биография - Федута Александр Иосифович (мир книг TXT) 📗

Уже по окончании выборов широко распространится слух о том, что причастным к финансированию избирательной кампании Лукашенко был бывший житель Минска, гражданин США Иосиф Левитан. Но эти слухи Леонид Синицын тщательно опровергает:

«Левитан — человек общительный — занимался бизнесом. Поскольку он общался и с нами, и со мной общался, и со многими другими, создалось ложное впечатление, что Левитан каким-то образом относится к этому делу. Конечно, нужны были деньги, естественно, об этом мы разговаривали, но помощи какой-то и поддержки ниоткуда не было, во всяком случае, со стороны Левитана не было абсолютно. Он не был игроком в этой игре».

Признаюсь, верится в это с трудом. Ведь Иосиф Левитан был фактическим хозяином того самого фонда «Наследие Чернобыля», в котором работал директором Иван Титенков. Так что внешне связь существует. Такая же, какой она была у нашего штаба, возможно, тоже внешне, с Аркадием Бородичем, Александром Кичкайло, Михаилом Чигирем… Последний — по слухам — вложил в предвыборную кампанию Лукашенко пять тысяч личных долларов, что, однако, невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, пока сам Чигирь не внесет в эту историю ясность.

В любом случае, абсолютное большинство тех бизнесменов, кто в 1994 году встал на сторону Лукашенко, сегодня молчат, хотя, вероятно, и раскаиваются в своем выборе.

Но в 1994 году они не раскаивались. Им, как и всем нам, искренне казалось, что самое главное — свалить Кебича. И его валили. Это сейчас, десять лет спустя, все оценивается совершенно иначе, и Вячеслав Кебич предстает не только не худшим из зол, но прямо-таки отцом несостоявшейся белорусской демократии.

Простите, дорогой Вячеслав Францевич…

Кебич на самом деле был не худшим из возможных руководителей Беларуси. Он не был ни злым, ни злопамятным, был по-своему демократичен. Ему нравилось делать людям добро. Кроме того, Вячеслав Францевич, несомненно, был компетентным управленцем; вспомним, с каким уважением отзывается о Кебиче советской эпохи в своих мемуарах злой на язык Василий Леонов: «Молодой, деловой, особенно на фоне своих коллег, большинство из которых просто ничего не решали» 136.

Даже недостатки его были продолжением его достоинств: он вполне искренне верил в порядочность людей, любил шумную компанию и помнил о человеке в первую очередь хорошее. Кроме того, воспитанник старой номенклатурной системы, Кебич привык играть по строгим правилам. Он не мог солгать в лицо народу: «Запустим заводы!». Потом ведь нужно отвечать за свои слова, а не только бросаться ими 137.

Однако уже первый тур голосования продемонстрировал, что приход Лукашенко на пост главы белорусского государства неизбежен, как приход ночи на смену вечеру. С огромным отрывом первое место занимает Александр Лукашенко — 42%, Вячеслав Кебич на втором — 17,4, далее идут Зенон Позняк — 12,9, Станислав Шушкевич — 9,9, Александр Дубко — 6,0, Василий Новиков — 4,2% 138.

По данным Общественной контрольной комиссии, Лукашенко побеждает уже в первом туре, однако его штаб не предпринимает никаких действий, чтобы оспорить объявленные Центризбиркомом результаты: в случае их официального опровержения выборы могли быть признаны недействительными, а номенклатура получила бы шанс оправиться от испуга и не допустить повторного выдвижения Лукашенко.

Я дежурил по штабному телефону обе ночи подсчета голосов — и в первом, и во втором туре. Помню, как в первую ночь нервно, наперебой, звонили наши наблюдатели с участков, пытаясь сообщить результаты. В областях, при председателях облисполкомов, дежурили депутаты Верховного Совета, в задачу которых входило предотвращение возможных фальсификаций. Штаб просил, чтобы дежурившие в областях депутаты непременно повидались с председателями облисполкомов до того, как перезвонят нам. Все перезвонили достаточно быстро. Не было лишь звонка из Могилева: никто не мог ответить, где находится руководитель области Николай Гринев. Искать его было бессмысленно, поскольку у этого «типичного представителя белорусской номенклатуры» было очевидное горе: Могилевская область избрала себе президента уже в первом туре голосования! Большинство голосов получил Александр Лукашенко.

Тут самое время сказать несколько слов о той роли, которую сыграла в поражении Вячеслава Кебича номенклатура, «верно» служивший ему государственный аппарат. Как вели себя чиновники во время предвыборной кампании. Вот что говорит Анатолий Лебедько, курировавший как депутат и член штаба Витебскую область:

«Было все: и номенклатура к нам по-разному относилась, вообще все складывалось достаточно демократично. Чиновники могли кулуарно или закулисно делать свое дело, но, по крайней мере, они шли на контакт.

По-разному шло местное начальство и на организацию наших встреч с избирателями, но, по крайней мере, никто, за малым исключением, этих встреч не срывал».

Было бессмысленно идти и на какие-либо переговоры между двумя штабами. Вспоминает Петр Кравченко:

«Суть переговоров сводилась к двухходовке: "Я президент, ты премьер". Интересно, что это были встречные предложения, и каждая из команд пыталась убедить другую, что это — единственно разумный выход из сложившейся ситуации, своеобразный компромисс. Однако для Лукашенко этого было уже мало, а для Кебича просто унизительно — быть премьером при Лукашенко».

Почему же номенклатура, государственный аппарат не смогли противостоять натиску человека, не имевшего собственной партии, не обладавшего мощной финансовой поддержкой, не опиравшегося на политическую мощь какого-либо сильного государства вне Беларуси?

Во-первых, сила государственной пропаганды была слишком велика, и чиновники не в последнюю очередь стали ее жертвами. Они все поверили в то, что Кебич победит, даже если они не будут нарушать закон и фальсифицировать выборы. И толпы избирателей, не скрывавших, за кого они голосуют, воспринимались госчиновниками как фантомы.

Вторая причина — контроль. Тогда еще никто из чиновников и подумать не мог о том, чтобы выставить с участка для голосования общественных наблюдателей — не говоря уже о наблюдателях международных! «На всех выборных участках, где можно было, сидели наблюдатели, которые были обязаны, получив протоколы, сразу позвонить и передать эти цифры в центр. Был неофициальный телефон, на который вся информация сбрасывалась. И эта система как раз и дала более достоверные сведения. С некоторых участков наблюдатели успевали дозвониться раньше, чем председатели этой комиссии в Центризбирком».

Наконец, есть и третья причина. Это общая усталость: чиновники устали от слабости власти, устали от отсутствия центра, принимающего решения за них. Об этом хорошо сказал Валерий Круговой:

«Я думаю, что этот аппарат хотел подчиниться. И, собственно, не было проблемы его подчинить. Ведь государственный аппарат всегда подчинялся — от ЦК КПСС до Кебича — и у аппарата как бы не было минуты свободной жизни. Если возьмем бизнес, даже те же газеты, прессу — у них всех было время какой-то свободы (пусть относительной), а у аппарата ее никогда не было. Это в последние дни Кебича чиновники начали немножко своеволить, когда почувствовали его личную слабость».

А вот как вспоминает о той кампании политолог Олег Богуцкий 139, в те времена — активист предвыборного штаба Станислава Шушкевича:

«Я сам сидел в одном из райисполкомов. Наблюдения как такового не было, да к тому же наблюдателей к процедуре подсчета не подпускали. Несмотря на то что у меня было два мандата — депутата местного совета и помощника депутата Верховного Совета, — мне было жестко сказано: мы разрешаем тебе здесь сидеть только потому, что вместе с тобой работали в горкоме комсомола, а на твои мандаты нам наплевать. Если будешь дергаться, милиция тебя выведет, а потом можешь на нас жаловаться. Проблема было в другом. Из Минска не было звонка с указанием, какой результат должен быть объявлен. Итоги не подводили до 4 утра. Все ждали, перезванивали в соседние районы. Нужна была команда, а ее не было. Только к утру расслабились, напились и дали равные цифры. Но это была только местная инициатива. Каждый дал те цифры, какие сам захотел. Кто-то дал победу Кебичу, кто-то дал примерно одинаковые итоги, а кто-то не захотел брать на себя ответственность и дал правду. Если бы Кебич решился на фальсификацию, он стал бы президентом уже в первом туре».