Фидель Кастро. Политическая биография - Леонов Николай Сергеевич (читать книги онлайн .txt) 📗
Изгнание подходило к концу, наступал новый этап — этап вооруженной борьбы на родной земле.
Подготовка экспедиции, обучение людей военному делу, повышение их политической сознательности свидетельствуют об упорстве, революционной непримиримости, мужестве и безграничной вере в победу, которые были характерны для Фиделя и группы революционеров, следовавших за ним без колебаний. Люди, входившие в состав экспедиции, несмотря на все трудности, выпавшие на их долю в Мексике, получили хорошую подготовку, достаточную, чтобы успешно бороться против армии диктатора. Во время встречи с офицерами, передовиками политической и боевой подготовки, состоявшейся в 1973 г., Фидель говорил: «...Из 82 человек, которые у нас были, по крайней мере 40 соответствовали требованиям, предъявляемым к командному составу».
По приказу Фиделя бойцы двинулись из города Мехико, Виктория, Веракрус и Халапа в неблизкий путь.
В ночь на 24 ноября 1956 года в Тукспане собралось 82 человека, из которых 21 был участником штурма Монкады. Средний возраст участников экспедиции составлял 27 лет. Из их числа было 53 служащих, 16 рабочих, 4 студента и 9 лиц свободной профессии и инженерно-технического состава. Четыре экспедиционера были иностранцами: 1 — аргентинец, 1 — доминиканец, 1 — мексиканец, 1 — итальянец. Общим для всех было желание и твердая решимость начать и довести до конца революционную войну на Кубе. Неутомимый Фидель успевал принимать решения по всем деталям. Вот уже на борт яхты было погружено оружие, горючее, скудные запасы продовольствия и поднялись все бойцы. В эту историческую ночь с 24 на 25 ноября состоялось очень трогательное прощание. Мельба Эрнандес, а также мексиканцы Антонио дель Конде и Пьедад Солис были свидетелями этого необычайного события — отплытия Фиделя и экспедиции «Гранмы», которые отправлялись выполнить свое обещание родине.
Все силы Движения были приведены в боевую готовность в ожидании получения условленного сигнала с указанием даты высадки. Самим сигналом должна была стать телеграмма из Мексики со словами: «Тираж книги, которую вы просили, весь распродан».
«Гранма» подняла якоря около 1 часа 30 минут ночи в воскресенье, 25 ноября 1956 г. В ту ночь бушевала буря и лил проливной дождь. Экспедиционеры сбились в тесных помещениях, огни были потушены; яхта, соблюдая полнейшую тишину, чтобы не привлечь внимания портовых властей, которые из-за плохой погоды запретили выход в море маломерным судам, взяла курс к Будущему. Как только «Гранма» вышла в открытое море, встретившее их сильным волнением, все экспедиционеры с энтузиазмом спели национальный гимн Кубы и «Марш 26 июля» и завершили их криками: «Да здравствует Революция!»
Натиск бурного моря скоро сказался на людях, большинство которых тяжело страдало от морской болезни. За исключением нескольких бывших моряков и полдюжины бойцов, все остальные стали жертвами жестокой качки. Те, кому довелось пережить подобное, знают, как угнетает морально и изматывает физически эта внезапно приходящая и бесследно исчезающая болезнь. «Гранма» превратилась в сплошной лазарет. Люди вповалку лежали где попало, о чистоте и порядке думать уже не приходилось. На второй день плавания кто-то обнаружил, что в каюты поступает вода, уже затопившая весь пол. Поскольку спасательными средствами на такое большое количество людей яхта не была обеспечена, то людьми овладела тревога. Была дана команда вычерпывать воду подручными средствами, а также выбросить за борт все лишнее, чтобы облегчить судно. Когда все было сделано, то (и смех и грех) выяснилось, что всего-навсего забыли закрыть краны цистерн с питьевой водой и она заливала каюты.
Все экспедиционеры теперь неизменно с юмором вспоминают события, связанные с переходом на «Гранме», а Че Гевара в своих «Эпизодах революционной войны» назвал тогдашнюю обстановку на яхте «трагикомическим зрелищем». Однако мало-помалу участники похода свыклись с морской болезнью, и положение стало выправляться. Экспедиционеров теперь уже мучил голод, потому что постоянно вывернутые наизнанку желудки давно уже не обеспечивали энергией организмы. Фидель был сосредоточенно напряжен из-за того, что «Гранма» шла с меньшей скоростью, чем та, на которую делался расчет. Крупная встречная волна еще больше сбивала ход. Становилось ясно, что в запланированные пять дней не удастся добраться до берегов Кубы. А ведь условная телеграмма Франку Пайсу уже ушла, и товарищи в Сантьяго готовились к восстанию. Предупредить их о том, что экспедиция задерживается, не было никакой возможности, так что синхронность операции уже была нарушена.
30 ноября, точно в установленный срок, Фидель по радио услышал сообщение о выступлении боевых групп «Движения 26 июля» в Сантьяго. Более 400 молодых людей на рассвете начали штурм штаб-квартиры полиции, здания морской полиции и других военных объектов в городе. На несколько часов восставшие практически установили контроль над вторым по величине городом Кубы, но удержать захваченные позиции не могли. Общими усилиями гарнизона крепости Монкады, полиции и флота правительственным силам удалось оттеснить повстанцев из центра города. Одновременно сильные военные заслоны на дорогах отрезали патриотам пути для ухода в горы. Начались массовые аресты молодежи. Фидель слушал эти сообщения с болью в сердце. «Как бы я хотел быть сейчас там, вместе с ними!» — говорил он и поминутно требовал увеличить обороты мотора, который уже и так задыхался, как хронический астматик.
Правительство, напуганное всем развитием событий, принимало новые и новые меры для усиления контроля за территориальными водами Кубы и наиболее вероятными подходами. Уже недалеко от кубинских берегов яхта «Гранма» встретилась с военным кораблем береговой охраны. Казалось, что все кончено. Экспедиционеры мгновенно слетели с верхней палубы и набились, как сардины, во внутренние помещения. Яхта снаружи выглядела обычной прогулочной посудиной какого-нибудь состоятельного бизнесмена, только в бойницах выглядывали стволы противотанковых ружей, готовые открыть огонь в случае задержания и попытки абордажа. Но, к счастью, все обошлось благополучно. Невинный вид «Гранмы» оказался в этот раз как нельзя кстати.
В ночь с 1 на 2 декабря, по всем расчетам, яхта уже должна была подойти к кубинским берегам. Команда всматривалась в темноту, надеясь увидеть вспышки маяка в Кабо Крус, чтобы ориентироваться по нему, но горизонт был пуст. Тогда бывший лейтенант флота Роберто Роке, который выполнял обязанности штурмана и совершил подвиг, приведя неоснащенную яхту к берегам Кубы, решил забраться на крышу рулевой рубки, чтобы с самой высокой точки еще раз попробовать увидеть вспышки маяка. Но не успел он подняться во весь рост, как сильный удар волны резко накренил «Гранму», и штурман слетел в море. До берега, все понимали, оставалось совсем немного. Останавливаться на месте было чрезвычайно опасно, но Фидель, не колеблясь, дал команду стопорить машину и начать поиски Роберто Роке. В кромешной тьме среди бушующих волн найти человека казалось совершенно невозможным, тем более что по инерции яхта ушла на несколько сот метров от места происшествия. Кое-кто ворчал о бессмысленной потере времени, но Фидель настоял на продолжении поисков, причем распорядился включить прожекторный фонарь, хотя это грозило полностью демаскировать местонахождение яхты и навести на нее патрульные корабли батистовского флота. Было потеряно несколько ценных часов, но наградой было спасение Роке и того духа беззаветной готовности к взаимовыручке, которая характерна для экспедиции. Роберто Роке жив-здоров по сей день, но каждый раз досадует на свою неловкость и благодарит в душе своих товарищей, когда вспоминает ту злополучную ночь на 2 декабря 1956 года.
Восток уже начал бледнеть. В тропиках переход от ночи к дню и наоборот совершается быстро, без затяжных рассветов и закатов, к которым привыкли мы, жители высоких широт. Надо было действовать чрезвычайно быстро. И Фидель отдал команду взять курс прямо на кромку берега. Времени на поиск удобных мест для высадки уже не оставалось. Предательское солнце было готово вот-вот выпрыгнуть из-за горизонта. «Гранма» шла на низкий берег, покрытый сплошной невысокой растительностью, и вскоре днище яхты зашуршало по мелководью, хотя до берега оставалась добрая сотня метров. Мотор зачихал и заглох. Началась операция по выгрузке, которую Че Гевара образно сравнил с «кораблекрушением». Маленькая шлюпка, которую нагрузили оружием и спустили на воду, тут же перевернулась и затонула.
