Одиссея мичмана Д... - Черкашин Николай Андреевич (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Екатерина Николаевна была выслана из Ленинграда. Там, на Оби, она встретила новую судьбу.
Еду из Публичной библиотеки на Дворцовую площадь, а оттуда, мимо старого Эрмитажа, – в военно-морской архив. Низкие тучи едва не цеплялись за головы статуй на крыше Зимнего дворца. Призрачно, словно водяные знаки на державной бумаге, проступал из зимних сумерек острошпильный купол Адмиралтейства. Тем уютнее свет ламп на столах архива. Маленькие прожекторы, наведенные в прошлое…
Заказываю послужные списки Политовского и Мельницкого.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА. Сергей Сигизмундович Политовский (1880—1936). Окончил Морской корпус в 1900 году. Плавал на крейсерах «Олег», «Цесаревич», «Богатырь». Оказывал помощь пострадавшим от землетрясения в Мессине. В первую мировую войну командовал эсминцами «Крепкий», затем «Гайдамак». В январе 1917-го произведен в капитаны 1-го ранга и принял под начало крейсер «Богатырь». В годы гражданской войны командовал полком Андреевского Флага в Северо-Западной армии Юденича.
Домерщиков в письме к Новикову-Прибою отозвался о своем корабельном товарище так: «Младший минный офицер лейтенант Сергей Политовский представлял собой образец офицера. Знающий, выдержанный, справедливый и простой в обращении, он пользовался авторитетом среди команды. Хорошее сложение и вышесредний рост дополняли декоративную сторону будущего известного на флоте командира «Богатыря». У него была привычка говорить скороговоркой. Однако в действиях своих он был не так поспешен. Присущий ему юмор заставлял его подчиненных смеяться».
Судя по этой характеристике, Домерщиков был немножко влюблен в своего старшего друга; видимо, в чем-то подражал ему, и наверняка эта дружба длилась многие годы… В домашнем архиве Политовского (если он сохранился) могло быть немало писем от товарища по «Олегу».
Вечный вопрос: где искать? «Не скажет ни камень, ни крест, где легли…» Но скажут книги, старые журналы, подскажет чья-то глубокая память…
Первая ласточка: в иллюстрированной «Летописи русско-японской войны» нашел фото отличившейся на полях сражений сестры милосердия Нины Сигизмундовны Политовской. Сестра Сергея? И отчество, и фамилия довольно редкие, можно наверняка считать их родственниками.
А вот еще один Политовский. В «Цусиме» у Новикова-Прибоя упоминается флагманский корабельный инженер – Евгений Сигизмундович Политовский. Брат? Очень вероятно. Ответ на этот и другие вопросы самым неожиданным образом пришел из Владивостока. Моя давняя и добрая корреспондентка, дочь вахтенного начальника подводной лодки «Святой Георгий» Ольга Михайловна Мычелкина-Косолапова, прислала очередное письмо. Едва я его вскрыл, как из него выпала фотография крутоусого мужчины в мундире дорево лю ци онно го таможенного чиновника. Читаю надпись на обороте: «Аполлинарий Сигизмундович Политовский. 1914 год. Это свекор моей сестры – Екатерины Михайловны и дед моего племянника Бориса, который работает инженером на владивостокском заводе «Радиоприбор».
Не устаю удивляться тесноте мира! Как все мы связаны-перевязаны друг с другом! Стоит только заглянуть на два-три поколения назад, проследить доступные нити – увы, как часто скрыты они в плотной мгле забвения, – и поразительная вязь судеб начнет расходиться от кольца к кольцу, от рода к роду…
В ответ на мой запрос о Политовском, а о нем я спрашивал всех знакомых флотоведов, О.М. Косолапова писала:
«Братья и сестра Политовские (Сергей, Евгений, Аполлинарий и Нина) происходят из семьи ссыльного польского инсургента Сигизмунда Политовского, отправленного, кажется, из Лодзи в Среднюю Азию, под Ташкент.
Начну с моего родственника (очень дальнего, конечно) Аполлинария Сигизмундовича. Он был самым старшим из братьев. Приехал во Владивосток в конце прошлого века, когда сюда ссылали много поляков, и поселился у своего друга (тоже ссыльного) Михаила Ивановича Янковского (1841—1913). Извините, что ухожу в сторону, но не могу не сказать об этом замечательном человеке несколько слов.
М.И. Янковский создал первый в Приморье конный завод, приручал пятнистых оленей, основал метеорологическую станцию, разбил плантацию пересаженного из тайги женьшеня. Янковский занимался орнитологией и энтомологией Приморья. Его великолепная коллекция бабочек хранится и по сю пору в краевом музее имени Арсеньева. С 1987 года живя на полуострове, впоследствии получившем его имя, вел археологические раскопки. Вот с этим человеком и работал вместе Аполлинарий. Его второй по старшинству брат – Евгений – окончил в Петербурге Политехнический институт. Как очень способного инженера-механика его пригласили на флот. Он участвовал в проведении первой в мире радиопередачи (1899 г.) во время спасения севшего на камни броненосца «Генерал-адмирал Апраксин». В Цусиму он шел как флагманский корабельный инженер при штабе адмирала Рожественского на эскадренном броненосце «Князь Суворов». По роду службы Евгений Сигизмундович посещал во время похода все суда эскадры, что дало ему возможность видеть жизнь экипажей. Свои впечатления он излагал в письмах к жене. Потом, после его гибели и после суда над командованием 2-й эскадры, эти письма, как обличающие документы, были опубликованы в журнале, по-моему, в «Морском сборнике».
В Цусимском бою Е.С. Политовский был тяжело ранен, и про него забыли в спешке и суматохе, когда с гибнущего «Суворова» переправляли на миноносец штаб Рожественского. Дядя Женя пошел на дно вместе с броненосцем у восточных берегов Цусимы. Много позже внук его брата (мой племянник) Игорек Политовский ходил вместе с морской экскурсией владивостокских школьников к Цусиме. Там он вместе с другими пионерами возлагал на воду венок в честь погибших русских моряков. Все наши суда, идущие Цусимским проливом, приспускают флаг и дают гудок, а туристы собираются на линейку и тоже опускают в воду цветы.
Нина Сигизмундовна, верная традициям женщин – героинь севастопольской обороны и освободительного похода русских войск в Болгарию (вспомните Юлию Вревскую, воспетую Тургеневым, и мать лейтенанта П.П. Шмидта), с началом русско-японской войны ушла в действующую армию сестрой милосердия. О ней писали русские журналы, но о дальнейшей ее судьбе я ничего не знаю.
Наконец, интересующий Вас Сергей Сигизмундович Политовский, командир «Богатыря». О нем знаю немного. Умер в 1936 году в Таллинне».
По довоенным таллиннским справочникам нахожу адрес С.С. По литовского: улица Тина, д. 18, номер квартиры. Может быть, кто-то из родственников еще живет там?
В Таллинне осел мой однопоходник Разбаш. Попросил его в письме наведаться по бывшему адресу Политовского.
Таллинн. Ноябрь 1936 года
Промозглой осенью старый Таллинн задыхался от дыма множества печных труб, струившегося с высоких крыш в узкие улочки. Задыхался, но не от дыма, а от нарыва в горле и немолодой человек, бывший русский каперанг, снимавший комнату по улице Тина (Оловянная). Он был бритоголов; между бровями залегали глубокие складки; крупный нос, волевые губы. «Всегда жизнерадостный и бодрый», как напишут в завтрашнем некрологе, он был в горестном отчаянии – каждый глоток воздуха давался с мучительным трудом…
Последние годы Политовский подрабатывал на жизнь юморесками и смешными рассказами из флотской жизни, которые он публиковал в «Морском журнале» бывшего лейтенанта Стахевича. Как и все записные юмористы, наедине с собой Сергей Сигизмундович бывал мрачен. Таллинн за двадцать лет, проведенных в нем, так и не стал родным городом. Раздражало в нем все: и средневековые лики домов, и непроницаемые лица эстонцев, и даже название улицы – Тина, напоминавшее о дне жизни, в тине которого медленно увязал некогда блестящий морской офицер со Станиславом за Цусиму, Владимиром за Моонзунд и очень редким для иностранцев орденом – иерусалимским Крестом Животворного Древа – за Мессину.
Он сам выбрал себе судьбу, посчитав за благо не возвращаться из Ревеля в Петроград, сначала потому, чтобы не иметь дела с германскими оккупационными войсками в Эстонии, затем потому, что доползли слухи о том, что в Питере объявлен «красный террор», и уж ему, капитану 1-го ранга, там точно не поздоровилось бы… Затем началась гражданская война, и Политовский возглавил полк Андреевского Флага, сформированный из бывших моряков. По нынешней терминологии это был полк морской пехоты. Полк дрался отчаянно, но переломить общего хода войны не смог. Северо-Западная армия была интернирована в Эстонии, разоружена, бойцы ее зарабатывали на хлеб насущный каторжным трудом, работая на торфяниках или на заготовке дров.
