Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы, 1884–1909 гг. - Ковальская Елена
Финансы наши, конечно, в неважном <?> положении; но воля Ваша, я не могу признать, что бы они <нрзб.>, как Вы рисуете, в безотрадно тяжелом положении. Я всегда с особым вниманием отношусь к ордерам и вижу, что всякая неделя все-таки приносит поступления. Благодаря Вашим хлопотам и отзывчивости Столыпина, надо полагать, что мы получим субсидии 75 т. на четыре еще года[2097]…
Не падайте духом и верьте!
Господь да поможет!
Крепко Вас обнимаю всем сердцем <нрзб.>
М. Степанов.
(РАН. Ф. 120. Оп. 2.Д. ПО. Л. 2–4.)
Н. М. Аничков — М. П. Степанову
10 сентября 1907 г.
…Вы все, касающееся Общества, всегда сообщаете Ее Высочеству, но я думаю, что Великая Княгиня смотрит также, как и Вы, слишком оптимистически на состояние наших средств и твердо уверена, что Пал<естинское> Общество победоносно выйдет из всех затруднений. Вот я и боюсь, чтобы не наступило слишком быстро разочарование, и чтобы действительность не заставила Ее Высочество обратиться к нам, членам Совета, с справедливым и заслуженным нами упреком в недостаточном посвящении Ее Высочества в дела путем устных и письменных докладов.
(АВПРИ. Ф.337/2.Оп.13.Д.2.А.389об.)
Финансовое положение Императорского Православного Палестинского Общества в связи с сокращением основных источников дохода (тарелочного сбора на нужды православных в Святой Земле, вербного и кружечного сборов), к осени 1908 г. резко ухудшилось. Великая княгиня принимает решение о необходимости закрытия школ в Сирии и Палестине.
Н. М. Аничков — М. П. Степанову
18 сентября 1908 г.
Материальное положение О<бщест>ва очень трудное. Это происходит от отсутствия всяких пожертвований, крайнего уменьшения доходов, причем невозможно поддерживать долее все учреждения Общества и необходимо сделать серьезное сокращение в школьной деятельности, о чем я докладывал Совету, а раньше Ее Императорскому Высочеству; только Великая Княгиня одна изволила согласиться со мною, все же члены Совета, руководясь сметою на нынешний год, были противоположного мнения.
Мне кажется, что теперь мой доклад более чем оправдался, но, может быть, другой вице-председатель изыщет средства к осуществлению предположений Совета, я же не вижу возможности этого сделать и должен с грустью уничтожать то, над чем, по желанию Василия Николаевича Хитрово[2098], трудился и чем семнадцать лет руководил. В 1898 г. была сделана крупная ошибка распространением школьной деятельности на Сирию; это окончательно подорвало Средства Общества, а теперь приходится за это расплачиваться
(АВПРИ. Ф. 337/2. Оп. 13. Д. 2. Л. 429–430.)
Н. М. Аничков — М. П. Степанову
2 октября 1908 г.
Сегодня в 10 часов утра я был в Сергиевском дворце с докладом по Палестинским делам и представил Великой Княгине ту самую ведомость о наших суммах и долгах, которая недавно была препровождена Вам. Экземпляр этой ведомости для Ее Высочества будет переслан Вам в субботу обычным порядком от Канцелярии. Я докладывал, между прочим, Ее Высочеству о крайне затруднительном положении средств и о возможности улучшить их лишь сокращением расходов, чего, по-моему, можно достигнуть только одним способом, закрытием школ в Сирии.
Не буду излагать Вам подробности моего доклада, скажу только — Великая Княгиня изволила признать лучшим иметь Обществу меньший район его деятельности, но обеспечить средствами, чем распространять его деятельность на разные страны Турции и подрывать тесную задачу действий в Палестине…
(АВПРИ. Ф. 337/2. Оп. 13. Д. 2. Л. 426–426 об.)
Получив поддержку августейшего председателя, Аничков составляет доклад для МИДа (от 30 ноября 1908 г.), в котором откровенно излагает историю сирийских школ, их современное состояние, указывает настоятельную необходимость закрыть их в ближайшее время… и здесь же разъясняет важность «русских школ» для Сирии.
Из Отношения Совета Общества
к министру Иностранных Дел А. П. Извольскому[2099]
30 ноября 1908 г.
…Императорское Православное Палестинское Общество, основанное в 1882 году в Бозе почившим Великим Князем Сергеем Александровичем с целями поддержания православия в Св. Земле, заботы о русских паломниках, отправляющихся на поклонение ее святыням и изучения Палестины, как в прошлом, так и настоящем, спустя тринадцать лет после своего возникновения, расширило свою программу, выступив на школьную деятельность в Сирии. Причины такого уклонения Общества от прямых его задач… вызваны были тем, что в Палестине Общество не только не находило сочувствия или поддержки своей деятельности в местной церковной греческой иерархии, но должно было даже вести и со Святогробским Братством, и с отдельными его членами постоянную борьбу, тормозившую все начинания Общества на пользу туземного православного населения. Между тем, из сопредельной со Святою Землею Сирии раздался в 1895 году, как со стороны Антиохийского Патриарха Спиридония[2100], так и большинства высших церковных иерархов настоятельный, горячий призыв… Общество не сочло себя вправе отклонить призыв Антиохийского Патриархата и энергично принялось за поддержание православия в его пределах… оно сразу же почти стало перед невозможностью удовлетворить все обращаемые к нему и епархиальными митрополитами и светскими общинами ходатайства.
…Забота о русских простолюдинах-паломниках ко Гробу Господню всегда признавалась Обществом за его главнейшую обязанность и за священный долг пред русским народом, двадцать шесть лет поддерживающим Общество своими денежными пожертвованиями. Сознание это в Обществе было всегда столь крепко, что когда в 1900 году возник вопрос о расширении школьной деятельности его в Сирии, то в Бозе почивший Сергий Александрович на представлении о сем изволил поставить следующую резолюцию: «Согласен на открытие школ в Сирии, но лишь бы они не были в ущерб приютов для паломников в Иерусалиме» Ныне… Общество должно с грустью признать, что его школы в Сирии стали в ущерб иерусалимским паломническим приютам…
Печальная необходимость выхода из Сирии, где Обществом за 13 лет потрачено не мало упорного труда и денежных средств, облегчается для Общества отрадным сознанием, что главнейшая задача, ради которой оно там выступило, им уже исполнена; что школы его, временно ослабив влияние на дела Антиохийского патриархата высшей греческой церковной иерархии Иерусалима и Константинополя и сократив миссионерскую деятельность инославных обществ, облегчили сирийскому духовенству и православному туземному населению восстановление своей арабской национальной церковной иерархии, порабощенной греческим чуждым стране элементом 200 лет тому назад… Возведение на патриарший престол…второго туземца митрополита Григория[2101] показало, что Антиохийская церковь уже достаточно окрепла в своей национальной независимости… Патриарху Антиохийскому и большинству епархиальных митрополитов, действительно находящимся в очень стесненном материальном положении, в настоящем году оказана, как известно, милостивая и щедрая помощь Государем Императором, соизволившим даровать на нужды патриарха из специальных средств Министерства Иностранных Дел единовременное пособие в 30 000 рублей и ежегодную субсидию в том же размере…
Общество сознает вместе с тем, что самолично оно не в праве решать столь серьезного дела уже по одному тому, что тамошние школы его, на основании ира-дэ Его Величества Султана от 1 марта 1902 г., признаны Портою как «русские» школы, находящиеся под защитою и покровительством представителей Императорского Правительства[2102]. При этом Обществу известен взгляд на эти школы российско-императорского посла в Константинополе, д. т. с. Зиновьева[2103], высказавшего в представленной им Его Величеству минувшим летом всеподданнейшей записке, «что закрытие 82 школ не преминуло бы нанести тяжкий удар обаянию России на всем Востоке».
