Земля, до восстребования - Воробьев Евгений Захарович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Этьен нанял в порту извозчика и благополучно уехал на вокзал, не встреченный никем из непрошенных встречающих. Он предпочитал вернуться в Милан через Парму, не заезжая в Геную.
И, как всегда, когда Этьену удавалось избежать опасности, он, уже вернувшись в Милан, в свою контору, с удовольствием посмеялся над избыточной осторожностью Кертнера:
"Терпеть не могу трусов, которые из мухи делают слона, а потом продают слоновую кость..."
20
"25.8.1936
Наконец мы в состоянии выполнить вашу просьбу о замене. Кандидат уже подготовлен и в конце сентября может выехать и принять от вас дела. Естественно, некоторое время вам придется поработать вместе с ним, пока он не освоится с обстановкой. Ваш преемник хорошо знает французский, болгарский и турецкий языки. По диплому и по образованию инженер-электрик. Просит сообщить свое мнение - какая "крыша" будет для него наиболее надежной. Привет от далекого Старика. Надеемся на скорое свидание. Надя и Таня шлют приветы.
Дружески О с к а р".
21
До последней минуты Этьен сидел в зале ожидания первого класса, а на перрон вышел перед самым отходом поезда из Болоньи.
Багажа никакого, смахивает на провожающего. Он все поглядывал на вокзальные часы и очень внимательно, как бы выискивая кого-то, осматривался по сторонам.
Поезд тронулся, а он все продолжал настороженно оглядываться и вскочил на ступеньку последнего вагона уже на ходу.
Ступеньки тянулись вдоль вагонов, по ним можно перейти из конца в конец поезда. Этьен без удовольствия убедился, что прыгнул вовсе не последним. Еще несколько мужчин вскочили на движущиеся ступеньки, а какой-то молодой человек в шляпе ухарски прыгнул, когда вагоны шли уже ходко.
Этьен ехал не скорым поездом, как обычно и как ему надлежало ездить при его достатке, а пассажирским. Меньше опасений, что за ним увяжется провожатый.
Сидя у окна, Этьен увидел сквозь стеклянную дверь: по коридору вагона прошел молодой человек, которого он несколько раз видел в Болонье. Черные усики и шляпа, надвинутая на самые глаза. Вот наивность! Будто шляпа, надетая подобным образом, делает человека менее приметным.
"Усики" проследовали вперед по движению поезда. Этьен вовремя отпрянул в угол переполненного купе и остался незамеченным.
Он выждал минуту, встал, открыл противоположную дверь, ведущую из купе наружу, на ступеньки, и двинулся, перебирая поручни, вдоль вагона, к хвосту поезда - совсем как "заяц", который увиливает от встречи с контролером.
Висунов множество, не пробраться ни вперед, ни назад. Впрочем, Этьена толкучка вполне устраивает. Дело в том, что из вагона в вагон переходил бродячий певец, а его сопровождали любители пения. Сегодня певец пользовался особенным успехом, он собрал немало чентезимо. Пассажир, висевший рядом на ступеньке, соообщил, что этот бродячий певец - будущий солист оперы в Болонье. Далеко разносилась неаполитанская песня, затем ария из "Любовного напитка".
Неторопливый поезд приходил в Геную рано утром.
Не доезжая одной остановки, Этьен перешел по платформе в первый вагон. Перед тем он сунул шляпу в карман, снял с себя и взял плащ на руку, так его труднее узнать в толпе. Он хотел как можно быстрее исчезнуть в Генуе с перрона. Вдруг "усики" не прекратили слежку?
Он благополучно вышел на знакомую площадь. В привокзальном сквере Этьена встретил бронзовый Христофор Колумб; иные деревья ему по плечо, иные выше головы.
В Болонье удобнее было прийти на вокзал налегке и не походить на пассажира. А сейчас, наоборот, удобнее выглядеть пассажиром с поезда, и для того, чтобы сразу податься в отель, ему очень не хватало багажа, хотя бы портфеля.
Легче всего было бы нырнуть в подъезд отеля "Коломбия", он как раз напротив вокзала, по правую руку. Но это слишком бойкое место, и если кто-нибудь вознамерится искать Кертнера в Генуе, он будет круглым идиотом, если не начнет с "Коломбии".
Быстрым, размашистым шагом человека, который куда-то опаздывает, он пошел по улице Бальби по направлению к пьяцца Нунциата.
Предутренний час, в толпе не спрячешься, только дворники расхаживают с метлами. Хорошо бы свернуть в тихий лабиринт переулков, которые карабкаются на холм слева. Он поравнялся с лестницей-улочкой святой Бриджитты. А куда она ведет?
Дома лепились по крутому склону; из-за верхних этажей или крыш ближних домов виднелись другие дома, их крыши, мансарды, башни, башенки. Утренний свет наскоро высвечивал, перекрашивал морковно-свекольную мозаику черепичных крыш. Первые лучи солнца уже позолотили кресты и купола, но на улицу, стесненную высокими домами, лучи еще не проникли.
Однако любоваться разноэтажным пейзажем некогда. Этьен озабочен, нужно прожить сегодняшний день в полной уверенности, что за ним не следят. Ах, как пригодилась бы ему сегодня волшебная шапка-невидимка! Кто знает, вдруг в толпе носильщиков, извозчиков, шоферов его встретил на вокзале другой незнакомый агент, которому "усики" его перепоручили.
Можно бы зайти в самое захудалое кафе и просидеть там часок-другой, просматривая утренние газеты. Многие синьоры начинают с этого день, им не терпится узнать, что нового на белом свете, - фронтовая сводка из Испании, биржевые новости, как проходит велосипедная гонка "Тур де Франс", в которой участвуют итальянские гонщики...
Но газеты еще не вышли, и все кафе закрыты.
Он миновал длинный тоннель, на портале которого указан год его сооружения: "Анно VI - шестой год фашистской эры, проще говоря, 1928 год. Этьен хотел выйти кратчайшим путем на Улицу 20 сентября и свернул вправо.
Как медленно тянется время, то самое время, которое стремительно убегает от нас даже тогда, когда мы держим свои часы на цепочке! Времени у Этьена всегда не хватает, так трудно успеть и в банк, и на аэродром к синьору Лионелло, и на биржу, и в контору, и не опоздать вечером к увертюре в "Ла Скала", а потом, напевая оперные мелодии, допоздна сидеть над своей секретной цифирью. Столько дел нужно втиснуть в каждые сутки!
С жалостливым сочувствием уподобил он себя однажды трубачу из оркестра берсальеров. Они бегут на военных парадах легким шагом, и бедняги музыканты ухитряются играть на бегу, не сбиваясь ни с такта, ни с шага...
А сейчас вдруг время оказалось в скучном избытке, просто некуда девать, он сорит минутами, как скорлупой от жареных каштанов.
Он делал все для того, чтобы поскорее израсходовались полтора часа до открытия магазинов.
Побрился в дешевенькой парикмахерской, там же, ради времяпрепровождения, сделал маникюр, мастерица возилась с его ногтями, а он сидел и думал:
"Насколько женщине легче изменить свою внешность, чем мужчине! Иногда ей достаточно перекрасить волосы, изменить прическу и сменить туалет".
Затем он восседал на троне у чистильщика обуви. Жаль, тот оказался не из медлительных говорунов, которые священнодействуют, когда размазывают гуталин и орудуют щеткой. Чистильщик работал с неуместной быстротой, будто за Этьеном выстроилась длинная очередь.
В зеркально начищенных ботинках он зашагал, как всякий уважающий себя приезжий, к домику Христофора Колумба перед башней у входа в старый город. Домик увит плющом, железные скобы скрепляют ноздреватые, замшелые камни. Дверь навечно заперта. В каком столетии последний раз повернулся ключ в ржавом замке? Порог двери намного выше тротуара, круто подымающегося к крепостной стене.
Первый же горластый продавец газет придал Этьену уверенности. Теперь он может сколько угодно сидеть на бульваре, уткнувшись в газетный лист.
...Войска генералиссимуса Франко атакуют под Мадридом район королевского парка Эль Прадо. (Значит, мятежники, не добившись успеха в лобовых атаках, решили охватить Мадрид с флангов? Только бы не отрезали Мадрид от Гвадаррамы! Город получает оттуда электроэнергию, там запасы питьевой воды!)
...Дипломатические церемонии в связи с тем, что Германия и Италия признали хунту Франко "правительством Испании". (Еще самая малость, и фашистский писака захлебнулся бы от восторга.)
