Сталин - Барбюс Анри (полная версия книги .txt) 📗

И вот снова возник конфликт (лишь недавно разрешившийся) – между логикой, уткнувшейся носом в землю, и логикой гигантских масштабов, между дальновидными людьми, несущими тяжесть заботы о будущем, и пустыми близорукими людишками.

Начинайте с маленького, а потом уже переходите к большому – говорили людишки. – Этим вы уменьшите общественные жертвы, сократите период лишений, успокоите жалобы, облегчите внутреннее умиротворение страны. Стоит ли очертя голову браться за строительство гигантов, когда кругом деревня, стоит ли стремиться к мировым рекордам, когда не хватает самого необходимого?

Но:

И логика, и уверенность в будущем отвечают и разъясняют устами Сталина: да, если бы мы начали с легкой промышленности, мы могли бы дать городскому и сельскому населению некоторые непосредственные блага. А что дальше? Только тяжелая промышленность может послужить основой индустриального обновления страны. Только развитие тяжелой индустрии откроет нам возможность коллективизации деревни, этого великого социалистического преобразования.

«Смычка нужна нам для того, – говорит Сталин, – чтобы приблизить крестьянство к рабочему классу, перевоспитать крестьянство, переделать его психологию индивидуалиста, переработать его в духе коллективизма и подготовить, таким образом, ликвидацию, уничтожение классов на базе социалистического общества … А как переработать, переделать крестьянина? Его можно переделать, прежде всего, и главным образом, на базе новой техники, на базе коллективного труда».

«Либо мы эту задачу разрешим, – и тогда окончательная победа обеспечена, либо мы от нее отойдем, задачи этой не разрешим, – и тогда возврат к капитализму может стать неизбежным явлением».

А, кроме того, существует задача защиты отечества, – она требует развития тяжелой промышленности. Защита отечества священна. По своему трактует это понятие капитализм, только в свою пользу. Но это не значит, что мы не можем вернуть этому свой истинный смысл. Защита отечества ненавистна там, где она означает грабежи, захваты, «я – господин, ты – раб», где она означает разорение и самоубийство, первый этап государственной агрессии. Но она важнее жизни там, где она означает этап прогресса, освобождение от рабства, острое недоверие к хищническим державам, ищущим только предлога, только способа сфабриковать предлог, чтобы раздавить живой социализм (а они столько раз повторяли чрезвычайно конкретные попытки в этом направлении, что будет несправедливо сомневаться в их намерениях). Здесь долг обороны исключает преступное доверие к капиталистическим державам, в нем воплощена воля к тому, чтобы заря русской революции была действительно зарей.

Когда через несколько лет Сталин, подводя общие итоги, сказал, что первой основой советского государства является союз рабочих и крестьян, а второй – братство национальностей, он добавил, что третья основа советской власти – это Красная армия.

Итак, – пользуясь излюбленным выражением людей, превращающих в Советском Союзе абстракцию в конкретную действительность, – тяжелая индустрия есть «основное звено».

Но развивать тяжелую промышленность – это еще не все. Задача усложнялась необходимостью двигаться быстро. Слишком долгие сроки лишили бы победу смысла, повлекли бы за собою страшные опасности. Медлить с окончанием колоссальных строек – значило бы рисковать. Итак, – ускоренные темпы!

И вот сразу возникает новое неумолимое препятствие: не хватает техников и техники, – т. е. машин и людей одновременно. Мучительное затруднение с техническими кадрами тоже пришлось разрешать героическими, необычными средствами. «Перед нами, – разъяснил позже Сталин (разъяснил совсем недавно, – я услышал эти его слова по радио, когда правил корректуру этой книги), – стояла дилемма: либо начать с обучения людей в школах технической грамотности и отложить на 10 лет производство и массовую эксплуатацию машин … либо приступить немедленно к созданию машин … чтобы в самом процессе производства и эксплуатации машин обучать людей технике, выработать кадры. Мы выбрали, второй путь … Правда, у нас наломали за это время немало машин. Но зато мы выиграли, самое дорогое – время и создали самое ценное в хозяйстве – кадры … Издержки и перерасходы, поломка машин и другие убытки окупились с лихвой». Новая полная победа мудрой и прозорливой большевистской настойчивости. Мы «победили – это верно», – говорит Сталин в 1935 году.

Но в свое время эта ломка, связанная с разрушением старой системы подготовки кадров, приходилась по вкусу не всем, – даже в ответственных кругах. Нашлись люди, которые смотрели на все это косо. Сталин преследует и громит этих «партобывателей в туфлях, халате и ночных колпаках, которые к вопросам социалистического строительства подходят с точки зрения интересов своего собственного, тихого, мирного и безмятежного существования».

И вот в тумане будущего, клубящемся над развалинами настоящего, возникают гигантские индустриальные силуэты. Там, впереди, за пределами будничного первого плана, на котором торчат одни развалины, – облака и отсветы принимают форму станков, домен, плотин и подобных черным радугам мостовых пролетов. В степях и плодородных пустынных просторах полей проступают, как куски фотомонтажа, заводы, комбинаты заводов, города. Вокруг оазисов науки, вокруг социалистической гармонии человеческих скоплений, на возделанных полях, разбитых на квадраты и ромбы, по многокилометровым радиусам взад и вперед движутся тракторы. А по всей карте страны – густая ткань рельсов и автодорог …

Развертывание строительства должно было начаться по окончании гражданской войны и двигаться крупными, продуманными, рассчитанными этапами. 1921, 1925, 1927.

Очень деятельно поддерживается развитие потребительской кооперации, – особенно в деревне. Кооперативы существовали в России давно. Необходимо было форсировать возникновение новых и рост старых. «Кооперация – столбовая дорога к социализму». Несомненно, что кооперация усиливает коллективизм в сознании людей, создает атмосферу общности интересов, вводит навыки социализма в практическую арифметику жизни. Кроме того, потребительская кооперация помогает постепенно вытеснять частную торговлю, сводит к нулю роль частных посредников: ведь она сама служит посредником между государственными трестами и потребителем. Позже начнется широкое развертывание кооперации производственной.

Одновременно правительство провело целый ряд мероприятий по рационализации, экономии, борьбе с потерями, повышению доходности, укреплению трудовой дисциплины.

… Но все это по-настоящему стало плотью и кровью лишь в связи с планом электрификации.

Электрификация была тем живым корнем, которым связывался с землей весь гигантский план индустриализации. Ленин, которому ясно было будущее, видел, какая роль предстоит электрическому току – видел в тот момент, когда никто этого не мог видеть, – когда потихоньку шел своим порядком нэп, когда еще не закрылись раны истерзанного народа и в полном разгаре была пляска контрреволюционных надежд буржуазии.

Эту идею, возникшую из самой земли, назвали словом: ГОЭЛРО (Государственная комиссия по электрификации России).