Вместе! Джон Леннон и его время - Винер Джон (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Реакция рок-слушателей оказалась не столь впечатляющей. «Пластик Оно бэнд» стал «миллионселлером» уже через шесть недель после выхода в свет. Однако он так и не добрался до верхней строчки в хит-параде, а остановился на шестой и продержался в «десятке лучших» всего лишь четыре недели. В то же время все обратили внимание, что «Маккартни» возглавлял списки популярности в течение трех недель и что альбом Джорджа «Все проходит» оказался еще удачнее: пластинка продержалась на верхней строчке хит-парада полтора месяца.
Джон обычно вспоминал о четырех своих ранних песнях, где предвосхищена исповедальность альбома «Пластик Оно бэнд»: «Я в проигрыше», «Помогите!», «В моей жизни» и «Земляничные поляны навсегда». Он называл их лучшими, самыми правдивыми песнями «Битлз».
Джон записал «Я в проигрыше» в октябре 1964 года, и песня вошла в альбом «Битлз»-65». Песня развивает простенькую тему «парень и девушка», типичную для композиции Леннона - Маккартни, и построена на весьма примитивных рифмах. В концертах Джон исполнял ее с потешной гримасой-усмешкой. Но в припеве этой песни впервые звучал намек на подлинное самочувствие Джона - на его печаль.
«Помогите!» он сочинил во время съемок одноименного фильма в апреле 1965 года. Всего лишь несколько месяцев назад этот ливерпульский парень, блестяще остроумный, богатый и влиятельный, горделиво заявил: «Мы, битловский народ, ценим каждое мгновение своей жизни». Но здесь он пел о том, как тяжело у него на душе, как остро он ощущает свою «уязвимость» и как нуждается в «помощи». Это не было похоже на сентиментальную туфту для подростков вроде «Кумира молодежи» Рика Нелсона. Это было - настоящее. Никогда еще белый рок-исполнитель не пел ничего подобного. Песни Боба Дилана были очень интимными, но в них всегда сквозила строптивость, насмешка, горечь. Он никогда никого не просил прийти на помощь.
Стихи песни «Помогите!» отличала напряженная эмоциональность, схожая с песнями в стиле соул - примерно о том же пели Отис Реддинг и Арета Франклин. Но в музыкальном отношении «Помогите!» оставалась образцом чисто битловского стиля - с характерным неожиданным чередованием мажорных и минорных аккордов, веселыми выкриками фальцетом и заводного бита в среднем темпе. «Подлинное настроение песни было утрачено, потому что она вообще-то предназначалась для сингла и ее надо было исполнять быстрее, - говорил Джон в 1971 году. - Я подумывал как-нибудь перезаписать ее заново - помедленнее». Но он так и не осуществил своего желания. За него это сделала Тина Тёрнер, уже после смерти Леннона исполнившая его песню. Она пела ее как выразительную соул-композицию и почти рыдала в строке «Пожалуйста, пожалуйста, помогите - мне!».
Потом он говорил, что сочинил ее, когда у группы начался «период толстого Элвиса». «Битлз» тогда находились на островах Карибского моря, на съемочной площадке фильма. Они нанесли визит губернатору Багам, где их облили холодным презрением «эти гребаные суки и подонки из толстопузых», отпускавшие ехидные замечания по поводу простонародных замашек знаменитых музыкантов. Как говорил Джон в интервью «Леннон вспоминает», он с трудом себя сдерживал, чтобы не взорваться, а под конец ему стало тошно до смерти. Вернувшись в гостиницу, он написал «Помогите!»…
Песню «В моей жизни», вошедшую в альбом 1965 года «Резиновая душа», Джон считал своим первым шедевром. «Это первая песня, где я сознательно и без дураков описал собственную жизнь». Кстати, песня полюбилась и левым журналистам: ей воздали хвалу «подпольная» лондонская «Блэк дуорф» в 1968 году и, уже в 1980-м, Брюс Деннис в «Ин зис таймс». В этой песне Джон отбросил личину юного бунтаря, простецкого ливерпульского парня. Он пел как возмужавший юноша, искренне и с нежностью вспоминающий о своем детстве и отрочестве, о родных местах, о друзьях и возлюбленных… Партия клавесина в одном куплете была великолепной находкой.
Когда рок-звезды выпускают очередной альбом, они дают множество интервью рекламного характера, но ничто не могло идти в сравнение с интервью «Леннон вспоминает», которое он дал журналу «Роллинг стоун», опубликовавшему его в двух номерах января 1971 года. Для начала он поразмышлял о «Великолепной четверке»: «Гребаные сукины дети» - так он их назвал. «Надо было совсем ссучиться, - заявил он, - чтобы постоянно держать себя в отличной форме, и «Битлз» преотлично ссучились». Такое признание звучало шокирующе.
Потом он поделился своими соображениями о героине. Он уже записал к тому времени песню «Я завязал», хотя его недоброжелатели почему-то не уловили ее смысла. Употребление героина, говорил он, не слишком-то большое удовольствие. Он признался, что никогда не делал себе инъекций и что они с Йоко прибегали к героину только от «больших страданий» и из-за всей той грязи, которую на них выливали в прессе. Они пристрастились к героину, заявил он напоследок, из-за всех бед, какие им причинили «Битлз» и все прочие. Разумеется, обвиняя «Битлз» во всех грехах, Джон просто снимал всякую ответственность с самого себя: ведь позднее он опять стал употреблять сильные наркотики вроде метадона. Впрочем, о том, что ему все-таки удалось завязать с героином в 1970 году, он признался не без гордости.
Йоко относилась к наркотикам куда более спокойно. «Нет человека, который не принимал бы наркотики, - заявила она в интервью журналу «Кроудэдди». - В конце концов, все, что угодно, в чем люди испытывают потребность сверх необходимого минимума для выживания, можно назвать наркотиком. Сигареты, конфеты, лишняя порция бифштекса, лишний стакан воды… Все это наркотики».
Все это, конечно, полная чушь, но Йоко продолжала: «Болтливость - это тоже наркотик, и смех, и треп по телефону, и страсть писать письма, покупать одежду. Жизнь была бы скучна, если бы вы всегда носили что-то одно… Наркотики развеивают скуку жизни». Это была гипертрофированная версия распространенной в 60-е годы пропаганды наркотиков: как говаривали хиппи, «вы пьете мартини, мы курим траву», но Йоко не делала различия между «развлекательными» наркотиками вроде марихуаны и «тяжелыми» наркотиками вроде героина.
В интервью «Леннон вспоминает» Джон негодовал на поклонников «Битлз». Когда «Битлз» приехали в Соединенные Штаты в 1964 году, вспоминал он, американцы носили шорты бермуды, стриглись «под бокс» и все как один надевали на зубы «шины». Это была «уродливая нация». Быть «битлом» для него оказалось «пыткой» из-за фанатов, которые готовы были «зацеловать нас до смерти» и которые заставляли его «ощущать себя дрессированным медведем». По его словам, ему всегда противно было выступать перед этими «гребаными идиотами». А критики просто приводили его в исступление. Когда он читал очередную рецензию, ему хотелось кричать: «Да посмотрите же на меня, я - гений! Черт вас возьми!» А как он мог бы это доказать? «Не смейте, не смейте, черт вас побери, писать о моем творчестве в таком тоне! Вы же ничего в этом не смыслите, мать вашу!» Тут Джон явно нарушал общепринятые правила игры в музыкальном бизнесе.
Редактор журнала Джэн Веннер спрашивал его о том, о чем все тогда говорили, - о различии между политически ориентированными «Стоунз» и «Битлз». Джон отвечал, что ему уже надоело об этом слышать: мол, если «Стоунз» исполняют революционную музыку, то и «Битлз» - тоже. Аргумент не особенно убедительный.
Веннер предположил, что насильственная социальная революция может привести мир к гибели. «Вовсе не обязательно», - возразил Джон. Он вспомнил, как в семнадцатилетнем возрасте мечтал о революции, чтобы «можно было бороться так же, как сейчас черные» (т.е. устраивать уличные беспорядки).
Еще Джон с энтузиазмом рассуждал о революциях в искусстве и в обществе. Он сказал, что теперь, оглядываясь назад, не может простить преподавателям художественного колледжа того, что они не рассказали ему о Марселе Дюшане. Только от Йоко он узнал, чем «этот чертов Дюшан занимался». Как объяснил Джон, Дюшан выставлял самые обыденные предметы - например, велосипедное колесо - и говорил: «Вот это - произведение искусства, поняли, говночисты?»
