Семь лет в Тибете - Харрер Генри (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
Время от времени на склонах внизу мы замечали скелеты животных, свидетельствовавшие об опасностях этого пути. Один погонщик рассказал, что здесь почти каждую зиму в снежных заносах погибают паломники. Мы благодарили Бога за хорошую погоду, стоявшую во время нашего подъема на 7000 футов.
В начале спуска пролегал ледник. Меня снова удивила необычайная способность яков находить путь по льду. С трудом удерживая равновесие, я думал о том, насколько проще было бы скользить по этим ровным заснеженным поверхностям на лыжах. Похоже, мы с Ауфшнайтером оказались единственными людьми, способными рассуждать о лыжах на дороге паломников, ведущей в Лхасу.
По пути нас нагнала молодая пара. Они шли издалека и с радостью присоединились к каравану. Между нами завязалась беседа, и юноша поведал нам интересную историю.
Его спутница, симпатичная молодая женщина с розовыми щеками и толстыми черными косами, счастливо жила со своими тремя мужьями — тремя братьями. Она вела хозяйство в юрте кочевников в местечке Чангтанг. В один прекрасный вечер к ним забрел путник и попросился на ночлег. Между молодыми людьми вспыхнула настоящая любовь с первого взгляда. Они поняли друг друга без слов и на следующее утро ушли вместе. Миновав заснеженную долину, испытали восторг, оказавшись на дороге в Лхасу, где намеривались начать новую жизнь.
Образ влюбленной девушки остался в моей памяти лучом света среди мрака тех тяжелых дней. Однажды на отдыхе красавица достала свою сумочку и, улыбаясь, угостила каждого из нас сушеным абрикосом. Ее скромный подарок показался тогда нам таким же ценным, как кусок черствого белого хлеба, которым кочевник накормил нас в рождественскую ночь. Во время путешествия я понял, насколько крепки и выносливы тибетские женщины: девушка следовала за нами без устали и несла поклажу наравне с мужчиной. Ее мало беспокоило будущее: в Лхасе она могла наняться дневной служанкой и со своим деревенским здоровьем легко заработать на жизнь.
За три дня пути нам не встретилось ни одной юрты. Наконец мы заметили столб дыма, поднимавшийся в небо. Оставалось только гадать, из трубы ли он или горит дом. Но когда мы приблизились, то почувствовали восхищение: «дым» исходил из горячих источников. Перед нами предстало настоящее природное чудо: несколько ручьев, пузырясь, вырывались из-под земли, а посреди клубов пара на пятнадцатифутовую высоту бил великолепный маленький гейзер. Поэзию сменила проза! Нашей следующей мыслью было принять ванну. Молодая пара не одобрила подобную идею, однако нас это не остановило. На поверхность выходил кипяток, но быстро остывал до терпимой температуры на морозном воздухе. Мы спешно превратили один из маленьких прудов в удобную ванну. Купание доставило нам огромное удовольствие! После Кийронга помыться или принять ванну было негде, а наши волосы и бороды задубели от мороза. В соседнем ручье водилось много рыбы приличного размера. Голодные, мы хотели поймать ее и сварить прямо в горячем источнике. Но способа ловли придумать не сумели. Свежие после купания, мы поспешили вдогонку за караваном.
Ночь мы провели в юрте погонщиков яков. Здесь впервые в жизни у меня случился острый приступ радикулита. Я всегда считал его свойственным лишь пожилым людям и даже не мыслил столь скоро познакомиться с ним лично. Вероятно, болезнь развилась в результате частых ночевок на сырой земле.
Однажды утром я не смог встать. Кроме безумной боли, меня терзала мысль о том, что я не смогу продолжить путь. Стиснув зубы, я заставил себя подняться на ноги и сделать несколько шагов. Движение помогло, но с тех пор мне приходилось страдать каждый день па протяжении первых нескольких миль пути.
К вечеру четвертого дня после перехода перевала мы достигли Самсара, где имелась придорожная станция. Наконец-то мы попали в обитаемое место с домами, монастырями и замком. В Самсаре располагался один из важнейших перекрестков дорог в Тибете: там пересекались пять дорог, и караванное движение шло довольно интенсивно. Придорожные дома были переполнены, а животных обменивали на почтовых станциях. Наш бонпо жил здесь уже два дня. Даже ему, исполняющему государственное задание, обещали заменить яков только через пять дней. Он предоставил нам комнату, топливо и слугу. Мы настроились на длительное ожидание, поскольку не могли продолжить путь самостоятельно.
А в качестве дневного отдыха мы сходили к горячим источникам, пар которых виднелся издалека. Черные бурлящие воды обычного озера стекали в чистый ручей. Естественно, мы пожелали помыться и зашли в воду до того места, где она оставалась еще приятно теплой. Чем выше мы поднимались вверх по ручью по направлению к озеру, тем горячее становилась вода. Ауфшнайтер сдался первым, а я продолжил путь в надежде, что жар положительно воздействует на мой радикулит. Я брел по горячей воде, неся добытый еще в Кийронге последний наш кусок мыла. Остановившись, я положил его на берег рядом с собой, намереваясь в конце купания хорошенько намылиться. На беду, за мной внимательно наблюдала местная ворона. Внезапно она спикировала вниз и унесла мое сокровище. С криком я выскочил из воды, но через секунду нырнул обратно, стуча зубами от холода. В Тибете вороны такие же воровки, как у нас сороки.
На обратном пути мы впервые увидели тибетские войска — пятьсот солдат совершали маневр. Простые тибетцы не очень любят армию: солдаты имеют право реквизировать все, что захотят. На привалах они ставят палатки строгими рядами. Местному населению не приходится обеспечивать военным кров, но оно вынуждено предоставлять им транспорт и даже ездовых лошадей.
Когда мы вернулись домой, нас ждал сюрприз. К нам подселили человека, чьи колени были закованы в колодки, и он мог передвигаться только очень короткими шажками. С улыбкой, будто о нормальном явлении, он поведал нам, что является убийцей и грабителем, сперва приговоренным к двумстам ударам плетью, а затем — к пожизненному ношению колодок. У меня по спине побежали мурашки: неужели нас тоже причислили к разряду убийц? Однако мы скоро узнали: в Тибете преступник не обязательно должен находиться под надзором. Нашего соседа никто не ущемлял в социальном плане. Осужденный бандит мог общаться с кем угодно, а жил подаянием. И надо сказать, жил неплохо.
По округе расползлась весть о прибытии сюда европейцев, и любопытствующие постоянно приходили поглазеть на нас. Среди них нашелся приятный молодой монах, перевозивший какие-то грузы в монастырь Дребунга и собиравшийся в путь на следующий день. Узнав, что вся наша поклажа состоит из одного тюка, а мы хотели бы продолжить путешествие как можно скорее, он предложил воспользоваться свободным яком из его каравана. Монах не задавал никаких вопросов о наличии у нас разрешения на проезд. Мы и раньше догадывались: чем ближе подберемся к столице, тем меньше возникнет у нас проблем. Вероятно, считалось: достичь здешних мест без пропуска иностранцы не способны. Однако мы предпочитали нигде не задерживаться слишком долго, дабы не вызывать подозрений.
Мы сразу согласились на предложение монаха и распрощались с нашим бонпо, выразив ему огромную признательность. В путь отправились в полной темноте после полуночи. Перейдя через район Янгпачен, мы вошли в долину, граничащую с равниной, окружающей Лхасу.
Теперь она была почти рядом! Ее название всегда вызывало у нас трепетные чувства. Во время трудных переходов и ужасных холодных ночей мы вспоминали слово «Лхаса», и оно придавало нам силы. Наверное, ни один паломник из самой отдаленной провинции так не рвался в Священный город! Мы уже подошли к Лхасе ближе, чем Свен Хедин. Он предпринял две попытки пробраться сюда через регион, по которому двигались и мы, но оба раза его задерживали в Чангтанге войска, прибывшие из Ньенчентанглы. Естественно, двое бедных странников выглядели менее подозрительно, чем караван Хедина. А еще нам помогало знание тибетского языка и выработанная в скитаниях особая тактика поведения.
Ранним утром мы достигли Дечена, где предстояло провести день. Это нам не нравилось. Здесь располагалась резиденция двух районных чиновников, а они могли проверить у парочки иностранцев пропуск.
