Огненный остров - Людников Иван Ильич (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Трудно передать в коротком рассказе все эти события, которые продолжались днем и ночью без перерыва».
Вот как об этих днях рассказывают донесения, которые писал старший лейтенант Бурлаков: «Командиру дивизии: доношу, что северо-западные цехи завода заняты противником. Гарнизон роты попал в окружение. Связь с этими цехами прервана. На углу, северо-западнее от цехов, шесть танков противника. Нахожусь в обороне с отрядом рабочих. Положение серьезное. Бурлаков».
«Доношу, что рабочий отряд роты занял оборону северо-западнее угла завода. Утром с соседнего участка прорвалась большая группа немцев. Приняли бой почти с двумя батальонами пехоты гитлеровцев, часть их уничтожена. Положение серьезное. Старший лейтенант Бурлаков».
На всю жизнь останется в памяти момент, когда немецкие танки, обойдя завод с запада, прорвались к Волге. Их встретили бойцы коммунистического батальона. Своей кровью оросил разрушенные здания любимого города наш комиссар Павел Иванович Сенцов. Был тяжело ранен и отважный командир роты старший лейтенант Бурлаков.
Командир полка Печенюк отозвал часть офицеров и сержантов на командный пункт полка. Оборонять дом был оставлен адъютант командира полка младший лейтенант Калинин.
Старший сержант А. И. Горбатенко рассказывал:
— Через несколько дней Печенюк дал указание капитану Толкачу пробраться в дом, оборонять который продолжает «гарнизон Калинина», отрезанный от своих частей, но у нас нет с ним никакой технической связи. «Подойдите туда, — сказал Печенюк, — свяжитесь с Калининым, изучите подробно у них обстановку».
Капитан Толкач взял и меня с собой. По воронкам, через развалины пробираемся к дому. У входа, в проеме разрушенной двери, — часовой. Но чей — наш или противника? Капитан Толкач подкрадывается и кулаком сбивает часового. В ответ русское крепкое словцо — значит, свои. Часовой подводит нас к дыре в подвале.
Начальник гарнизона младший лейтенант Калинин с двумя бойцами успешно ведет бой, он просил доложить командиру полка, что хотя гарнизон и находится в тылу противника, но дом не будет сдан.
Гарнизон Калинина оборонял дом до конца декабря, когда полк Печенюка перешел в окончательное наступление.
Будучи отрезанной от части армии, дивизия все более и более нуждалась в пополнении, боеприпасах и продовольствии. На 14 ноября боеприпасы почти полностью были израсходованы, продовольствия не оставалось.
16 ноября. 138-я Краснознаменная стрелковая дивизия удерживает занимаемые позиции, отражает многочисленные атаки мелких групп противника. Помощь, оказываемая нашими самолетами, сбрасывающими грузы, незначительна. Гранат, патронов нет, питания тоже.
В ночь на 16 ноября старший политрук Михаил Зуев, редактор дивизионной газеты, вызвался добраться вплавь до острова Зайцевского, чтобы оттуда сообщить Военному совету армии о нуждах дивизии.
По Денежной Воложке шла шуга. Пока Зуев плыл в ледяной воде, наша артиллерия интенсивно вела огонь по огневым точкам противника, мешая им поразить смельчака. Зуев пошел на риск, понимая, что иной связи с Военным советом у нас не может быть.
Здесь оборонялись «роликовцы».
Дневной суточный паек бойца к этому времени составлял: 25 граммов сухарей, 12 граммов крупы, 5 граммов сахара.
Если иметь в виду положение нашей дивизии после 12 ноября, то оно хотя и скупо, зато точно обрисовано в воспоминаниях командира 62-й армии В. И. Чуйкова: «Теперь перед нами встала задача оказать помощь дивизии Людникова, оторванной от главных сил армии. Ее положение стало очень тяжелым: она была зажата противником с севера, с запада и с юга, а с востока отрезана Волгой. Пошел сплошной лед.
Подвоз боеприпасов, продовольствия, вывоз раненых производились с перебоями, промежутками в двое-трое суток» [15].
В. И. Чуйков пишет затем о поведении командования 138-й дивизии и отдает дань его выдержке, спокойствию, уверенности.
Оборона Сталинграда — большого промышленного города и важного узла коммуникаций — составляет ценнейший вклад в историю военного искусства.
Враг вынужден был признать, что в Сталинграде он встретился с совершенно новыми и невиданными им до сего времени формами борьбы. 14 ноября 1942 г. газета «Берлинер борзенцейтунг» (официоз фашистской партии) писала: «…борьба мирового значения, происходящая вокруг Сталинграда, оказалась огромным, решающим сражением. Впервые в истории современный город удерживается войсками до разрушения последней стены. Но этот противник не жалеет собственный город… Наше наступление, несмотря на численное превосходство, не ведет к успеху».
Продолжая свое повествование, считаю своим долгом рассказать еще о тех, кто сражался в заводском районе. И в первую очередь — о наших солдатах и сержантах.
Есть слово, которое о многом напоминает ветеранам 138-й дивизии, короткое и звучное слово — «Ролик».
Представьте себе глубокий овраг, раструбом выходящий к Волге. Его суглинистые стены круты. По самому верху оврага — огневые точки, блиндаж, позади — глубокая траншея, ведущая в глубь немецкой обороны. Гитлеровцы наверху, а под ними, в нишах двух отвесных стен оврага, засели четыре наших бойца — по два в каждой нише. Это связисты промежуточной телефонной станции линии связи «армия — дивизия». Их позывной — «Ролик». Приказа на отход «Ролик» не получил и действовал, поддерживая одностороннюю связь. Провод, соединявший нас со штабом армии и с дивизией Горишного, противник порвал.
Старшему на «Ролике», младшему сержанту Кузьминскому, подчинялись три бойца — Ветошкин, Колосовский и Харазия.
Фамилии четырех связистов начертаны на обелиске «Ролика», который установлен в нижнем парке завода «Баррикады», у самого обрыва правого берега Волги.
Мемориальная доска на берегу Волги.
За что четырем солдатам такая честь?
Когда на левом фланге дивизии противник вышел к Волге, Кузьминский связался с нами по телефону и сообщил, что видит фашистов, стреляет по ним и к берегу не подпускает. А немцы были не в силах выкурить «Ролик» из ниш. Попробовали даже опустить на наших связистов взрывчатку, но Кузьминский и его бойцы срезали веревку огнем автоматов, и взрывчатка, пролетев мимо, никому не причинила вреда.
Кузьминский бодро говорил:
— Нам нужны патроны да харчи. «Ролик» будет оборонять занятые позиции!
Один из связистов пробивался ночью в штаб дивизии, получал необходимые запасы патронов и продовольствия и возвращался к себе. Для «Ролика» даже в трудные для нас дни со снабжением мы не жалели патронов и продуктов. У «Ролика» нас разъединили с соседней дивизией, а «Ролик» соединил нас с нею. Сорок дней и ночей выдерживали четыре связиста необычайную осаду, и их пример воодушевлял всех бойцов дивизии. Когда «Ролик» замолкал, на душе становилось тревожно, но опять слышалась стрельба из расщелины оврага, и наши солдаты радовались:
— «Ролик» не сдался! «Ролик» стреляет! «Ролик» ведет бой!
А. С. Колосовский — телефонист «Ролика».
Картину, подобную той, что нарисована в поэме А. Твардовского «Василий Теркин», мы наблюдали не раз. А сейчас, двадцать восемь лет спустя, ветераны 138-й Краснознаменной стрелковой дивизии склоняют поседевшие головы перед светлой памятью солдат-понтонеров и моряков Волжской военной флотилии. Переправляя нам грузы на рыбацких лодках и на бронекатерах, они знали, на что идут.
