Жизнь и деятельность Бальтазара Коссы - Парадисис Александр (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Он сделал ещё шаг к кровати. Женщина судорожно вцепилась в простыню.
— Гуиндаччо, — неожиданно спросил Косса, — что ты предпочитаешь: чтобы я сдёрнул простыню и увидел лицо твоей прелестной любовницы… или лёг с ней, не открывая её лица?
Он смеялся и легонько, чуть притрагиваясь, ласкал прекрасное тело женщины. Его веселил испуганный вид Гуиндаччо.
— Всё, что хочешь, святой отец… — бормотал, заикаясь, Гуиндаччо. — Всё, что хочешь… Только не открывай ей лицо.
Косса заметил, что до того, как произнести эти слова, Буонакорсо взглянул на женщину, будто ожидая какого-то знака от неё.
— Ах, госпожа, — обратился наш герой к женщине. — Плохой же рыцарь ваш любовник, если он так легко уступает вас…
Буонакорсо, совсем ошалев, смотрел на них не в силах оторвать взгляда.
Но вдруг с улицы донёсся какой-то шум. Послышались шаги быстро поднимавшихся по лестнице людей. Косса вскочил с постели, а Буонакорсо быстро прикрыл женщину простыней.
— Ваше преосвященство! — крикнул один из вошедших. — Уже три часа, как мы разыскиваем вас. Вам надо сейчас же ехать в Рим.
— О! — пробормотал Косса, и взгляд его потемнел. — Так скоро!
Он быстро оделся, привел себя в порядок и обернулся к женщине.
— Жаль, что мне так быстро приходится покинуть столь пленительную женщину! — Он посмотрел на старого пирата. — Ну, негодяй, твое счастье… — И вышел.
Кто же была эта таинственная женщина, выбравшая в любовники такого страшного урода, как Гуиндаччо? Почему так настойчиво прятала она своё лицо? Читатели узнают это позже.
А сейчас наш герой должен был забрать Яндру и спешно возвратиться в Рим.
Что же, однако, случилось, почему Балтазар Косса, этот всемогущий кардинал и папский легат, должен был ехать в Рим?
Умер папа Иннокентий VII, преемник Бонифация IX.
Иннокентий VII правил христианским миром всего два года (с 1404 по 1406 г.), и правление его ничем особым не отличалось, если не считать коварного убийства видных римских граждан в Ватикане. Трупы убитых были выброшены через окно папского дворца на улицу. Возмущённые этим убийством, римляне подняли восстание. [14]
Смерть Иннокентия VII, как сообщили Коссе, наступила от апоплексического удара.
Почему же, однако, нахмурился Косса (как помнят читатели), испытывающий почти садистское удовольствие oт близости с таинственной любовницей Буонакорсо, когда ему сказали, что папа умер и он должен покинуть Болонью?
Только через десять лет после смерти Иннокентия VII народ узнал, что папа был отравлен, что яд ему дал Балтазар Косса.
Эм. Фанчелли пишет: «Все знали, что папа Иннокентий VII постоянно завидовал политическим успехам своего легата и помышлял о том, чтобы лишить его управления Болоньей. И когда он умер, поползли слухи, что он отравлен Коссой и его единомышленниками. Со временем слухи эти подтвердились».
Но это произошло через десять лет. Иннокентий VII умер в ноябре 1406 года. А только в мае 1415 года было предъявлено официальное обвинение Коссе в убийстве папы Иннокентия VII. [15]
Каждый раз, когда одна из двух враждующих сторон (поделивших Европу) теряла своего папу, при опустевшем престоле собирался конклав кардиналов и выбирал преемника покойного, руководствуясь только одним соображением — сохранить в неприкосновенности свою клику. Выбирался не глава всего западного христианства, а главарь той или иной клики. Кардиналы не были заинтересованы в объединении церкви, они не считались ни с гнётом народа, ни с требованиями правителей государств. Их заботили только собственные интересы.
Однако, когда в ноябре 1406 года в Риме собрался конклав, кардиналам пришлось принять во внимание требование возмущённого народа и правителей государств покончить с расколом.
Но «принять во внимание» не значит ещё решить окончательно.
И, не ожидая выборов общего, единственного папы, которого признали бы оба враждующих лагеря, они снова выбрали своего.
По совету Коссы был избран наиболее «достойный», но не совсем обычный кандидат, человек, имевший высокий титул и занимавший видный пост в восточной церкви, патриарх константинопольский [16]. Его звали Анджело Коррарио, он был ещё и кардиналом западной церкви.
На коллегии кардиналов он проявил большую сообразительность.
— Святые отцы, — сказал он. — Мы живем в трудные времена. Весь народ начал обсуждать вопросы, которыми ему не положено интересоваться. Управление церковью — дело корифеев церкви, только они могут решить проблему объединения церкви. Прекращение раскола осуществится не политической властью. Мы должны сделать все возможное для прекращения раскола сами. Поклянемся же торжественно всеми силами содействовать этому.
Кардиналы поклялись на евангелии бороться за объединение церкви.
— Я клянусь, — воскликнул патриарх, кандидат в папы, — если вы выберете меня, я использую все средства для объединения. И если будет нужно, готов даже отречься от престола…
— Пусть будет так! — согласились кардиналы. — Но имей в виду, что выбранный нами папа будет условным, он будет скорее символом папства, он не будет единовластен и назначать новых кардиналов сможет только с нашего согласия в чрезвычайных случаях, например, если коварный Бенедикт XIII увеличит число своих кардиналов, чтобы обмануть нас и получить большинство голосов [7, 87].
Все сказанное выше было внесено в официальный протокол, который первым подписал Балтазар Косса, как наиболее выдающаяся личность, затем все остальные, и наконец скрепил своей подписью вновь избранный папа, назвавшийся Григорием XII.
Бывший патриарх в первые дни после его избрания папой с энтузиазмом обсуждал с нашим героем взятое им на себя обязательство по объединению церкви.
— Чтобы добиться успеха в этом великом деле, — говорил он Коссе, — я готов, несмотря на свой преклонный возраст, отправиться к Бенедикту, даже если мне пришлось бы пройти весь путь пешком с одним лишь посохом в руках или пересечь море на лодке [80].
Григорий XII направил письмо своему противнику.
«Не стоит нам спорить о наших правах. Мы должны уподобиться женщине, о которой рассказывается в Ветхом завете: она предпочла совсем отказаться от сына, нежели позволить разрубить его на две части».
Бенедикт XIII не замедлил ответить:
«Согласен с твоими предложениями. Готов отречься на равных с тобой условиях» [89].
Но, как пишет крупнейший католический историк Людвиг фон Пастор, «оба эти письма были насквозь лживыми, а оба папы — и Григорий XII, и его противник — обманщиками».
В течение двух лет после избрания Григория XII (1407 — 1408) оба папы использовали все хитрости политики, интриги и коварство, чтобы заключать всё новые лживые соглашения. Они не скупились на щедрые обещания, из которых ни одно не выполнялось.
Завязалась переписка…
«Григорий, слуга и раб Божий, к Петру де Луна, которого обманутые христиане-раскольники зовут Бенедикт XIII».
«Бенедикт, слуга и раб Божий, к Анджело Коррарио, которого обманутые христиане-раскольники зовут Григорий XII».
Король Карл VI предложил очень простой способ (ранее рекомендованный Парижским университетом), как ликвидировать раскол, прекратить обман христианского мира: оба папы должны отречься от престола одновременно, каждый перед своим конклавом. А затем оба конклава должны собраться вместе я выбрать нового папу.
Казалось, оба папы и их «дворы» смогли бы договориться.
Они договорились и… единодушно отвергли совершенно логичное предложение.
«Нет, — писали королю оба папы почти в одинаковых выражениях. — Лучше созвать общий конклав той и другой стороны. Там я отрекусь от престола в тот же день и час, что и мой противник».
14
Убийство это явилось ответом на требования римских граждан дать свободу Риму, а папы, естественно, не могли согласиться с этим (хотя на словах и готовы были не раз это сделать). В годы правления Иннокентия VII римляне восстали, освободили Рим от папских сторонников, ограничив их местопребывание Ватиканом. Скрепя сердце папа Иннокентий VII вынужден был принять условия римлян. С этого времени городом должны были управлять десять человек, из которых семь выбирались народом, а три назначались папой. Иннокентий VII, чтобы обеспечить себе поддержку, назначил нескольких новых кардиналов. Среди них были Петр Филарг с Крита, венецианец Анджело Коррарио и римлянин Оттон Колонна. Запомни хорошенько их имена, читатель, ибо эти три человека будут играть важную роль в нашей истории. Кроме того, папа, нарушив соглашение, не распустил войско и отказался покинуть Капитолий, захваченный им. Римляне продолжали борьбу. Ей не видно было конца, и 6 августа 1405 года наиболее уважаемые граждане Рима решили от имени народа пойти в папский дворец для переговоров с папой. Иннокентий VII принял требования римлян, и делегаты хотели уйти, чтобы рассказать об этом народу. Но их не выпустили из дворца. Все они были убиты по приказу племянника Иннокентия VII, присутствовавшего при переговорах. Когда посланцы римлян вышли из зала, племянник папы Людовик Мелиоратти бросился за ними и, раньше чем они успели выйти на улицу, приказал страже убить их. Некоторых он прикончил собственноручно. А трупы распорядился выбросить через окно на улицу. Он сделал это для того, чтобы убедить всех в Ватикане, что покончить с беспорядками можно только путем террора. Все убитые были известными гражданами, занимавшими высокие посты в недавно созданной Римской республике. Всего было убито девять человек. Но убийство это дало результаты совершенно противоположные тем, которых ожидали в папском дворце. Гнев и чувство мести загорелись в сердцах людей, когда они увидели выброшенные трупы и поняли, сколь жестоки и коварны алчные приспешники папы. Мгновенно нашлось оружие, в руках появились факелы (над городом спускалась ночь). Были преданы огню все дома кардиналов, убито много приближенных папы и заняты дворцы в западной части Рима, которые удалось до сих пор сохранить за собой сторонникам папы. Об убийстве в Ватикане и последовавшей за этим резне в эту страшную ночь рассказывают летописцы, очевидцы событий. Леонардо Аретино описывает, каких трудов ему стоило прорваться сквозь разъяренные толпы народа к папскому дворцу. «Неузнаваемый в плаще моего слуги, который он накинул на меня, я пересекал одну улицу за другой, с трудом проталкиваясь через толпы вооруженных людей. Первое, что бросилось мне в глаза у папского дворца, были трупы убитых. Они лежали на площади перед Ватиканским дворцом, и кровь лилась из ран, нанесенных безвинным людям убийцами по приказу племянника папы. Несмотря на ужас, охвативший меня, я все же остановился и взглянул на их лица. Среди них я узнал нескольких своих друзей и не смог сдержать слез… Мне удалось проникнуть во дворец, и я нашел там папу Иннокентия VII, очень огорченного происшедшим. Он не давал приказа убивать этих людей и не принимал участия в преступлении своего племянника. Но восставшие не знают об этом, и, значит, он не может оставаться в Риме. Он должен бежать, чтобы спасти свою жизнь, а он так стар! Он оплакивал свою судьбу, подняв глаза к небу, будто призывая бога в свидетели своей невиновности. В ту же ночь Иннокентий VII, дрожа от страха перед народпой местью, бежал из Рима и укрылся в Витербо. В Рим он вернулся лишь тогда, когда о преступлении его племянника немного забыли». Из современных историков о восстании и бегстве папы из Рима пишет П. Паскини.
15
Читатели должны знать, что в те годы, в начале XV века, не было в Италии ничего более обычного, чем оплаченные убийства, совершаемые через третье лицо [21]. Д. Понтано замечает: «Ничто не ценилось дешевле жизни человека». «Число оплаченных преступлений колебалось в зависимости лишь от количества людей, способных заплатить, и людей, готовых за деньги на все, — пишет Буркгардт. — И надо сказать, что, если даже небольшая часть общего количества насильственных смертей была убийством оплаченным, она составляла огромное число. Пример в этом показывали «власть имущие», не пренебрегавшие убийством ради сохранения своего могущества. Семья Сфорца, королевский двор Арагона, правители Венецианской республики, король Карл V не стеснялись убивать. Население Италии и мысли не допускало, что кто-то из «сильных мира сего» может умереть естественной смертью, а не быть убитым. Властелинам Милана, Неаполя и других городов частенько приходилось прибегать к помощи наемных убийц, чтобы спасти себя от врагов. А в их войсках всегда можно было найти людей, жаждущих денег. Количество преступлений значительно бы сократилось, если бы властелины не были так уверены, что достаточно лишь знака с их стороны и найдется много желающих «послужить своему господину», — заключает Буркгардт.
16
Папы давно уже давали своим высокопоставленным церковнослужителям звание «патриархов», чтобы принизить значение этого титула в восточной церкви. Так, например, главы церквей в Градо, Венеции и многих других городах назывались «патриархами» с одобрения (и даже по указанию) папы. это повелось с покорения франками Константинополя в 1204 году. Напомним, что грабители-крестоносцы, участники IV крестового похода, франкские военачальники, с одной стороны, и венецианские флотоводцы — с другой, заключили между собой соглашение при выборах императора Византии. Если императором будет выбран венецианец, то вселенским патриархом должен стать француз, и наоборот. Императором был избран француз, и поэтому патриархом назначили венецианца. И пока продолжалось господство франков в Константинополе, до их изгнания, патриархом всегда назначался венецианец.
