Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Документальная литература » Биографии и мемуары » Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. - Керсновская Евфросиния Антоновна

Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. - Керсновская Евфросиния Антоновна

Тут можно читать бесплатно Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. - Керсновская Евфросиния Антоновна. Жанр: Биографии и мемуары. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Как только забой чист, ребята принимаются восстанавливать крепление, а я, перевесив блок на раму, выгружаю уголь в бункер. Затем «даю направление» (отмечаю центр забоя), бурильщик начинает бурить, а мы переходим на следующий день в забой, где положение нисколько не лучше.

Работа кипит, все «в ажуре». Я вызываю взрывника.

Тут начинается самое трудное, самое мучительное… И весь уголь выгружен. И рамы стоят — в самый забой. И осланцовано. И… Да что там! Придирка всегда найдется!

— Палим по правилам…

Чтобы взрывник согласился отпалить забой, ему разрешают палить «хором», то есть соединить все заряды и палить на один раз сразу все. Результат самый плачевный: аммонита сожжено в полтора-два раза больше (так как заряды увеличены), отрыва почти нет (заряд «просвистел», и остаются «стаканы»), нет и угля. Зато много рам (иногда 12–20) свалены взрывной волной. Но все равно цикл сделан. А следующей смене — все починять. И бесплатно!

Hа подобные сделки со взрывником я никогда не входила.

Компромиссное решение сводилось к тому, что взрывник сидел на «свежей струе», а я — в забое, кашляя и задыхаясь в клубах ядовитого газа ползала, соединяя провода на ощупь.

Но вот отпалка закончена. Отрыв хороший: 1,6–1,7 м. Рамы стоят. В забое чисто. Уголь отгружен. Притом не 80 тонн, а 150!

Конец смены. Я «звоню положение»: наряд перевыполнен. Перевыполнен? Как бы не так! Каждый горный мастер, сообщая диспетчеру о своем выполнении наряда, бессовестно врет, приписывая себе тонн 100 лишних. Но на ЦУСе подсчитывают те тонны, что фактически добыты и поступили на сортировку, а излишек, который горные мастера себе приписали, срезают. Причем срезают поровну со всех! И с меня, погрузившей 150 тонн при наряде в 80, срезают 100 тонн…

Получается, что я недодала 30 тонн и выполнила едва на 60 процентов. Соответственно срезают и рамы, и отрыв.

Выполняешь на 190 процентов, а засчитывают 60 процентов. Бесполезно спорить! На мое утверждение, что все, о чем я сообщаю, действительно выполнено, слышу равнодушное:

— Все так говорят…

Душа у меня болела при мысли, что моя смена, сделав в три раза больше, получит в два раза меньше.

— Поверь, Антоновна, — говорят ребята моей смены, — надо приписывать вдвойне! А то мы всегда в дураках!

Но я не могу. Я не могу лгать!

Потогонная система

В шахте как нигде необходим истинный коллектив — взаимная выручка. И как раз с этим у нас обстояло хуже всего. Наоборот, все было направлено на то, чтобы сеять рознь, подхлестывать всех угрозой голода.

Для большего успеха потогонной системы нам оплачивают лишь взорванный (отпаленный) забой: отскрейперовать уголь из забоя, закрепить и забурить — в счет не идет. Не отпалил забоя — все равно что всю смену не работал. Значит, горному мастеру — выговор, а всем рабочим — голод. Сколько было несправедливых, нелепых, даже преступных правил! Например: надо не только зачистить, закрепить и забурить забой, но и выгрузить уголь со штрека в бункер — так, чтобы можно было идти по штреку во весь рост. Иначе взрывник палить не будет.

Сколько мучения, сколько лишений, сколько досады причиняет взрывник горному мастеру, а через него — всей смене!

А все из-за правил техники безопасности.

Как так? Забота о безопасности — ведь это замечательно. Да, но если бы речь действительно шла о ней… На самом же деле «безопасность» такого рода лишь снимает ответственность с начальства, превращается в пустую формальность, но дает в руки взрывника мощное оружие — шантаж. Положение горного мастера безвыходно: если он выполняет все требования взрывника, тогда тот не станет требовать соблюдения всех требований техники безопасности. Если же мастер чем-либо не угодит взрывнику, например, задержит его до конца смены и не отпустит домой пораньше, то взрывник начинает «выкобениваться» — требовать выполнения этих невыполнимых «Единых правил».

Правила техники безопасности при ведении взрывных работ — одни для всего Советского Союза. Но ведь шахты разные бывают. Да что шахты — пласты!

Что же получается? То, что подходит для одной шахты, для другой может оказаться абсолютно неприемлемым.

Самый старый угольный бассейн, так сказать «ветеран», — Донбасс. «Единые правила» вырабатывались в полном соответствии с тамошними условиями. Пласты Донбасса — маломощные, 1–1,5 м (а бывает и 0,4 м), в основном крутопадающие. Донецкий уголь куда тверже нашего, норильского. При взрыве уголь сам скатывается в бункер, так как пласт крутопадающий. И, если это твердый уголь, антрацит, то незаряженные шпуры не заваливает углем при взрыве, и их легко заряжать.

Но такой способ абсолютно непригоден для мощных, в 7–8 м, горизонтальных пластов в в шахтах Норильска. Почему? На горизонтальных пластах отпаленный уголь никуда не скатывается, а остается на месте. Значит, нижние шпуры оказываются засыпанными. Их приходится откапывать, выковыривать из них уголь и потом заряжать. Но чаще всего протолкнуть патрон и затрамбовать его не удается: при взрыве от сотрясения мягкий уголь «сплющивается», соседние шпуры или пласт смещаются, и их приходится перебуривать вновь. А для этого надо тащить в забой бурильный кабель, сверло, тяжеленный взрывобезопасный рубильник… И все это в клубах ядовитого газа!

Если учесть, что по тем же «Единым правилам» после каждого взрыва надо осланцевать забой, то есть белить стены инертной пылью, станет ясно, что это не работа, а издевательство. Притом бессмысленное и бесцельное. Тут наряд не то что на 101, а и на 5 процентов не выполнишь!

Что же делать? Зарядить все нижние шпуры и взорвать их «хором»? Но угля они не оторвут. Зато ударят по транспортеру, на который производится отпалка, и разобьют его вдребезги! Будут выбиты ряда два, а то и три стойки надо заново закреплять забой, расчищать борт, восстанавливать транспортер, если он не будет испорчен.

Как же быть?

«Единые правила» гласят: «Взрывник заряжает столько шпуров, сколько будет отпалено одновременно». Но наряд можно выполнить, только заряжая все шпуры сразу, а взрывая по одному или по два. Когда же образуется «ниша», то по три или по четыре. И все время «прокачивать» уголь, то есть включать транспортер, чтобы выгрузить хоть часть угля из забоя.

Все начальство и инженер по технике безопасности знают, что иного выхода нет и что отпалка всегда так производится, но официально это запрещено и, будучи трусливыми перестраховщиками, они делают вид, будто верят, что правила соблюдаются. Нарушителей привлекают к ответственности, штрафуют, понижают разряд, отстраняют от должности и даже отдают под суд! А начальники только в результате этих нарушений и получают премии и похвалу.

С каждым днем я убеждалась, что качество работы никто и никогда не оценит. Вокруг царит показуха и обман. Всю работу можно выполнять кое-как. Главное — уметь обмануть, приписать себе то, что не сделано. Кто более нагло себе приписывает, тот в выигрыше. Ведь срезать излишки будут со всех поровну. А тому, кто себе не приписывает ничего лишнего, не засчитают той работы, что выполнила его смена.

Нет! Таким «начальником» я не могу быть!

Может ли существовать Норильск без спирта?

Еще одна причина, мешающая мне быть «хорошим начальником», — это мой взгляд на спирт. В Норильске водка успехом не пользовалась, в ходу был спирт 96-градусный.

Величайшая похвала начальнику — это слова Кольки Пяньзина о Корниенко: «Лучше начальника и быть не может! Дай ему тыщу рублей — на все спирт купит!» В моей шахтерской карьере это был главный камень преткновения. Я не могла и не хотела снабжать своих подчиненных спиртом. Может быть, надо было приносить им это зелье — предел мечты этих глубоко обездоленных людей? Если бы я снабжала рабочих этой отравой, они бы работали куда более охотно и были бы — хоть на час — счастливы.

— Антоновна! — говорил мне не раз бурильщик Травянко. — Купи мне за мои деньги бутылку спирта, и я буду ежедневно выполнять бурение на триста процентов.

Перейти на страницу:

Керсновская Евфросиния Антоновна читать все книги автора по порядку

Керсновская Евфросиния Антоновна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. отзывы

Отзывы читателей о книге Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах., автор: Керсновская Евфросиния Антоновна. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*