Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984 - Стругацкие Аркадий и Борис

Учитель и Майка нужны для того, чтобы узнать, было ли у него вообще детство. К Майке зашел, ибо там засада маловероятна, из-за старой ссоры, а Учителя он выследил.

22 июня…26 года

1) Разговор со Странником.

2) Общее знакомство с папкой. Последний лист, затем первый.

3) Информаторий: кто родители.

9.11.78

Сделали 3 стр.

Вечером сделали 1 стр. (4)

Кусок из Щекна (стр. 11)

78–70 Шифровальщик

70–66 Хонти, подготовка

66–63 Гиганда

63 Операция Щекн 63–62 Пауза 62–60 Голованы

10.11.78

Сделали 2 стр. (6)

Отчет о пл. Надежда (со Щекном)

Отчет о пл. Гиганда (Корней)

Переписка:

Просит не посылать на Гиганду, оставить с Голованами. Просит послать не в Хонти, а к Голованам.

Отчеты Тристана ~ 70 штук 1 раз в 3 месяца.

Восьми страниц не хватает.

Вечером сделали 2 стр. (8)

11.11.78

Учитель

Родители

Наставник

Врач-1

Врач-2

Щекн

Корней

Видимо, питомцы любили своего…

Сделали 5 стр.

Вечером сделали 1 стр. (14)МАК

13.11.78

Ездили за чеками.

14.11.78

Обсуждали визит к Деревянко.

15.11.78

Сделали 4 стр. (22)

16.11.78

Сделали 5 стр. (27)

17.11.78

Б. уезжает.

Уважаемый Аркадий Натанович!

Выражаем сожаление, что намеченная с Вами встреча в октябре не состоялась. Согласно предварительной договоренности встреча заинтересованных сторон состоится в Отделе пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ в третьей декаде ноября месяца.

О дате и времени встречи сообщим дополнительно.

С уважением

Зам. зав. Отделом пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ

В. Егоров

Дорогой Аркаша!

Пишу с запозданием потому, во-первых, что очень забегался, а во-вторых, — ничего не происходит.

В СовПисе дела обстоят так. Выделен редактор — фамилию его я забыл, незнакомая фамилия и, по слухам, человечек никакой, «чего изволите». Этот редактор передал сборник на рецензию некоему Ю. Андрееву. Андреев — человек из Пушкинского дома, доктор соответствующих наук, спец по современной литературе. Единственное его достоинство — он независим от издательства и в этом смысле объективен. Рецензию у него просят в тех случаях, когда издательство действительно не знает, издавать или нет. То есть, он не из тех, кому говорят: «На-ка, заруби эту рукопись» (или наоборот). В издательстве ему доверяют, так что если он скажет «да», то скорее всего и будет «да». Но вот скажет ли он «да»? К фантастике относится он, мягко выражаясь, холодно и, по-моему, хоть я и не уверен, когда-то за что-то долбал нас в печати [39]. В общем, в этой ситуации есть только один плюс: судя по выбору рецензента, издательство не имеет СПЕЦИАЛЬНОЙ цели нас зарубить, а готово положиться на мнение литературоведа, хотя и проверенного, разумеется.

А забегался я потому, что надвигается конференция молодых писателей Северо-Запада и надо прочитать за неделю 100 листов всяких опусов и, мало того, сделать так, чтобы и другие руководители нашей секции всё это прочитали. А тут еще надвигается заседание приемной комиссии (11 декабря) и надо успеть прочитать еще примерно столько же, правда, уже не на машинке, а типографским шрифтом. Одним словом, горю на общественной работе.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке — поцелуи!

Рецензия Юрия Андреева на сборник ОУПА+ЗМЛДКС+ПНО, сохранившаяся в архиве Авторов, датирована 1-м декабря.

Предлагаемый к изданию Сборник фантастических повестей Стругацких находится на уровне лучших достижений современной мировой фантастики, и в качестве такового он способен смело выдержать любое сравнение с книгами Лема, Брэдбери, Азимова.

Сборник (он состоит из произведений, которые уже выдержали испытание публикациями в периодике и получили положительную оценку прессы) отличается высоким уровнем писательского мастерства — отточенным стилем, умело построенной и парадоксально развивающейся интригой, богатством антуража, богатейшей фантазией. Но, главное, смысл всех представленных здесь повестей заключается в постановке глубоко гуманистических благородных нравственных проблем, таких, например, как гражданская ответственность каждого отдельного человека за положение дел во всем мире; как необходимость стойкости и мужества человека в исполнении дела своей жизни — даже при наличии противодействий, как будто бы превышающих меру человеческих сил; как воспитание истинно коммунистических представлений о счастье как счастье для всех, а не одиночек.

Писательский метод Стругацких состоит в создании условных, фантастических, экстраординарных обстоятельств, в которые они помещают обычных людей. Эти обстоятельства испытывают «на излом» совесть этих людей, их чуткость, способность к гибкости и диалектичности мышления, их человечность, их отвагу. Подобный метод: сочетание самой фантастической фантастики с самой реальной реальностью — производит сильное и своеобразное художественное впечатление.

Одним словом, в качестве члена редсовета я выражаю удовлетворение предоставившейся нам возможностью издать мастерски написанную гуманистическую по устремлениям книгу.

Выскажу ряд пожеланий, направленных на возможное усовершенствование книги в процессе редактирования.

1) Полагаю, что Мозес обязательно должен был доказывать полицейскому инспектору свое инопланетянское начало не только путем силлогизмов, но и продемонстрировав на деле, например, что его «жена» — не более, чем робот-помощник. Введение подобного — буквально в 1–2 абзаца — эпизода, позволило бы нам, читателям, углубить свое сожаление по поводу негибкости мышления инспектора, а следовательно, еще эффективней подвело бы нас к большим целям, поставленным авторами. Полагаю, что в финальной сцене робот и плетка «не смотрятся».

2) Думаю, что объяснение казусов, происходящих с героями повести «За миллиард лет до конца света», следовало бы несколько развить, чтобы не возникло впечатление их противостояния современным усилиям в области экологии. Если природа сопротивляется — значит надо подумать, не права ли она.

3) В «Пикнике на обочине» я всюду убрал бы дату «19… год». Кроме того, 2–3 легкими штрихами ввел бы бытовой антураж более позднего времени: скажем, не такси, а магнитный полоз, не телефон, а видеофон и т. д., чтобы через несколько лет эта прекрасная по мысли сказка не выглядела несколько обветшавшей по фактуре. Впрочем, это — лишь приглашение подумать, а не обязательное требование.

Немногочисленные стилистические пометки — оставлены на полях рукописи.

2 декабря АН от имени обоих Авторов вновь пишет Деревянко и Десятерику.

Уважаемый Анатолий Пантелеевич!

Мне сообщили из Вашего аппарата, что «Молодая гвардия» направила повесть «Пикник на обочине» на рецензирование в Госкомиздат для оценки ее идеологической полноценности. Мне сообщили также, что Вы отложили нашу встречу до получения этой рецензии.

Не смею Вас осуждать. Однако позволю себе обратить Ваше внимание на следующее обстоятельство. 22 ноября 1976 года М. Синельников зачитал мне письмо из Отдела агитации и пропаганды ЦК ВЛКСМ, в котором утверждается, что ЦК ВЛКСМ ознакомился с повестью и НЕ ИМЕЕТ ВОЗРАЖЕНИЙ против ее опубликования.

Вполне ясно, что, передавая повесть на идеологическую оценку в Госкомиздат, «Молодая гвардия» тем самым выражает сомнение в идеологической компетентности Отдела агитации и пропаганды. Мало того, «Молодая гвардия» отказывает в идеологическом доверии и к работникам Отдела пропаганды ЦК КПСС (в частности, к И. Ф. Сенечкину), которые во время нашей с ними встречи 16 декабря 1977 года заверили меня в присутствии тов. М. Синельникова и тов. Шишова, что отныне вопрос с изданием повести решен окончательно и никакие дальнейшие проволочки терпеться не будут.