Леонардо да Винчи - Гастев Алексей Алексеевич (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗
Для тех красок, которым ты хочешь придать красоту, всегда предварительно заготовляй светлый грунт. Это я говорю о прозрачных красках, так как непрозрачным краскам светлый грунт не поможет. Этому учат нас на примере разноцветные стекла, которые, если их поместить между глазом и светоносным воздухом, окажутся исключительно прекрасными, чего не может быть, если позади них находится темный воздух или иной мрак.
Братьям да Предис это должно быть отчасти знакомо из ювелирной практики, когда приходится обрабатывать разноцветные слоистые камни, просвечивающие по краям, а то и насквозь, – свойство, которым древние скульпторы и резчики, создатели многочисленных прекрасных камей, пользовались с редким умением. Если иметь в виду, что краски также возможно накладывать прозрачными слоями, сравнение этой изумительной новой живописи с многослойной камеей будет вполне уместным, поскольку изображение приобретает действительную глубину, а не только воображаемую или кажущуюся. Таким образом, хотя прежняя практика братьев да Предис мало отвечает новизне приемов и способов проезжего флорентийца, тут нету непреодолимой пропасти.
Когда одна прозрачная краска лежит поверх другой краски, то она ею изменяется: там образуется смешанная краска, отличная от каждой из простых, ее составляющих. Это видно на дыме, выходящем из камина. Когда дым находится против черноты этого камина, то он становится синим, а когда он поднимается против синевы воздуха, то кажется серым или красноватым. Также пурпур, нанесенный поверх лазури, становится фиолетового цвета, и когда лазурь будет нанесена поверх желтого, то она становится зеленой, а шафрановая желтая поверх белого станет желтой. И светлота поверх темноты становится синей, тем более прекрасной, чем более превосходны будут светлое и темное.
Вот какой благоухающий плод произрастает из угрюмого лесного корня, если иметь в виду договор с францисканцами. Будто бы все его пункты, в отдельности простые и скудные, разместившись один сверху другого, пронизались некоторым духовным излучением и от этого светятся, подобные драгоценной камее. Как же несправедлив настоятель, если такое преображение живописцами их материала называет порчей и грязью!
Из-за несогласия и тяжбы с заказчиком «Мадонна в скалах» долгое время оставалась у ее мастеров, сперва а доме братьев да Предис, а затем в Корте Веккио, когда попечением регента Леонардо расположился там с учениками и помощниками. Это оказалось полезнее для его славы, поскольку прихожане капеллы св. Зачатия такие же косные, как их пастыри, в то время как в подобных делах скорее пригодны самоуверенность и свободомыслие образованного человека.
– Сравнительно с чудесами, которые возникают под твоей кистью, произведения других живописцев представляются скорее похожими на деревенское одеяло, сшитое из разноцветных кусочков материи, тогда как здесь мы видим окно в мир, – сказал Моро и, будучи тогда неженатым, велел Мастеру сделать портрет шестнадцатилетней синьоры Чечилии Галлерани.
16
Итак, ты должен иметь приспособленный двор со стенами, окрашенными в черный цвет, с несколько выступающей над этими стенами крышей. Этот двор должен быть шириной в десять локтей, длиной в двадцать и высотой в десять. И если ты не закроешь его навесом, то рисуй портретное произведение под вечер или когда облачно или туманно. Это совершенное освещение.
Рядом с регентом Моро, внешность которого обладает законченностью, дурной или хорошей, это другое дело, синьора Чечилия представляется не доведенной природою до окончательного вида, как если бы та сомневалась, в каком направлении действовать. Ключицы синьоры Чечилии выдаются и более заметны, чем это бывает у молодых женщин ее возраста; кисти рук в пропорциональном отношении отроческие, а шнуровка ее платьев не настолько натянута, как желательно для гордящейся полнотою фигуры уроженки Ломбардии. Синьора хорошо образованна, и ее латинские стихи остроумием и тонкостью превосходят произведения некоторых придворных поэтов. Подвижность синьоры мерцающая и неопределенная, к тому же она предпочитает одежду светлых перламутровых оттенков, поэтому ее облик удобно сравнить с каплею ртути, колеблющейся от сотрясения. Но, пожалуй, самое замечательное в синьоре – это ее улыбка.
Тогда как другие женщины при миланском дворе, попросту говоря, скалят зубы, довольные возможностью их показать, выражение радости у синьоры Чечилии более сдержанно, как будто она при этом испытывает некоторое душевное неудобство. Если, подобно пробегающей по траве тени легкого облачка, смутная с косиною улыбка затеняет ее нежное белое лицо, нуждаясь для воспроизведения средствами живописи непременно в сфумато, рассеянии, то ее губы остаются сомкнутыми. Таким образом между предпочтением Моро, заметившим синьору среди других, и желанием Мастера, различными путями выходящего па те именно вещи, которые ему требуются и отвечают его теориям, оказывается связь.
Советуя живописцу оклеивать стены черной бумагой, Леонардо исходит из понятия о наилучших, наиболее выгодных для портретиста условиях освещения. Что же касается его самого, площадь стен Корте Веккио, пожалуй, велика, чтобы их оклеивать, и это дорого обойдется, в то время как этим целям отчасти может служить аспидно-черный грунт, приготовленный для портрета синьоры Чечилии Галлерани. И тут также есть аналогия с практикой ювелиров, когда, испытывая качество красоты камней, они их помещают на различной подкладке: светлой и блестящей, называемой блесною, матовой, поглощающей свет, или черной. Поэтому если только перед этим Леонардо обучал братьев да Предис умению пользоваться преимуществами светлого грунта, нельзя его обвинять в каком-то предательстве первоначального мнения и легкомыслии, он лишь предлагает, отбросивши всякую косность, сообразовываться с целями произведения. И когда духовник регента Моро, соперничающий с Джакопо Андреа Феррарским в силе влияния, называет приготовленный для портрета аспидно-черный грунт опасным для благочестия искушением мрака, это не более чем глупость. Однако некоторые люди так устроены, что никакую вещь не воспринимают прямо, как она есть, но всюду отыскивают подвох или иносказание: если бы духовник мог увидеть, как, руководствуясь процарапанным по темному грунту рисунком, Мастер наносит густо замешенные свинцовые белила на те места, где в готовом произведении окажется не покрытая одеждою изумительная нежная кожа синьоры, то, обладая воображением, этот священнослужитель, несомненно, еще что-нибудь придумал бы, такое же злостное. В самом деле, в местах, и в действительности наиболее плотных и выпуклых, – как лоб, скулы или костяшки пальцев, – Леонардо так густо замешивает белила, что хорьковая кисть вытаскивается и отлипает с заметным усилием, причем наблюдающий, разинувши рот, за действиями Мастера Больтраффио, кажется, слышит слабый, наподобие мышиного, писк; если же где-нибудь форма сама по себе углубляется и уходит в темноту, там покрытие более слабое и через неплотную первую побелку отчасти виден черный грунт – в глазницах же или в уходящей в глубину ложбине щеки синьоры Чечилии покрытие отсутствует вовсе и оттуда наподобие вечности или смерти смотрит сама темнота. Хотя таким способом достигается исключительное впечатление рельефа, изображение это мертвое и не отвечает нежности кожи портретируемого лица, – скорее это костная поверхность черепа или других частей скелета, как бы вымытых дождями из неглубокого захоронения.
