Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти - Броули Луис (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
Он также нашел прекрасную возможность проявить свою любовь к сленгу «американского андеграунда»:
Деньги в жизни рулят!
Делай деньги не мытьем, так катаньем.
Бери деньги и вали.
Позже один его друг-немец сделал из них колоду игральных карт, и Юджи с превеликим удовольствием предлагал их шокированным гостям. Те приходили в надежде на встречу с духовным учителем, а вместо этого им вручали карту с очень мудрым полезным советом, словно передавали секретный ключ от Вселенной. Юджи предлагал человеку вытянуть одну карту не глядя, просил передать ее ему, а затем торжественно зачитывал ее вслух: «Женитесь не на красотках, а на тех, кто умеет делать деньги!»
Люди в комнате начинали ахать и охать, а посетителю только и оставалось, что чесать в затылке. В некоторых местах язык был архаичным, но там, где речь шла о денежных отношениях, это не имело никакого значения. Тон библейских писаний был в тему; все, что высмеивало религиозное ханжество, приветствовалось, и нас просто тыкали носом в одержимость, которая владеет всеми нашими мыслями: Сколько это стоит? Где мне это взять? Сколько у меня есть? На сколько хватит моих денег?
Так же, как Максимы, эти беспокойные мысли продолжали носиться по кругу.
Священник в церкви, бомж на скамейке в парке, даже Билл Гейтс постоянно думают о деньгах.
Деньги говорят, богатство шепчет.
Нет денег – нет сладкой любви.
Позже он эффективно применял ко мне последнее выражение – для этого ему даже не нужно было бросать обычные косые взгляды на Йогиню. Вероятно, главной причиной того, что я даже не пытался развлечь себя мыслями о женитьбе, были деньги. У меня их никогда не было. Поразительно, сколько отговорок я придумывал себе, объясняя такое положение дел, и сколько я при этом тратил энергии на беспокойство о нехватке денег! Зачем же добавлять к этому беспокойству еще беспокойство по поводу лишнего рта, а то и нескольких? Неудивительно, что я постоянно чувствовал себя виноватым после секса с девушкой. На каком-то уровне я чувствовал, что должен ей отплатить. Возможно, давали о себе знать издержки католического воспитания, утверждающего, что женщина должна быть вознаграждена за грех, который ей пришлось совершить, или еще что-нибудь такое же безумное. Я боялся не любви, я переживал о деньгах. Есть ли разница? Я не уверен. И то и другое рождает самые сильные ощущения боли и удовольствия.
Юджи обычно говорил, что деньги – лучшая проверка на вшивость. Он никогда не зарабатывал деньги на том, что с ним произошло. Однажды его друг из Бангалора обвинил его в паразитизме. Юджи ответил: «Ну конечно! А почему бы нет? Кто не паразит?»
Игра с деньгами развела его и некоторых из его близких друзей, с которыми он дружил долгие годы, по разные стороны. Я слышал много историй о людях, которые были уверены в том, что Юджи грозит старческое слабоумие или что у него что-то не в порядке, одна группа обвиняла другую в плохом влиянии на него. А мне казалось, он дотрагивается до нерва, до очень мощного нерва. Если вы действительно хотите посмотреть, насколько кто-нибудь искренен, обратите внимание на его отношения с деньгами. Он прессовал людей по поводу денег все те годы, что я находился рядом с ним, – это правда, но он никогда не взял ни цента за возможность присутствовать рядом с собой. Часто он, не раздумывая, выделял большие суммы, если нужно было помочь другу в нужде, и при этом на себя никогда много не тратил.
Наблюдая за тем, как Юджи обращается с деньгами, я понял, что его слова вводят в заблуждение, и в своих Максимах он использовал это умышленно. Меня безмерно удивляли блеск и точность, с которыми он редактировал данный «документ», явно предназначенный для создания у людей неправильного мнения о нем. Некоторые были уверены, что больше всего на свете он желал им «грести деньги лопатой». Если бы они посмотрели на то, что стояло за его словами, они бы увидели совсем другую историю, вполне очевидную. Нельзя сказать, что он не желал людям иметь много денег, – вовсе нет, просто он был безразличен к этому вопросу, а подделать такое отношение невозможно. В своих легких и свободных отношениях с деньгами он был похож на великого артиста, чувствующего себя абсолютно естественно в знакомой ему театральной среде.
Тем летом он заставлял девочек петь песни о деньгах. Они делали это по его просьбе постоянно, и я до сих пор помню, как они впервые исполнили песню из «Южного парка» о маме Кайла.
– Девчонки! Спойте ту песню!
Конечно же, они знали, про какую песню он говорит, их улыбки их выдавали:
– Ты имеешь в виду песню суки, Юджи?
– Да, да! Именно! – отвечал он с нетерпением.
– Ну-у-у-у-у-у-у-у, мамаКайлабольшаяжирнаясукаонасамаябольшаясукавовсеммире.
Они пели так быстро, что слова разобрать было практически невозможно, пели намеренно грубо, заканчивая песню долгим раскатистым «су-у-у-у-у-у-у-ка!».
И он снова заливался радостным детским смехом.
Песня нравилась ему также потому, что в ней затрагивалась еще одна из его любимых тем: «матери – чудовища».
– Все беды начинаются с матери! Моя мать говорила: «Я твоя мамочка, я твоя мамочка!» Кажется, я ее ударил. Потом она умерла. Вот когда разделение начинается: мамочка, стул, стол, красный стол – все эти слова отделяют вас от того, что находится перед вами.
Девочки пели вместе добрую часть своей жизни и потому их голоса звучали в унисон как у ангелов. Они пели «Битлз» «Деньги» («Вот чего я хочу»), а Люсия, их подруга из Италии, закольцевала ее:
Был также вальс от Нарена, исполненный с великим немецким усердием:
В это лето я подарил Юджи денег больше, чем дарил когда-либо кому-либо в своей жизни. Это был эксперимент.
По мере приближения к дате своего дня рождения он все чаще повторял, что люди присылают ему деньги со всех концов света. Нередко вокруг маленькой суммы он поднимал больше шума, чем вокруг большой. Без тени смущения он называл Преподобного дешевой мелкой скотиной за то, что тот дал ему тысячу долларов, и заявлял, что тот его обсчитывает. Нью-Йоркерша тоже была постоянной мишенью для оскорблений – при том, что она давала ему деньги чуть ли не до того, как он успевал заикнуться об этом. Зато если кто-то другой давал ему банкноту в пятьдесят франков, он мог говорить об этом до конца дня или недели.
В то лето удача повернулась ко мне лицом и мне предложили работу на арт-ярмарке в Базеле. Утром, когда я собирался уезжать на работу, Юджи в присутствии Махеша похвалил меня, по-моему, единственный раз в жизни, назвав «чем-то типа художника». Выходя из комнаты, я начал его благодарить, а он повернулся ко мне со свирепым видом и рявкнул: «Не благодари меня!» Махеш стоял там же. Оценив обстановку, он сказал со своим обычным напором: «Он дело говорит, мужик! Слушай учителя!»
Единственное, что я понял, так это то, что мне не нужно его благодарить, поскольку он ничего для меня не сделал.
За день до дня рождения Юджи я заперся у себя в комнате и стал готовить ему подарок. Это была книга его изречений о деньгах, иллюстрированная коллажем из журнальных вырезок и настоящих банкнот – все в юмористическом тоне. На следующее утро я положил книгу на его стул, в то время как у самого в животе порхали бабочки. В книге был весь мой заработок, полученный за работу на ярмарке: тысяча франков, тысяча долларов и тысяча евро. Даже когда я просто держал эту сумму в руках, у меня кружилась голова. Обнаружив книгу, он преувеличенно демонстративно открыл ее, быстренько повытаскивал деньги и начал расхваливать то, что он называл «картинами». Я был на грани нервного срыва, когда, переворачивая страницу за страницей, он подсчитывал сумму с громким «Ва-а-ау!».
