Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Документальная литература » Биографии и мемуары » Музыка и медицина. На примере немецкой романтики - Ноймайр Антон (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

Музыка и медицина. На примере немецкой романтики - Ноймайр Антон (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Музыка и медицина. На примере немецкой романтики - Ноймайр Антон (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗. Жанр: Биографии и мемуары / Музыка / Медицина. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

В общем состояние его здоровья было изменчивым. В дневнике, между 16 апреля и 18 мая он отметил примерно одинаковое самочувствие. 16 апреля записал:

«Вышло больше крови, очень напуган этим. Ничего не ел, очень болен». В течение следующих 10 дней он чувствовал себя все время «очень больным», жаловался на «боли в боку», «судороги» и отсутствие аппетита, пока 1 мая не наступило обострение, которое он описал в дневнике следующим образом:

«1 мая: Вдруг температура.

2 мая: Очень плохо.

6 мая: Дважды судорога. Очень плохо.

7 мая: Жар.

8 мая: Очень плохая ночь, кашель, колотье в груди.

9 мая: Очень плохо. Ужасный астматический кашель.

16 мая: Ужасная ночь, сухой жар.

17 мая: Очень плохо.

18 мая: Ужасные страдания, весь день… очень плохо. Совсем нет воздуха».

Только 19 мая его состояние немного улучшилось, так как он записал: «Очень хорошая ночь, чувствую себя хорошо, ел с аппетитом. Слава Богу, в течение стольких месяцев хороший день». Он наслаждался весенним солнцем и даже немного покатался на лодке. 26 мая он дирижировал своим оркестром; на репетициях, скорчившись «на высоком стуле, он едва мог говорить», и выдержал, собрав все свои силы! У нас есть описание одного английского любителя музыки последних недель жизни Вебера: «Я наблюдал, когда он дирижировал во время исполнения своей музыки. В нем было столько энергии, которая сломила бы и совсем здорового человека, но когда я увидел, как он шел в свою комнату, хватал ртом воздух, задыхаясь от прерывистого сухого кашля, который, казалось, разрывал его на куски, обливаясь холодным потом, то все мое восхищение, которое я до сих пор испытывал, исчезло. С какой благодарностью и усталой улыбкой он реагировал на малейшую попытку смягчить его ужасную агонию, с которой он боролся со всей решительностью своего энергичного духа. Как любезно он опирался на мое плечо, с усилием, хромая, шел к выходу со сцены, чтобы поехать домой… и как, обессиленно опускаясь на сиденье кареты, вздыхал, как будто хотел испустить дух, освободившись от людей — это событие, которое не могло не произвести на меня неизгладимое впечатление». Концерт-бенефис, на котором он дирижировал 26 мая, был не только его последним публичным выступлением, но и его последней попыткой написать еще одно небольшое произведение. Ноты к песне, которую он обещал написать для знаменитой сопрано Катерины Стефанс, стоили ему такого труда, что он был вынужден 2 раза прервать работу и смог только написать мелодию голоса, что подтверждает запись Джорджа Смарта: «Эта песня была последним сочинением, от которой после смерти в его бумагах осталась только одна мелодия голоса». Сам концерт, на котором смертельно больной Вебер, опираясь на руку Смарта, взошел на подиум, не принес желаемого успеха, что горько разочаровало его. С трудом выйдя из зала с помощью Фюрстенау, он, опустошенный, в плохом настроении упал на диван. После того как его в карете привезли домой, он был слишком слаб, чтобы осилить лестницу в квартиру. Друзья принесли его наверх, вызванный врач положил ему на грудь горчичный пластырь и горчицу на ноги. В час ночи его, сотрясаемого ознобом, отнесли в постель.

На следующее утро он чувствовал себя немного лучше, хорошо выспавшись ночью, он провел день сносно. Но вскоре вернулось прежнее состояние. О муках, которые должен был перенести бедный Вебер, лучше всего свидетельствует запись в дневнике:

26 мая: Очень болен, нехорошо, такой озноб, с большим трудом выдержал концерт. Горчичный пластырь на груди, ужасный страх.

27 мая: Прекрасная ночь, самочувствие хорошее. Целый день очень терпимо. Около 1 часа снова одышка.

28 мая: Очень болен, озноб, ежедневно в 4 холодный жар, судорожный кашель. 29, 30 мая: Очень плохо, совсем нечем дышать, утром рано ужасный жар, в 4–5 часов холод, понос.

1 июля боли при дыхании усилились, стали невыносимы, и в предпоследней дневниковой записи говорится: «Очень болен, совсем нечем дышать». Доктор Кинд положил новый большой пластырь и сказал, что состояние мастера очень опасно. Кровотечение усилилось, и каждый вздох причинял ему боль. Сам он уже не мог ходить и из-за сильных поносов не мог совершать прогулки в карете. Как в таком состоянии он мог дирижировать на концерте-бенефисе 30 мая, остается загадкой. Это можно объяснить только силой воли и желанием остаться в живых до возвращения в Дрезден. Все его помыслы были направлены только на свидание с близкими, по поводу чего он писал дрожащей рукой в приписке к письму Каролине, что он отказывается от первоначального плана ехать через Париж и 12 июня приедет прямо домой: «…Что мне там делать (имеется в виду Париж. Прим. авт.). Я не могу ходить, говорить. О делах мне давно хочется забыть, значит, лучше прямой дорогой на родину. Хотя мне придется ехать медленно, иногда по полдня отдыхать, но все равно мы выиграли две недели». Хотя последние дни он мог только лежать, он, казалось, не осознал всю серьезность своего положения, о чем свидетельствует приписка, что о делах ему давно хочется забыть. Как часто бывает у смертельно больных, на Вебера благодатное влияние оказал механизм исключений. Иначе никак нельзя понять то, что за день до запланированного отъезда, 6 июня, он назначил концерт-бенефис.

2 июня он писал в своем последнем письме к супруге:

«Какую радость, дорогая Пчелка, мне доставило твое милое письмо от 23 мая. Какое счастье для меня знать, что вы здоровы. Я завидую вашему аппетиту. Мне бы хоть тысячную долю его. Но, к сожалению, я сильно взволнован и нездоров. Мой Бог! Только бы сесть в карету! Мой концерт прошел лучше, чем я думал; у меня лишних сто фунтов стерлингов, для Германии много, для Лондона нет. Если бы только пережить „Вольного стрелка“ в следующем месяце! Ну, Господь пошлет мне силы! Со вчерашнего дня у меня большой пластырь на груди, он должен уменьшить одышку! Живу в свое удовольствие! Ежедневно гости. Это хорошо. Это лучше, чем каждый день ходить в аптеку. Дай Бог, чтобы я смог помочь, когда приеду. Так как на это письмо не будет ответа, оно будет коротким, правда, удобно не отвечать? Фюрстенау отказался от своего концерта, может быть, мы приедем на несколько дней раньше. Ура! Благослови вас всех Бог и сохрани вас в здравии. Если бы я был уже с вами! Нежно тебя целую, моя дорогая Пчелка, не забывай меня и думай с радостью о твоем, больше всех любящем тебя Карле».

Доктор Кинд сообщил друзьям Вебера, что конец мастера близок, и что в таком состоянии ему ехать нельзя. Но каждый намек перенести срок отъезда или подождать немного, Вебер сразу же отклонял. «Я должен ехать к своим! Еще раз посмотрю на них, а там Божья воля», — отвечал он. Он решительно отклонял также любое медицинское сопровождение, которое ему предлагали Фюрстенау и Смарт. Он сказал с наигранным убеждением: «Я не такой больной, каким вы меня делаете!» Участившиеся приступы удушья, боли в груди, частые кровотечения, сильно опухшие ноги и постоянные поносы вынудили озабоченных друзей, в надежде отговорить его от запланированного отъезда, убедить еще раз проконсультироваться с врачами, на что он, наконец, 3 июня согласился, добавив: «Я поеду, будь что будет».

Его сокровенное желание еще раз увидеть свою семью не сбылось. Вечером 4 июня он еще сидел со Смартом, Фюрстенау, д-ром Киндом и господином Гешен почти до 10 часов в своей комнате за стаканом портвейна, который пил с удовольствием. Недавнее предложение Фюрстенау остаться у него на ночь он с благодарностью отклонил, и друзья, проводив его наверх в спальню, попрощались. Вебер взял руку своего благодетеля Смарта и сказал слабым голосом: «Да воздаст Вам Бог за Вашу любовь!» Только Фюрстенау остался еще на час, помог ему раздеться и проверил пластырь на его груди. Когда он выходил из комнаты, он еще услышал, как Вебер сказал: «Теперь дайте мне поспать». Когда на следующее утро к нему в дверь постучали и он не ответил, дверь открыли силой и увидели, что он уже нашел путь в вечное царство. «Отдернули занавески — дорогой маэстро лежал мертвый в постели, спокойно заснув на правой руке. Боль не исказила его дорогие черты», — рассказывал позже его сын Макс Мария. Посмертная маска точно передает черты лица Вебера в каком-то неземном просветлении, как будто он с последним вздохом увидел рай. Срочно позвали хирурга Уильяма Робинсона, «которого попросили вскрыть вену. Тот опустил руку, качая головой. Этот человек умер 5–6 часов назад!»

Перейти на страницу:

Ноймайр Антон читать все книги автора по порядку

Ноймайр Антон - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Музыка и медицина. На примере немецкой романтики отзывы

Отзывы читателей о книге Музыка и медицина. На примере немецкой романтики, автор: Ноймайр Антон. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*