Беседы - Агеев Александр Иванович (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
— А если задать этот вопрос применительно к российскому обществу? Я имею в виду социальную ответственность бизнеса и различия интересов населения и олигархов.
— Процесс капиталистического развития России начался совсем недавно и носит хаотичный характер, это понимают все. От появления прочной законодательной базы бизнес только выиграет. Мне показалось очень символичным, что в 2000 году лидеры российского крупного бизнеса убедились в необходимости повышения прозрачности деловой активности, оценили достоинства прозрачной системы бухгалтерского учета. На утверждение этих принципов в России уйдет немало времени. Когда рухнула старая система, у вас образовался своего рода вакуум силы, который быстро заполнили мощные группы, не имевшие правовых или внутренних, нравственных ограничителей, свойственных, скажем, бизнесу в других странах. А такие ограничители необходимы для успешного развития в долгосрочной перспективе. Без них невозможна эффективная интеграция российского бизнеса в западный рынок. Приведу пример. В российской экономике существуют секторы, куда весьма полезно было бы привлечь иностранные инвестиции. Примером может служить нефтегазовая промышленность, развитие которой является весьма дорогостоящим. Но инвесторы не вложат туда средства, если будут уверены, что их деньги разворуют, а подобные случаи были. Когда такое происходит, это обычно получает широкую огласку, что подрывает российскую репутацию на мировых финансовых рынках и вызывает нежелание инвесторов работать в России. Человек ворует деньги и в течение какого-то времени чувствует себя превосходно: он «нагрел» инвесторов на 100 миллионов долларов. Однако его непорядочность подрывает репутацию российского бизнеса, и, если он вновь обращается за инвестициями, то получает жесткий отказ. В результате Россия проигрывает. Значит, главное — осознать, что соблюдение правил игры служит интересам российского бизнеса. Я думаю, понимание этого придет.
— Вы достаточно долго были на острие потока зарубежных инвестиций в Россию. Как Вы думаете, каково отношение иностранных инвесторов и бизнесменов к России?
— Я не направляю инвестиций в Россию. Даже Тони Блэр этого не делает. Этим занимаются частные фирмы, если считают выгодным для себя. Мы, дипломаты, можем лишь содействовать им.
Я хотел бы поделиться тем, как выглядит российский бизнес «со стороны», впечатлениями западных компаний, рассматривающих Россию не с позиции возможности портфельных инвестиций, а на предмет осуществления прямых инвестиций. С точки зрения участия западного бизнеса, прошедшее десятилетие можно разделить на 3 периода.
В начале 1990-х годов во всем мире к России относились с воодушевлением — открывался новый рынок. Сюда в огромных количествах стали поступать иностранные товары, пользовавшиеся большим спросом, поскольку в годы существования СССР они не были доступны покупателям. Импортные товары, например, шоколад или автомобили, считались продуктами престижного потребления. В 1987 году я, наверное, знал каждую зарегистрированную в России иномарку, ездившую по Москве. Их было совсем немного, не больше двух-трех сотен. Даже к началу 1990-х годов таких машин оставалось еще очень и очень мало. Прошло 3–4 года, и ситуация принципиально изменилась — в страну хлынул не только товарный поток, но и многочисленные зарубежные бизнесмены. Все крупнейшие банки, большинство ТНК открыли в России свои представительства, несмотря на то, что заниматься бизнесом в Москве было крайне дорого из-за высоких цен на рынке недвижимости. Однако западные предприниматели были готовы платить огромные суммы. Они стали делать портфельные инвестиции в российские компании. В России произошел взлет рынка ценных бумаг. Расцвел гостиничный бизнес. Это был период сумасшедшей экономики, колоссальных доходов. Несколько месяцев назад я разговаривал с менеджером одного из крупных московских отелей. Он рассказал мне, что до обвала 1998 года этот не очень хороший, с его точки зрения, отель приносил огромную прибыль. Отель, покупка которого обошлась западным предпринимателям лишь в несколько миллионов долларов, и сегодня приносит доход. Управляющий оценивает его как значительный. Я не помню точных цифр — что-то около 200–300 миллионов долларов за 6 лет. Это просто умопомрачительно.
А затем произошел дефолт, и многие иностранцы ушли с рынка. Зарубежные банки и фирмы закрыли свои офисы или произвели сокращение штатов. Было уволено множество российских сотрудников, но в еще большей степени пострадал зарубежный персонал. Выяснилось, что в случае необходимости дешевле будет набирать и обучать россиян, обладающих столь же высокой квалификацией. Затраты на местный персонал гораздо ниже, поскольку иностранцы требуют роскошных квартир, дополнительных издержек на обучение детей, высокой заработной платы, возможности часто летать домой и тому подобное.
И тогда российская экономика вступила в новую фазу, несмотря на то, что была подорвана репутация России за рубежом и доверие к ней как к торговому и экономическому партнеру. На этом новом этапе произошли определенные положительные сдвиги, результаты которых можно наблюдать сейчас, через 2,5 года после кризиса. Россия перешла к импортозамещению, что явилось существенным экономическим стимулом для отечественных производителей. Ей даже удалось превратиться в экспортера. Взять, к примеру, текстильную промышленность. До дефолта Россия была чистым импортером текстильных изделий. Теперь она экспортирует мужские пиджаки: в Пскове работает небольшая компания, которая шьет их для одной из крупнейших сетей магазинов мужской одежды в Великобритании. Большую прибыль вследствие девальвации национальной валюты получила компания Вимм-Билль-Данн. В то же время нельзя не признать, что негативным эффектом дефолта явилась крайняя настороженность зарубежных инвесторов.
— Что изменилось в 2000 году?
— Приход умного, молодого, компетентного и трудолюбивого Владимира Путина многих воодушевил. Он привел с собой команду либеральных экономистов, подготовивших «Программу Грефа». С ним во власть пришло много людей с интересными идеями. Вскоре после начала работы нового Правительства, в 2000 году, была принята экономическая программа с очень жесткими сроками исполнения — всего 18 месяцев. Люди восприняли это как признак решительности и серьезного настроя. Летом и осенью 2000 года многие предприниматели стали возвращаться, но пока только для того, чтобы через Посольства западных стран разведать и оценить обстановку. Речь еще не идет о том, чтобы вновь начать инвестировать в российскую экономику. В разговорах с бизнесменами, неважно, российскими или западными, я часто прошу их дать оценку развития России за последние два года. Практически все отвечают, что большим достоинством этого периода является высокий уровень политической стабильности. Рынок очень страдает, если премьер-министры меняются каждые полгода. Позитивно оценивается и укрепление порядка. Ситуация в стране теперь более предсказуема.
Правда, некоторые прецеденты, получившие широкую огласку, препятствуют формированию позитивного имиджа России, например, история с корпорацией «Медиа-МОСТ», имеющая политическую подоплеку. Хотя непосредственного отношения к бизнесу эти проблемы не имеют. Представители деловых кругов заинтересованы в успехе реструктуризации и модернизации, но для них важнее всего стабильность. 2000 год был очень хорошим для России. Многие известные мне предприниматели, занимающиеся торговлей в самых различных областях, говорят о 15-20-процентном повышении объема продаж за 2000 год, а часто — и о 100-процентном. Конечно, значительная часть этого повышения подпитывается средствами, полученными от экспорта нефти. Этого нельзя недооценивать. На энергетический и нефтегазовый секторы, продукция которых составляет половину от общей стоимости экспорта, приходится 30 процентов всей прибыли. Дополнительный 1 доллар за баррель в цене нефти принес бы российскому бюджету еще около 600 миллионов долларов. Это очень большая в процентном отношении сумма, если учесть, что государственный бюджет составляет лишь 42 миллиарда долларов. Нефть сделала для российской экономики больше, чем правительство.
