Неизвестный Каддафи: братский вождь - Егорин Анатолий (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Несмотря на значительные социально-экономические преобразования в интересах широких народных масс, революционное руководство так и не смогло разрушить сложившиеся экономические связи. Местная элита сумела быстро сориентироваться и перестроиться и продолжала препятствовать развитию страны по некапиталистическому пути. Легкость, с которой наживали колоссальные состояния посредники и маклеры при королевском режиме, поражали воображение. Но коррупция оставалась в Ливии и через 10 лет революции, хотя с ней пытались бороться всеми доступными способами. Пережитки старого, не уничтоженные революцией, не могли не сказаться и на осуществлении планов развития, выполнявшихся в основном на 70–80 % (хотя при этом надо оговориться, что цифры плана были изначально завышенными).
В этой обстановке надо было принимать срочные меры по расширению политической и социальной опоры режима, официально считавшегося "народным". Этому во многом способствовало бы создание революционной партии, которая возглавила бы процесс перемен, но ливийское руководство отвергало партийность. И возникла идея образовать повсеместно "органы революционного насилия" — ревкомы, как структуру, призванную решить проблему соотношения классовых сил в пользу новой власти, а фактически ставшую основным "стражем революции".
Первые революционные комитеты (ревкомы) начали создаваться в Ливии еще в 1976 г., но массовое их возникновение относится к 1977–1978 гг., когда в стране явно обострилась внутриполитическая обстановка. На первом съезде молодых революционеров в 1979 г. ревкомы были объявлены "побудителями масс" и "контролерами революции". Они формировались в основном из молодых людей, "доказавших на деле" свою приверженность идеалам Джамахирии.
Вслед за опубликованием Генеральным секретариатом ВНК в мае 1978 г. решений народных собраний о бескомпенсационной национализации земельной и жилищной собственности, еще только начинавшие функционировать революционные комитеты выступили инициаторами выявления "предателей народа". Так, ревкомы Бенгази приняли решение обсудить на народных собраниях списки следующих категорий ливийцев: богатых семей, нажившихся за годы революции на эксплуатации чужого труда; полицейских, "не оправдавших доверия народных масс и использующих служебное положение в личных целях"; всех лиц, замеченных в употреблении спиртного, наркотиков, изготовлении фальшивых денег и документов.
Члены генсекретарита ВНК провели ряд встреч с руководителями местных ревкомов и дали им неограниченную власть в борьбе с внутренней реакцией. Они, в частности, рекомендовали обратиться к трудящимся с призывом "захватить административные посты в частном и государственном секторах с целью ликвидации эксплуататоров и бюрократов". Ливийский лидер стал часто встречаться со студентами, шейхами племен и интеллигенцией, объясняя им цели "социалистических преобразований" в Ливии, изложенных во второй части "Зеленой книги".
Каддафи и Харруби посетили Бенгази и другие крупнейшие города восточной части страны, где ливийский лидер выступал перед представителями профсоюзных и молодежных организаций, проводил совещания руководителей народных и революционных комитетов, старейшин племен. Аналогичную работу в Триполи и пригородах столицы проводил Джеллуд. В целом по стране изъятие излишков недвижимости до середины мая не вызвало резкого обострения обстановки. Однако в течение 18–20 мая 1978 г. появились первые тревожные признаки. Днем 18 мая в центре Триполи, на главпочтамте, произошло два взрыва. 19 мая взорвалась бомба в помещении таможни международного аэропорта. В результате с 20 мая власти приняли экстренные меры. На дорогах и автострадах стали проверяться все автомашины. Были усилены патрулирование улиц столицы и охрана госучреждений и иностранных представительств.
В те тревожные дни борьба с оппозицией шла не только путем принятия репрессивных мер, но и путем разъяснения общественному мнению смысла преобразований. Так, 5 июня 1978 г. еженедельник "Аль-Усбуа ас-Сияси" ("Политическая неделя") опубликовал редакционную статью под заголовком "Бюрократия", в которой управленческий аппарат был назван вершиной административной и производственной пирамиды в эксплуататорском обществе, который "купается в роскоши и занимается произволом". "Сознательная народная революция должна положить конец контролю бюрократии над администрацией на высших и исполнительных уровнях, ибо она подлинный "враг революции", так как он "боится демократического движения из опасения за свои привилегии и потому вступает в союз с контрреволюцией". Еженедельник призвал трудящихся овладевать средствами производства и управления с помощью организованной и сознательной народной революции", что, по его мнению, "является одним из основных условий перехода к социализму".
Статья была важной в том плане, что она взывала к социально-политической активности масс, но эта активность проявлялась слабо.
14 июня Каддафи выступил перед "инструкторами по политической ориентации" с лекцией на тему "Новое социалистическое общество положит конец эксплуатации", в которой признал, что в ливийском обществе существует "свободная и эксплуататорская экономическая деятельность". "В новом социалистическом обществе эта трудная проблема будет решена, и не останется никакого оправдания для эксплуатации человека человеком. С ней будет покончено", — утверждал он.
Как видим, Каддафи отчетливо понимал расстановку сил в стране, но он эклектически смешивал интересы различных социальных групп, и, видимо, в этом крылась основная причина внутриполитической напряженности.
По поводу создавшейся с те дни обстановки известная журналистка Фаузия Шаляби написала памфлет под заголовком "Для чего это нужно ливийским "правым"?", который был опубликован 19 июня в еженедельнике "Аль-Усбуа ас-Сияси" ("Политическая неделя"). По мнению журналистки, действия правых сил в 1978 г. отличаются от прежних выступлений в двух аспектах:
Во-первых, потому, что революция переживает период важного исторического поворота, который зависит от того, будут ли успешно претворены в жизнь политические, экономические и социальные установки, нацеленные напрямую и беспощадную борьбу с эксплуататорской действительностью и отсталостью через открытое провозглашение борьбы между силами бедных, обездоленных и угнетаемых и силами господствующих эксплуататорских по своей природе богатых слоев.
Во-вторых, налицо перегруппировка сил среди неорганизованной внутри страны оппозиции, которая решила выждать, не выступать открыто против Каддафи, а использовать в борьбе с ним его же ошибки.
"Преследуется цель, писала журналистка, — породить недоверие к способности сознательных сил революции нести ответственность на всех уровнях борьбы".
В разгар этих событий были опубликованы решения Высшего Народного Комитета о создании во всех 44 административных единицах, на которые была разделена территория страны, специальных комитетов по отчуждению излишков недвижимой частной собственности Их деятельность возглавил Высший комитет. Развернулась кампания по регистрации собственности. Владелец мог оставить себе только один дом, один магазин и один участок земли. Остальная собственность реквизировалась "в пользу народа".
Отчуждение проводилось при участии местных народных комитетов, сил безопасности и полиции. Эти меры вызвали еще большую активизацию оппозиционных сил. В некоторых городах страны произошли взрывы, наблюдались случаи поджогов домов и посевов, нападений на представителей власти, но это были только одиночные попытки продемонстрировать недовольство, а не организованные выступления. Оппозиция оказалась слишком слабой, чтобы выступить открыто.
Констатируя произошедший перелом в пользу патриотических сил, следует отметить, что Ливия делала только первые шаги, выбирая собственный путь развития. Поэтому правонационалистические и религиозно-мусульманские круги, временно отступив, не оставляли надежды перегруппироваться и еще активнее включиться в борьбу против революционного режима.
