Товарищ Инесса (Документальная повесть) - Подляшук Павел Исаакович (книги полностью .TXT) 📗
Инесса давно — со времен своей юности — интересовалась и занималась женским вопросом. Помните ее переписку с английскими суфражистками? Бывали на ее пути и точки соприкосновения с русскими буржуазными женскими деятельницами. И в Париже завязывала она по поручению Владимира Ильича связи с французскими социалистками.
Но весь этот годами накопленный опыт убеждал: для завоевания большевиками глубинных женских пролетарских масс необходимы новые формы, иные методы. Ничего, кроме гневного презрения, не вызывали пышные слова буржуазных «равноправок»: богатые, благополучные дамы лили слезы о горькой женской доле, взывали к борьбе за одинаковые с мужчинами права, а на самом деле пуще огня боялись и прав этих, и борьбы за них. А во французской, да и в некоторых других европейских социалистических партиях бытовало мнение, что никакой особой работы среди женщин вести не следует.
Инессу равно приводили в бешенство как фальшивые словесные побрякушки «равноправок», так и отговорки социал-оппортунистов. Она была полностью согласна с Кларой Цеткин, которая уже много лет назад сформулировала задачу так: «Нам надо вести не специальную женскую агитацию, а социалистическую агитацию среди женщин».
Для этой цели русским большевикам необходим был журнал.
Вспоминает Анна Ильинична Елизарова:
«В декабре 1913 года я получила от брата, Владимира Ильича, жившего тогда в Кракове, письмо на английском языке. Он писал мне тогда на редакцию «Просвещения», на псевдоним Андрея Николаевича. Химические письма шли по другим адресам, чтобы не компрометировать редакции легальных органов, на этот же адрес более конспиративное брат писал иногда по-английски. В этом письме Владимир Ильич давал мне мысль об организации журнала для работниц, советуя наметить подходящих лиц в редакцию, но прося до времени держать это в строгом секрете» (сб. «Памяти Инессы Арманд», стр. 13, 14).
Были сконструированы заграничная и русская части редакции журнала «Работница» (мы бы теперь сказали: редколлегии). За границей — Надежда Крупская, Инесса Арманд, Людмила Сталь, Злата Лилина. В Питере — русская часть редакции: Анна Елизарова, Конкордия Самойлова, Прасковья Куделли, Елена Розмирович, Лидия Менжинская. Труднейшая задача — скоординировать, объединить обе части, добиться единой точки зрения по поводу программы издания, не говоря уже об оценке отдельных материалов. Это в условиях-то ужасающей разобщенности — ведь, кроме переписки по почте или, весьма редко, с оказией, нет никаких других способов сношений. А переписка подвергается полицейской перлюстрации; надо обходить цензуру, порой прибегать к химии, к шифру.
Прибавьте ко всему этому постоянную опасность жандармских репрессий. Угроза закрытия с первых же шагов нависла над еще не родившимся журналом; перспектива оказаться за тюремной решеткой сопровождала русских редакторов «Работницы» на всем их пути. Вскоре события показали, что перспектива эта была весьма реальной.
Дела журнальные осложнялись еще и тем, что заграничную часть редакции тоже разделяли границы и расстояния. Крупская и Лилина жили в Кракове (тогда Австро-Венгрия); Сталь — в Париже, куда приехала и где поселилась Арманд.
Не успела Инесса обосноваться в Париже, как в очередном ленинском письме, среди других заданий прочитала напоминание: «Беритесь архиэнергично за женский журнал!» (Соч., изд. 4, т. 35, стр. 96). Как всегда, приняв решение, Владимир Ильич цепко и неотступно контролирует исполнение.
Инесса и Людмила архиэнергично берутся за дело. Письмо-напоминание Ленина датировано концом декабря 1913 года. В начале января 1914 года парижские редакторы «Работницы» могли уже послать Крупской в Краков выработанный ими вариант программы первого номера журнала и воззвание к читателям.
Размахнулись широко. Инесса и Людмила считали необходимым, чтобы в номере были и передовая, и «политическая статья о Девятом января», и другая статья — «Профсоюзы и работницы», и литературный фельетон, и иностранный отдел, и хроника, и «гигиенические сведения» (советы врача), и даже детская сказка.
Людмила Сталь вспоминала впоследствии, как радовалась Инесса тому, что наконец-то представилась возможность работать непосредственно «для России». Расположившись в маленьком парижском кафе, где-нибудь неподалеку от Больших бульваров, две русские большевички часами обсуждали программу «Работницы». Вычерчивали макеты журнальных страниц, горячо спорили о названиях отделов и статей. «…Инесса мечтала о том, как мы будем получать из Питера сырые материалы, хронику женского движения, письма работниц, как мы будем приводить их в стройный литературный вид» («Коммунистка», 1921, № 12–13. Статья «Памяти Инессы Арманд»).
Придумать, как известно, нетрудно. Но как реализовать все эти замыслы?
Предложения Инессы Арманд и Людмилы Сталь вовсе не были беспочвенны. В перечне статей и отделов журнала рядом с тем или иным названием поставлены скобки. А в скобках обозначены предполагаемые авторы. Чаще всего: «берусь я», «напишу я» или: «возьмется Людмила», «напишет Людмила». Однажды: «Нам очень хочется, чтобы ты (то есть Надежда Константиновна. — П. П.) написала эту статью, и мы тебя об этом просим».
В другом письме, адресованном Н. К. Крупской, парижская «двойка» писала: «Хорошо, если бы ты разделила с нами адреса, нужные для редакции, так как тогда мы и переписку могли бы поделить и все не валилось бы на твои плечи. И не бойся, без общего согласия мы отсюда ничего не пошлем» (см. «Исторический архив», 1955, № 4, стр. 30).
Читаешь переписку между краковской и парижской «половинками» заграничной редакции «Работницы», и тебя не оставляет впечатление какой-то поразительной деликатности во взаимоотношениях. И согласованности действий. Менее гладко шла работа в русской редакции. Условия тягчайшие — каждый час жди ареста. И характеры, по-видимому, полярные. И точки зрения на текущий момент не всегда совпадают.
По каким-то причинам «россиянки» (так называла Н. К. Крупская русскую часть редакции) не хотели считаться с мнением «парижанок». Надежда Константиновна в своем письме от 29 января (11 февраля) 1914 года убеждала Анну Ильиничну: «В Париже очень дельная публика. Людмилу ты знаешь. Другая — еще более принципиально выдержанный человек и все, за что берется, делает хорошо» (см. «Исторический архив», 1955, № 4, стр. 36).
Затем взаимоотношения наладились. 21 января (3 февраля) 1914 года Е. Ф. Розмирович извещала Крупскую: «Конституцию, которая предложена из Парижа, мы здесь приняли с небольшим добавлением» (см. там же, стр. 34).
Наконец первый номер «Работницы» 23 февраля (8 марта) 1914 года вышел в свет. Вышел, несмотря на то что незадолго до его выпуска арестовали почти всех членов редакции. По счастливой случайности избегла ареста лишь Анна Ильинична Елизарова.
В затемненном зале микрофильмов Ленинской библиотеки я кручу ручку аппарата, и на маленьком экранчике проходят передо мной страницы «Работницы». Одна за другой, будто их перелистываешь.
Незатейливо оформление журнала, да и в содержании не чувствуется особого блеска или журналистской выдумки. Все до чрезвычайности просто в номерах журнала — «самого младшего пролетарского собрата «Правды», как назвала сама себя «Работница». Но простота эта куда дороже иной красоты!
В номерах «Работницы» помещены две статьи Инессы: «Избирательные права женщин» и «Работница и 8-часовой рабочий день». Первая подписана «Елена Блонина», под второй — та же фамилия, но с опечаткой: «Блошина»… Несколько неподписанных статей тоже, по-видимому, принадлежат перу Инессы.
Горячо беспокоилась она о том, чтобы после ареста Конкордии Самойловой и других власть в редакции не захватили «примирении или даже хуже», чтобы «затеянное нами дело не перестало быть нашим»… Много сил потратила, раздобывая деньги на издание, налаживая пересылку материалов…
Вклад «парижанок» в выпуск «Работницы» очень значителен. Пересылая в Париж номер 3 журнала, Владимир Ильич поздравил Инессу и Людмилу с удачей. «Хорошо ведь! Налаживается дело», — писал Ленин (см. «Исторический архив», 1955, № 4, стр. 26).
