Внимание, танки! История создания танковых войск - Гудериан Гейнц (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗
Неразумно посылать бронетехнику в атаку на участке, где у нее не может быть реальной надежды на продвижение вперед. Точно так же ошибочно предварять атаку артиллерийским обстрелом, который превращает местность в лунный ландшафт, где даже самые эффективные современные машины — не говоря уже о транспорте на конной тяге — в конце концов непременно застрянут. Чтобы танки могли продолжать движение, их нужно избавить от трудностей, связанных с преодолением пересеченной местности, по которой они наступают. Мы очень любим обозначать «оси наступления», но их нельзя проводить с геометрической прямотой через горы и долины, через реки и леса; когда дело касается танков, мы по меньшей мере должны учитывать структуру грунта и характер поверхности. Если скорость передвижения танков на местности не устраивает пехоту и артиллерию, может оказаться, что необходимо направить атаку бронетехники по оси, идущей наискось по отношению к движению пехоты. Основная цель танков — добраться до противника.
Проблема подходящего участка тесно связана с развертыванием en masse. Как мы уже выяснили из наших исторических примеров, решающего успеха достичь невозможно, если посылать танки в бой малыми соединениями, не важно, по какой причине — или потому, что большого количества машин просто нет в наличии, или потому, что командование решило ввести в бой много танков, но малыми группами, как сделали французы 16 апреля 1917 года. Результат при этом один и тот же: противник всегда получает время для организации эффективного сопротивления. Танки во время мировой войны были тихоходными, и танковую атаку можно было остановить, просто направив на них сосредоточенный огонь артиллерии.
Но эффективность артиллерии значительно снижалась, когда ей приходилось справляться с большим количеством танков, наступающих одновременно, и это справедливо независимо от того, идет ли речь об артиллерии времен мировой войны или о современных противотанковых орудиях. Но если мы собираемся вводить в бой танки en masse, мы возвращаемся к первому доводу: нам в первую очередь нужен для атаки удобный участок.
Внезапность — третья предпосылка радикального успеха наступления. С незапамятных времен существовали решительные и уверенные в себе командиры, которые использовали фактор внезапности — условие, с помощью которого малочисленное войско может вырвать победу из рук противника и любые, даже невероятные обстоятельства обратить к своей выгоде. Это оказывает поразительное действие на моральное состояние обеих сторон — но этот же самый элемент непредсказуемости отпугивает осторожных тугодумов, и, наверное, именно потому они с такой неохотой воспринимают новые виды оружия, даже когда неадекватность старых слишком очевидна.
Внезапность может быть вызвана самой новизной оружия, о котором идет речь. Чтобы применить оружие впервые, требуется немалая отвага со стороны командира, но тем скорее будет успех операции. Однако мы видели, что ни немцы со своим отравляющим газом, ни англичане со своими танками не готовы были рискнуть и применить при наступлении новое оружие внезапно и en masse. А как только эта быстропреходящая возможность упущена, внезапность приходится сочетать с освященными традициями тактическими приемами, которые годятся для обычного вооружения. И даже тогда еще остается простор для маневра, чтобы застигнуть противника врасплох.
Даже явно поверхностные технические новшества могут поразить неожиданностью, которая окажет чрезвычайно болезненное воздействие на противника. Двадцать лет прошло с тех пор, как прусская пехота сменила свои ружья, заряжающиеся с дула, на капсюльные ружья, заряжающиеся с казенной части, и все-таки это оказалось ключевым фактором победы в 1866 году — их противники-австрияки не оценили по достоинству все значение технического новшества и были изумлены смертоносным действием капсюльных ружей на поле боя. Еще один пример: немецкие мортиры 420-миллиметрового калибра представляли собой всего лишь оружие давно существующего типа с увеличенным калибром, но в 1914 году они сокрушили броню и бетон, защищавшие бельгийские крепости, которые пользовались славой неприступных. Но эти минометы, подобно капсюльным ружьям, испытывались только в мирное время, прежде чем их применили в военной кампании. Не было и речи о том, чтобы подождать и посмотреть, попытаются ли другие армии использовать подобное оружие в своих войнах, да и о том, чтобы выяснять, имеют ли вообще иностранцы такое вооружение, — это бы означало пожертвовать внезапностью. Наоборот, 420-миллиметровые мортиры были тщательно охраняемым секретом, и в данном случае внезапность была абсолютной.
Во время последней войны то же самое оказалось верно и для танков. Даже спустя год после того, как эти машины впервые появились на поле боя, фактор внезапности еще мог проявить себя. В конце концов, никто бы не поручился, что немцы действительно сумели бы приспособиться к тому, что противник может использовать танки en masse, или к другим вероятным улучшениям конструкции и тактики. Потенциал фактора внезапности снизился лишь ненамного, и степень его снижения очень сильно зависела от немцев.
После того как традиционное оружие не оправдало ожиданий и через год после того, как танки, несмотря на протесты Суинтона, их создателя, были применены неправильно, британское высшее командование наконец вняло просьбам офицеров танковых войск и отдало в их распоряжение те боеспособные подразделения, которые остались от сил, понапрасну израсходованных в третьей битве при Ипре. Для первого в истории танкового сражения 3-я армия, которой командовал генерал Бинг, получила 2 корпуса по 2 дивизии в каждом; 1 кавалерийский корпус из 5 дивизий; 1 танковый корпус из 3 бригад по 2 батальона в каждой; тысячу орудий и большое число самолетов.
И больше ничего. Это было гораздо меньше того, сколько требовалось для осуществления крупного прорыва, даже если бы англичане умудрились добиться внезапности, а немцам нечего было бы им противопоставить, кроме потрепанных дивизий. И наконец, англичане не имели необходимых резервов. Если говорить о масштабе наступления, план предусматривал прорыв при поддержке танков на участке двух корпусов между Гоннелье и Авренкуром; в открывшуюся брешь должна была прорваться кавалерия и развить успех. Англичане, очевидно, намеревались взять Камбре, но точно неизвестно, были ли у них более глобальные цели.
Район, о котором идет речь, протянулся на северо-восток между Гоннелье и Авренкуром и достаточно хорошо подходил для наступления. Холмистая и по большей части открытая равнина отлого понижалась к реке Шельде, которая надежно прикрывала правый фланг наступающих войск, поскольку текла от Банто к Кревкеру, огибая с востока Гоннелье; затем река делала крутой поворот, меняя направление с северо-востока на северо-запад и проходя при этом по участку, предназначенному для наступления, через Маньер, Маркуан и Нуайель, и, наконец, описывая широкую кривую, опять отклонялась к северо-востоку в направлении Камбре. Шельду и параллельный ей канал Скарп можно было пересечь только по мостам. Деревни Фонтен-Нотр-Дам и Бурлон, вместе с вдающимся между ними Бурлонским лесом, образовывали перед левым флангом нечто вроде бастиона, который представлял потенциальное затруднение для танков. Между этим бастионом и Шельдой единственным препятствием на пути наступления являлись разнообразные поселения. Однако стены и погреба домов предоставляли обороняющимся отличное укрытие против танков и требовали особого внимания со стороны англичан, если их нужно было захватить или подавить.
Англичане знали, что сектор, избранный для атаки, удерживала, по существу, одна 54-я егерская дивизия и что они даже без учета танкового корпуса только в пехоте и артиллерии имеют шестикратное превосходство. Английский III корпус в составе 12-й, 20-й и 6-й дивизий собирался наступать на восток от границы, тянущейся от западной окраины Рибекур-ла-Тур до западной окраины Буа-де-Неф; 51-я и 62-я дивизии IV корпуса должны были атаковать к западу от границы. Первым объектом был рубеж регулирования, протянувшийся от Ла-Вакери до северной окраины Авренкура, проходя через железную дорогу севернее Рибекура; второй рубеж регулирования шел от Ле-Папе к северу от Флекьера, а третий — от Ла-Жюстик до Гренкура, проходя к юго-востоку от Кантена. Продвигаясь к Шельде, III корпус должен был принять на себя защиту северного фланга, тогда как IV корпус продолжал бы наступать в направлении Фонтен-Нотр-Дам. 56-я дивизия должна была произвести ложную атаку против укреплений, примыкающих слева между Кеаном и Инши, чтобы отвлечь внимание немцев. Дальнейшие отвлекающие маневры должны были предприниматься справа от настоящего участка наступления у фермы Жильмон и левее у Булькура. 29-я дивизия получила приказ следовать за наступающим III корпусом в резерве, затем захватить линию Маньер — Румийи — Маркуан.
