Повести моей жизни. Том 2 - Морозов Николай Александрович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Я думаю предстать на суд без защитника, так как дело и без него ясно. Во всяком случае настолько ясно, что если осудят без защитника, то осудят и с ним. Друзья мои настаивают, чтоб я его взял хоть на случай кассации. Но я прежде всего думаю, что за эту книжку, общий характер которой есть художественная литература, а не воззвание, меня не могут осудить, а затем если и осудят, то что же?
Резюмируя всю свою жизнь, я не могу не прийти к выводу, что наибольшую пользу своей родине я принес именно своим 28-летним сидением в тюрьме и крепости. Почему же не думать, что принесу ей пользу и одним дополнительным годом?.. Меня же теперь, как я вижу из статей в периодической печати и из получающихся писем, знают и любят десятки тысяч людей, тогда как каждого заключенного из молодежи, хотя бы в нем и полюбили будущего гения, знают пока только несколько родственников да десятки личных друзей. Отсюда ясно, что мое заключение по своему общественному значению равнялось бы теперь заключению тысячи безвестных молодых людей, одним годом я заменил бы тысячу лет их заключения! Я не имею права от этого отказываться, если это мне будет назначено судьями помимо моей воли!
Крепко, крепко жму Вашу руку. Привет всем московским друзьям. Верю, скоро увидимся в Москве.
Сердечно ваш Н. Морозов.
Глубокоуважаемый и дорогой Максим Максимович!
Вера Дмитриевна Лебедева, которую Вы встретили за границей больную и так трогательно посещали, исполнила Ваше желание описать свои свидания и дела с Львом Николаевичем Толстым. Я уже прочитал ее воспоминания (т. е. она мне их прочитала). В них очень много интересного, а по живости и непосредственности впечатления они мне кажутся одним из самых ценных для характеристики Толстого как человека.
По ее желанию я ей дал для помещения в этих воспоминаниях и два письма Толстого ко мне; однако остальные приводимые ею документы несравненно более ценны.
Очень буду рад, если ее произведение подходит для «Вестника Европы». Весь рассказ очень живой, занимательный, а мелкие недочеты в слоге я с ее разрешения исправлю в корректуре, если редакция «Вестника Европы» его примет.
В таком случае корректуру присылайте прямо ко мне.
Ваш Н. Морозов.
Глубокоуважаемый Борис Борисович!
Книгоиздательство «Просвещение» начало с прошлого года издавать многотомную «Техническую энциклопедию» по всем наукам; различные отделы ее редактируются различными профессорами, список которых в ней приложен, а отдел астрономии — мною. Вначале казалось, что все полно составлено, но теперь, когда дошли до «Горизонтального маятника», вдруг обнаружили крупный недочет: недостает отдела «Геофизика» (она была сочтена за часть более крупного подразделения), а в частности необходим отдел «Сейсмология».
Книгоиздательство написало мне об этом сюда, выражая желательность Вашего руководства этим отделом как первого авторитета по данному вопросу не только в России, но и в современном цивилизованном мире. Не могу не согласиться с этим и от имени редакции очень прошу Вас принять участие в этом полезном и нужном издании. Материальные условия как для Вас, так и для Ваших сотрудников сообщит книгоиздательство.
К моему полному недоумению (так как по-прежнему не вижу в моих «Звездных песнях» ничего противозаконного), я все-таки попал в крепость за свои стихи. Срок оканчивается 15 марта 1913 г., так что через полгода снова возвращусь на свою прежнюю квартиру в Биологическую лабораторию. Очень жалею, что не успел весной преподнести Вам двух последних томов своих научных работ: книги «Функция» по чистой математике и «Вселенная» по астрономии, отдельный том в редактируемом Шимкевичем, Ланге, М. Ковалевским и мною иллюстрированном издании «Итоги науки в теории и практике». В марте представлю их Вам лично.
Здесь, в крепости, написал пока исследование по чистой математике «Разносистемное исчисление», сущность которого заключается в исследовании бесконечных рядов путем их переложения на различные системы счисления (кроме нашей десятичной системы). Удалось открыть ряд интересных закономерностей. Далее думаю заняться тем, чем предполагал заняться в этот год и на свободе: исследованием библейских пророков с астрологической точки зрения.
Еще раз очень прошу не отказать в участии в «Технической энциклопедии».
С глубоким уважением Николай Морозов.
В нотабене. Посылаю это письмо через книгоиздательство «Просвещение», которому важно знать Ваш ответ.
Глубокоуважаемый Борис Борисович!
Несколько дней назад получил Ваше доброе письмо, а затем и Вашу книгу. Сердечно признателен Вам за нее. Ведь это фундамент совершенно новой науки! Примусь за ее изучение по Вашим лекциям, как только закончу некоторые маленькие начатые дела.
Не менее признателен Вам и за согласие участвовать в «Технической энциклопедии». Теперь отдел «Сейсмология» будет в надежных руках.
Сердечно преданный Вам Н. Морозов.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Во вступительной статье, помещенной в I томе настоящего издания, отмечена познавательная ценность мемуаров Н. А. Морозова. Его воспоминания вызывают интерес не только обилием фактических сведений, относящихся к революционному движению семидесятых годов прошлого века, но и тем, что автор воспоминаний весьма точно передает чувства, переживания и мечты революционно настроенной молодежи того времени.
Мемуары Н. А. Морозова дают читателям возможность познакомиться с революционным народничеством семидесятых годов и критически разобраться в его сильных и слабых сторонах. Они читаются с неослабевающим интересом и будят мысль читателя, помогая ему, независимо от воли автора, понять историческую неизбежность краха той идеологии, под знаком которой развивалась социально-политическая борьба в России семидесятых годов.
Особенно интересна та часть мемуаров Н. А. Морозова, которая посвящена переходу народников семидесятых годов от агитации и пропаганды среди крестьян к террористической борьбе. Переход этот был прямым следствием неудачи «хождения в народ» и «оседлых поселений» в деревне. Пропагандистский опыт народников, недоверчиво встреченных деревней, привел их к выводу, что попытки поднять крестьян на восстание обречены на неудачу. Неумение найти себе опору в народе повлекло за собою переход большинства народников к тактике индивидуального террора. Ее пытались обосновать народнической теорией активных «героев» и пассивной «толпы» — теорией, недооценивавшей революционную активность масс.
Н. А. Морозов был одним из самых ранних и самых упорных пропагандистов борьбы «по способу Вильгельма Телля», т. е. индивидуального террора.
В. И. Ленин указывал, что террористическая тактика, рассчитанная, по замыслу ее сторонников, на дезорганизацию правительства, в действительности дезорганизовала не его, а сами революционные силы. Увлечение террором как средством борьбы, указывал Ленин, неизбежно приводит к тому, что революционеры отвлекаются от своей главной задачи — подготовки массового движения (В. И. Ленин. Сочинения, т. 5, стр. 7). Справедливость этого указания Ленина вполне подтверждается на примере «Народной воли». Для народовольцев, увлеченных «дезорганизаторской», как они выражались, борьбой, террористические акты из средства борьбы превращались в самоцель. Это подтверждается, в частности, оценкой, какую Н. А. Морозов дает цареубийству 1 марта 1881 г. Он считает, что, убив Александра II, народовольцы нанесли своим врагам «последний могучий удар, от которого они уже не могли окончательно поправиться». Такой взгляд на дело 1 марта, конечно, глубоко ошибочен. Успехом это дело можно считать только в том случае, если рассматривать убийство Александра II как самоцель. Первоначально товарищей Н. А. Морозова по «Народной воле» интересовало не цареубийство само по себе, а те политические последствия, к которым оно, по их мнению, должно было привести. Народовольцы, организуя цареубийство, рассчитывали напугать правительство и заставить его пойти на политические реформы, сформулированные затем в известном письме Исполнительного комитета «Народной воли» к новому императору Александру III. В действительности эти расчеты не оправдались. Правительство не только не пошло на уступки, но, напротив, сразу же после 1 марта взяло твердый курс на реакцию. На террор народовольцев оно ответило усилением репрессий; в результате члены Исполнительного комитета «Народной воли» были частью казнены, частью подвергнуты продолжительному лишению свободы, а сама эта организация прекратила свое существование. Таким образом, в день 1 марта 1881 г. был нанесен сокрушительный удар, вопреки мнению Н. А. Морозова, не самодержавию, а самой «Народной воле».
